Читаем без скачивания Ковчег Марка. Сто лет пути - Устинова Татьяна

– Мне! – вскинулся Сергей Васильевич. – Зоя Петровна, я там внизу, в баньке, постирушку затеял. Так вы того, не обращайте внимания, я сам достираю. Свитер провонял больно.

…Нельзя забывать про убийство. Никак нельзя! А то вон Сергей Васильевич про постирушку заговорил как ни в чем не бывало! Уже… привык к тому, что в доме убийство. Кем бы ни был Марк Ледогоров, как бы он ни был знаменит, в его доме убит человек, и сделать это могли или он сам, или его тренер, больше некому и незачем. В то, что убил кто-то из группы, Алла не верила ни на копейку.

…Они поссорились, и один из них убил – ночью ножом, хладнокровно и беспощадно. Наверное, именно так, хладнокровно, беспощадно и расчетливо, Марк Ледогоров обходит противников, остается победителем – всегда.

…Сейчас все будут смотреть на него с обожанием, просить автограф и «сфотографироваться» – вон Сергей Васильевич уж попросил! Сейчас все будут вспоминать его победы и триумфы, зато никто и не вспомнит, что этот человек может быть опасен, именно потому что тренирован, умён и хитёр. Он на своей территории, здесь он не просто олимпийский чемпион и звезда мирового спорта. Здесь он хозяин. Волк.

…Есть такие волки, которые убивают просто из спортивного интереса…

– Ты на лыжне-то всегда в шапке этой и в очках!

– А почему вы так мало интервью даёте?

– Вообще-то я биатлон не смотрю, но несколько раз попал, финиш в Ванкувере действительно ударный был.

– Нет, а ты спринт видел?! Ну, когда Фуркад два штрафных бежал! И до последней секунды было непонятно, кто кого.

Кузьмич аккуратно поставил свою кружку и вышел. Марк помедлил и вышел за ним. Алла проводила их глазами.

Кузьмич надевал в сенях пуховик.

– Ну что?

Он сердито махнул рукой:

– Все врут, до одного.

– Зачем?

– Не знаю. Но врут все. Пойду я, лыжи посмотрю, Марк. По лыжам многое понятно станет. Я внимательно-то не глядел.

Он напялил шапку, натянул почти до глаз.

– И девчонка!..

– Девчонка – ладно, – сказал Марк тихо и быстро. – А вот ты почему проспал?

И они посмотрели друг на друга.

– А Зоя Петровна почему проспала? – спросил Кузьмич и взялся за ручку двери. – То-то и оно.

Марина вернулась очень бледная и решительная и сообщила, что убили ближе к утру, то есть часов восемь назад. Удар один и такой силы, что шансов не было никаких.

– Он даже повернуться не успел, – сказала Марина, и губы у нее затряслись. Антон подал ей воды в водочной стопке, но она с силой отстранила его руку, вода пролилась на пол. – Кем надо быть, чтоб вот так, во сне!.. Это… бесчеловечно, ужасно!..

– Да, – согласился Антон, снова налил в стопку воды и выпил сам, как водки хлопнул. – Чего делать, непонятно. Чего жене говорить, где теперь работу искать…

– А у него жена есть, да? – спросила глупая Женька с сожалением, как будто убитый Виноградов собирался жениться на ней, да вот не успел.

– Ну конечно, есть! – с досадой сказал Антон. – У всех есть!

– И у Марка?

Алла за руку уволокла Женьку в комнату с книгами.

– Жень, угомонись. Эти люди убили человека, ты хоть понимаешь?

Женька закивала:

– Аллочка, я всё, всё понимаю. Вы не думайте, что я дура.

Алла и не думала, что она дура!.. Зато была почти уверена: Женька что-то скрывает и делает это очень ловко.

– Как ты его узнала?

– Ледогорова?! Аллочка, его же все знают! Он великий спортсмен, знаменитость!

– Ты поклонница биатлона?

– Папа, – запнувшись, сказала Женька. – Папа всегда смотрит. И я иногда смотрю вместе с ним.

– Что ты смотришь?

– Трансляции, – старательно ответила Женька. – Спортивных соревнований.

Алла внимательно и пристально смотрела ей в лицо. Та покивала несколько раз – честно-честно.

…Во время соревнований они все в очках и шапках, прав Степан! Какие они там за этими очками, не разберешь. Марк Ледогоров в светских мероприятиях не участвовал, в ток-шоу нога на ногу не сидел и в Думе не голосовал. На обложках журналов его никогда не печатали. Иногда он мелькал среди каких-то важных людей, но именно мелькал. Узнать его трудно, и всё-таки Женька узнала. Из-за папы? И его любви к биатлону?..

– Не лезь к ним, – попросила Алла. – Ни к Марку, ни к его тренеру. Будь осторожна.

– Аллочка, я очень осторожна, но ведь вы не думаете на самом деле, что Марк Ледогоров мог зарезать своего делового партнёра или даже спонсора?

– Почему не мог?

Женька потянула Аллу за руку, и вместе они плюхнулись на диван на какие-то шкуры.

– Аллочка, Ледогоров – шестикратный олимпийский чемпион. Вряд ли у него что-то с головой, да? Он же то и дело проходит всякие медицинские обследования и комиссии! То есть он здоров и в своём уме. Напиться до зеленых чертей он вчера никак не мог, он до вечера тренировался и вообще ничего не пил! Во-от, значит, пьяный угар и помрачение рассудка исключаются, да? – Алла не отводила глаз от Женькиного лица, а та продолжала: – Игоря, бедного, зарезали, да? Марина сказала – никаких шансов. Ледогоров с винтовкой обращается, как бог. Ну быть не может, чтобы он так же обращался с ножом. Ему некогда с ножом тренироваться, он всё время с винтовкой тренируется! Во-от. И потом, понимаете, Аллочка, если он сам Игоря зарезал, зачем он нам показал его труп? Вот зачем?

Алла перевела дыхание.

– Нет, ну правда, – продолжала Женька, – вот зарезал Марк Игоря, бедного. Вот лежит Игорь на кровати мертвый. Ну и вытащили бы они его в снег. Мы бы и не догадались ни о чем. Утром стали бы его искать, бегать по дому. Ну, не нашли бы, и все дела.

Она помолчала и добавила, сдвинув брови, очень тёмные по сравнению со светлыми волосами:

– Я… мне правда его жалко, Игоря.

Бедного, прибавила про себя Алла.

– Он вчера так настойчиво предлагал мне с ним переспать! Нет, он даже не предлагал, он как будто распоряжение делал! Он говорил: я проведу с этими чудиками воспитательную работу, и ты ко мне придешь, да, лапочка? Или я за тобой Антошу пришлю. Антоша всегда готов помочь. Я, конечно, тоже хороша, шампанского напилась!.. Но, знаете, Алла, сколько раз…

Тут Женька вскочила и захлопала глазами.

– Есть хочется, – сказала она специальным «девочкиным» голосом. – Я, наверное, бесчувственная. Никому не хочется, а мне хочется! А тётку просить я боюсь.

И она выбежала из комнаты.

Алла посмотрела на книжку про похождения бравого солдата Швейка.

…Виноградов собирался выяснить отношения с Марком и его тренером, а потом всласть порезвиться с Женькой. Женька или сама придёт, или её приведут – для этого есть специальный человек Антон, всегда готовый выполнить любое распоряжение хозяина. Почему Женька ничего никому не сказала? На самом деле напилась или сделала вид? Или, может быть, сочинила историю только что?.. Зачем? Зачем она её сочинила?..

Алла вышла в коридор. В кухне разговаривали – громче всех Степан с Сергеем Васильевичем и опять про Турин и Ванкувер!..

Безмолвная Зоя Петровна тащила какие-то рюкзаки, дотащила до Аллы и плюхнула на пол:

– Ваши?

Алла посмотрела.

– Наши.

– Разобрать надо. Вещи посушить. Сгниют.

– Зоя Петровна, – спросила Алла, развязывая рюкзак, – вы ночью ничего не слышали? Никакого шума?

Та ничего не ответила. Время от времени, по всей видимости, её поражал приступ глухоты или немоты.

Алла потянула завязки и стала вываливать на пол какие-то свитера и штаны. В коридоре моментально завоняло застарелым дымом от походных костров и отсыревшей шерстью.

Вдруг рюкзак как-то странно дернулся и взметнулся из-под Аллиного носа, и она чуть не упала, пришлось опереться руками.

– Что вы делаете?! Не трогайте тут ничего!

Над Аллой нависал Диман, совершенно красный.

– Я не трогаю, – сказала она осторожно. – Я хотела вещи повесить посушить…

– Не надо ничего сушить! Я сам!

Он перешагнул через Аллу и пошел к «комнате мальчиков», унося рюкзак, но вдруг остановился и повернулся к ней.