Читаем без скачивания Дикая звезда - Кэтрин Коултер

— Это ваш отец. Боюсь, я не могу ему доверять.

— Я тоже, — согласилась она, не находя объяснения, почему тот вскрывал все письма.

Нового в письме было немного и фактически ни слова об отце. Мать, разумеется, была убеждена в том, что она счастливо жила с мужем в Сан-Франциско.

Прочитав письмо, Байрони вложила его обратно в конверт. Она напишет ответ и вручит его мужу, чтобы тот отправил его из Сан-Франциско. Обман продолжался.

Внезапно Байрони почувствовала себя одинокой, как никогда в жизни, и совершенно опустошенной. По ее щекам медленно заструились слезы.

— Байрони!

Она всхлипнула и вытерла щеки рукой.

— Простите меня, Айра. Просто… — Она тут же умолкла, не зная, какие у нее могли вырваться слова.

Айра встал и подошел к жене.

— Бедная Байрони, — ласково проговорил он, поглаживая ее по плечам. — Вам тоже очень тяжело, не правда ли? Это скоро кончится, обещаю вам. Вы так молоды. Вам нужны развлечения, приемы.

— Люди, — вырвалось у нее. — Мне нужны люди! — Ей вдруг отчаянно захотелось спросить у него о Бренте Хаммонде и даже пришлось прикусить язык. Вместо этого она не слишком благозвучно фыркнула и улыбнулась. — Расскажите мне, как поживают мистер и миссис Сэкстоны.

Айра заметно обрадовался.

— У них все как-то очень странно. В начале лета до меня дошли слухи, что миссис Сэкстон преследовал какой-то телохранитель. Потом на одном из складов Сэкстона случился пожар. Как мне говорили, в середине лета они уехали из Сан-Франциско и вернулись недели три назад. Насколько мне известно, между ними все хорошо. И если во всем этом и была какая-то тайна, то теперь все рассеялось.

В сущности, Байрони не было никакого дела до Сэкстонов, но она делала вид, что внимательно слушала мужа.

Внезапно сверху донесся душераздирающий крик.

Оба замерли в ужасе.

— О Боже, — пробормотал Айра и рванулся из гостиной к лестнице.

Немного погодя наверх поднялась и Байрони, но перед дверью спальни ее остановила Эйлин:

— Нет, миссис Батлер, я думаю, вам не следует туда входить. Роды начались несколько преждевременно. Мистер Батлер отправляется за доктором.

— Позаботьтесь о ней. Эйлин, — сказал Айра.

При этом он взглянул на Байрони, но словно не увидел ее. — Я постараюсь вернуться поскорее.

Байрони на секунду задержалась в узком коридоре.

Ей, молодой девушке, не подобало присутствовать при родах. Она подумала, что это правило, наверное, ввели мужчины, думая, что если женщина увидит родовые муки, то не захочет пройти через них сама. Но что тогда, иронически подумала она, станется с человеческим родом?

Байрони расположилась внизу, забившись в свое любимое кресло с романом на коленях. Она вздрагивала при каждом крике Ирен. Это было ужасно. Она никогда раньше не задумывалась о том, как рождается ребенок. Крики продолжались. Маленький, лысеющий доктор Чамберс, относившийся к людям как к насекомым, которых приходилось терпеть, все время оставался на втором этаже. Айра время от времени спускался вниз. Выглядел он уставшим до полного изнеможения и таким встревоженным, что у Байрони щемило сердце.

— Боже, сколько это еще может продолжаться? — спрашивал Айра, в смятении запустив пальцы в свои густые волосы.

Он был какой-то взъерошенный, и на его лице проступили морщины. Раньше Байрони никогда не видела его в рубашке, заправленной в брюки, с засученными рукавами. Его руки были очень белыми, и на них виднелись редкие светлые волоски. Она не знала, что сказать, и бормотала что-то невнятное, но Айра не обращал на нее никакого внимания.

Ходил взад и вперед по комнате, то и дело поднимая глаза к потолку.

— Слава Богу, ребенок немного поторопился — значит, он не слишком большой. Но почему же он не выходит?

В этот момент раздался пронзительный крик, и лицо Айры стало белым как полотно. Он застонал, как будто сам испытывал физическую боль, и устремился из комнаты наверх. Когда Байрони поднялась из кресла, забытая книга соскользнула с ее коленей на пол.

Байрони медленно пошла к лестнице, вслушиваясь во внезапно повысившиеся голоса мужчин. Потом раздался еще один мучительный крик.

Прошел час, другой. Громких криков больше не было. И вдруг она услышала тонкий плачущий голос.

Ребенок! Она взлетела вверх по лестнице, но Эйлин не позволила ей даже из двери взглянуть на Ирен.

— Нет, миссис Батлер, — твердо проговорила она. — Пока нет. Родилась девочка, с хозяйкой все будет хорошо.

Далеко за полночь Байрони в ночной рубашке и в халате сидела внизу. Взглянув наверх, она увидела Айру. Его лицо совершенно преобразилось.

— Все, — проговорил он, потирая руки. — Ирен спит. Ребенок маленький, но доктор Чамберс уверен, что все будет отлично.

— Девочка похожа на Ирен? — не сдержала Байрони непроизвольно вырвавшегося у нее вопроса.

— Трудно сказать, — спокойно ответил он. — У нее густые светлые волосы. А глаза голубые. Но Эйлин говорит, что такими рождаются все младенцы. Господи, не хотел бы снова пережить такое!

Ирен, вероятно, тоже не захочется, подумала Байрони. Она боялась, что ребенок мог оказаться похожим на любовника Ирен, хотя сама не имела ни малейшего понятия о том, как тот выглядел. Ирен твердо отклоняла всякие расспросы о нем. Байрони видела, как Айра от усталости свалился в кресло и тут же уснул.

Как странно, подумала она, глядя на него. Он был ее мужем, но она никогда не видела его ни одетым, как сейчас, ни даже спящим. Она не знала его. Ее внезапно охватило радостное чувство. Все кончено! Скоро ее изгнанию придет конец.

Брент оторвал глаза, от бумаг, которые читал, и улыбнулся.

— Ну, Мэгги, как твой бизнес этой ночью?

— Как обычно. Девушки в полном изнеможении.

Господи, как много сексуально озабоченных мужчин! — Она помолчала, вздыхая. — У Фелиции выкидыш. Сент говорит, что с ней будет все в порядке.

Эта идиотка, наверное, была неосторожна. Я дам ей хорошую затрещину, когда она поправится!

Брент понимал, что она была обеспокоена, хотя голос ее звучал совершенно бесстрастно. Странно, но мадам заботилась о своих девушках, словно это были ее собственные дети, что выглядело довольно забавно, учитывая, что некоторые из них были старше Мэгги.

— Брент, мне не нравится, что ты не отпускаешь от себя Селест.

— Ты же знаешь, Мэгги, я не люблю делить ни с кем своих женщин. Проходи, герцогиня, присядь и Немного расслабься.

Мэгги вздохнула и с явным удовольствием опустилась на шикарный кожаный диван, стоявший в конторе Брента.

— Проклятие! Я так устала…

— Устала — от чего? Считать деньги?

Она многозначительно посмотрела на него и не отрывала глаз, пока на его лице не появилась ухмылка.