Читаем без скачивания Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. - Феликс Кандель

Бейлису предъявили обвинение в убийстве Ющинского‚ и версия прокуратуры была наконец выстроена. Первое – Андрей Ющинский играл с детьми на территории кирпичного завода‚ и его утащил к обжигательной печи некий "еврей с черной бородой"; второе – на территории завода располагалась шорная мастерская‚ а в ней были в избытке шила‚ орудия убийства мальчика; и третье – наследники Ионы Зайцева‚ в память об отце‚ за несколько дней до убийства заложили на территории завода фундамент дома для престарелых рабочих: по мнению прокуратуры‚ для освящения нового здания тоже требовалась христианская кровь.

Газета "Земщина" сообщила в те дни: "Наконец‚ кажется‚ дело выходит на путь истинный!" В октябре 1911 года сгорела квартира Бейлиса на кирпичном заводе, которую подожгли неизвестные лица; семья Бейлиса не пострадала...

3

В газете "Русское знамя" писали: "Что же наше духовенство молчит? Что же оно не реагирует на зверское ритуальное убийство жидами мальчика Андрея Ющинского?.." Действительно‚ митрополит Филарет и высшие иерархи православной церкви не поддерживали подобные обвинения‚ а греческий патриарх Григорий еще в 1870 году осудил этот "внушающий отвращение предрассудок нетвердых в вере людей". Архиепископ Антоний Волынский говорил: "Ничего не поделаешь с темнотой народа... Это зло уже не первый век существует‚ и вечно одно и то же... Меня еврейские газеты не любят‚ но я во имя справедливости заявляю: не нужна евреям кровь". Деятели Союза русского народа намеревались возвести Ющинского в "сонм мучеников", поставить часовню на том месте‚ где обнаружили его тело‚ но разрешения на это не получили.

В октябре 1911 года петербургское Религиозно-философское общество признало "процесс Бейлиса оскорблением всего русского народа". В газетах появилось обращение "К русскому обществу" – с подзаголовком "По поводу кровавого навета на евреев". Подписали его В. Короленко, М. Горький‚ Л. Андреев‚ Д. Мережковский‚ З. Гиппиус‚ Ф. Сологуб, А. Блок; поставили свои подписи профессора и академики‚ члены Государственного Совета и депутаты Государственной Думы – всего 160 человек. "Во имя справедливости‚ во имя разума и человеколюбия мы поднимаем голос против новой вспышки фанатизма и темной неправды... Бойтесь сеющих ложь. Не верьте мрачной неправде‚ которая много раз уже обагрялась кровью‚ убивала одних‚ других покрывала грехом и позором!.."

На это обращение откликнулись 200 германских ученых‚ писателей‚ политиков – среди них Т. Манн и Г. Гауптман. Французские общественные деятели во главе с А. Франсом потребовали‚ чтобы "подобные обвинения не находили больше веры в цивилизованной стране". В Англии протест подписали 240 человек‚ среди них – архиепископ‚ кардинал‚ председатель палаты общин‚ члены парламента. Они назвали "кровавый навет" "пережитком времен колдовства и черной магии... клеветой на иудаизм‚ оскорблением западной культуры‚ позором для тех церквей‚ во имя которых невежественные фанатики поднимали свое ложное обвинение"‚ – русский консул доложил в Петербург о "посягательстве на наши внутренние дела со стороны англичан‚ подбитых к этому евреями".

В Европе проходили митинги протеста‚ а Бейлис сидел пока что в киевской тюрьме‚ в тесной камере на 40 арестантов. Следствие шло без видимых результатов; Бейлис не признавал себя виновным, черносотенцы требовали применить к нему пытки‚ а прокурор Чаплинский регулярно докладывал министру юстиции: "никаких новых данных к подкреплению виновности Менделя Бейлиса следствием не добыто". Вскоре дала показания соседка Веры Чеберяк‚ которая жила на первом этаже‚ непосредственно под воровским притоном. В день убийства‚ утром‚ она услышала‚ как дверь в квартиру Чеберяк сильно хлопнула, послышались быстрые детские шаги: по всей видимости‚ в комнату убегал ребенок. Затем раздались быстрые шаги взрослых людей в том же направлении – детский плач‚ писк‚ какая-то возня. Голос ребенка‚ уверяла соседка‚ не был похож на привычные ей голоса детей Веры Чеберяк: "Мне ясно было‚ что ребенка схватили и что-то с ним сделали..."

Это было чрезвычайно веское свидетельство‚ и обвинителям Бейлиса требовалось противопоставить ему нечто существенное. Тогда и появился некий Иван Козаченко‚ полицейский осведомитель‚ только что освобожденный из тюрьмы. Он сидел в одной камере с Бейлисом и сообщил следователю‚ что тот просил его отравить двух свидетелей – "какого-то фонарщика" и человека по прозвищу "лягушка": "А если бы я удачно всё сделал‚ то мне дали бы столько денег‚ что хватило бы на всю мою жизнь‚ причем деньги эти дала бы вся еврейская нация..."

Чаплинский доложил о показаниях Козаченко министру юстиции‚ а тот – Николаю II: "Добыты прямые указания на то‚ что одним из участников означенного преступления является еврей Мендель Бейлис". И 20 января 1912 года киевская судебная палата утвердила обвинительный акт о предании суду Менделя Бейлиса. Ему предъявили обвинение в предумышленном убийстве Ющинского – "по мотивам‚ в точности не выясненным предварительным следствием". О ритуальном характере убийства не было сказано‚ но и в таком виде обвинительный акт вызывал сомнения у многих. Начальник киевского жандармского управления докладывал в департамент полиции о "недостаточности собранных улик" против Бейлиса‚ о "поспешности заключений и даже односторонности".

Киевский губернатор сообщал более откровенно: "По имеющимся у меня сведениям процесс, несомненно, окончится оправданием обвиняемого". А министр внутренних дел в "совершенно секретном" письме предостерег министра юстиции: "Возможный исход этого дела в смысле оправдания обвиняемого произведет на русское население крайне тягостное впечатление‚ и наоборот‚ в среде инородцев‚ особенно евреев‚ вызовет ликование". На осень 1912 года были назначены выборы в четвертую Думу‚ а потому министр внутренних дел предложил провести суд после выборов – "в ограждение русских избирателей от всяких потрясений". И слушание дела было отложено.

В мае 1912 года киевские газеты опубликовали сенсационный материал – результаты частного расследования убийства Андрея Ющинского. Его провели по своей инициативе уволенный со службы следователь И. Красовский и журналист С. Бразуль-Брушковский – они-то и выяснили истинные обстоятельства дела. В начале 1911 года в Киеве произошли ограбления богатых квартир и магазинов; успешно работала шайка воров‚ у которых было укромное убежище на окраине Киева‚ в квартире жены почтового чиновника Веры Чеберяк. Туда приносили краденые вещи, оттуда их переправляли в другие города; в квартире Чеберяк воры отдыхали‚ устраивали попойки‚ обсуждали свои планы. Андрей Ющинский дружил с Женей‚ сыном хозяйки квартиры‚ часто бывал у них‚ слышал разговоры взрослых, видел, как приносили краденое. Он был своим в этом доме; его не опасались‚ и было у него два прозвища – "байстрюк" и "домовой".

В марте 1911 года полиция задержала несколько грабителей и провела обыск в квартире Чеберяк. Это обеспокоило оставшихся на свободе воров: они решили‚ что кто-то на них донес, выдал полиции их притон. В те же дни произошел эпизод‚ внешне незначительный‚ который привел к трагедии. 12 марта Андрей Ющинский не пошел в училище‚ а вместо этого оставил у Жене в квартире пальто‚ учебники с тетрадями‚ – и приятели отправились на прогулку. Во время игры они поссорились‚ Женя сказал Андрею примерно следующее: "Вот я скажу твоей матери‚ что ты не ходишь в школу"‚ – тот ответил на это: "А я расскажу всем‚ что у твоей матери в квартире краденые вещи".

Женя Чеберяк вернулся домой, всё рассказал своей матери. В это время в квартире находились трое воров – Борис Рудзинский, Петр Сингаевский‚ брат Веры Чеберяк, и Иван Латышев (Ванька Рыжий); они услышали про угрозу Андрея и решили избавиться от опасного свидетеля. Вера Чеберяк послала сына за Андреем; Женя привел своего друга к дому‚ сам остался на улице‚ а Андрей вошел в квартиру. Бандиты зверски убили мальчика‚ труп бросили в пещеру и уехали в Москву.

Защитники Бейлиса отстаивали на суде эту версию, обвинение отрицало ее как "выдуманную"‚ – многие тогда полагали‚ что версия основана лишь на частном расследовании Красовского и Бразуль-Брушковского. Но после Февральской революции 1917 года "Чрезвычайная следственная комиссия временного правительства по делу Бейлиса" допросила бывших должностных лиц‚ обнародовала секретные архивные материалы, и выяснилось‚ что киевское жандармское управление вело собственное расследование этого дела и пришло к подобным же выводам.

Следователь жандармского управления сообщал прокурору Чаплинскому‚ что он располагает "совершенно достаточным материалом для обвинения в убийстве Ющинского не Менделя Бейлиса‚ а Веры Чеберяк‚ Латышева‚ Рудзинского и Сингаевского"‚ просил немедленно их арестовать. Начальник киевского жандармского управления – в свою очередь – докладывал министру внутренних дел‚ что настоящие убийцы обнаружены‚ против них следует возбудить уголовное дело‚ но "прокурор палаты категорически этому противится". Таким образом‚ начальство на всех уровнях‚ от киевского до петербургского‚ знало об истинных убийцах Ющинского, но продолжало поддерживать обвинение против Бейлиса.