Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но разве не всегда так было? — удивился маг. — Ведь волшебники в первом поколении рождаются тысячи лет, а не только последние полвека.
— Нет, не всегда. Раньше они понимали своё место. Как говорится, в Риме будь как римлянин. Если ты из глуши приходишь в чужой мир, намного более развитый, культурный и просвещенный, уж будь добр, уважай его традиции, их умные люди не на пустом месте придумали. Не ставить под сомнение авторитеты, не аппарировать в чужой дом, не носить маггловское тряпьё, не тащить в наш мир всякую рухлядь и так далее, и так далее. Простые правила, но ведь именно манеры определяют волшебника. Когда приличная ведьма в первом поколении после школы выходит за какого-нибудь третьего сына из младшей ветви рода и забывает о своей немытой родне — это одно, уже её внуки будут полноценными волшебниками. А вот когда наследница древней приличной фамилии наслушается историй о «мире магглов», сначала начнёт одеваться Мордред знает во что, потом скажет, что мэнор ей не мил, а нужен дом по соседству с магглами… Ну, а после в какой-то момент скандалит со всей роднёй, включая уже умерших, и, ещё не закончив школу, выскакивает за какого-то свинопаса, отправляется жить в его деревню — вот так скоро и наследников с чистой кровью не останется. А ведь более того, есть и среди чистокровных такие магглолюбцы, которые сами своих же детей поощряют к подобному, вот что самое ужасное. Будь современнее, пожалей бедных магглов, поделись с ними куском хлеба, пригласи в свой дом… А если они потом будут грязные сапоги на стол закидывать или старших звать «эй, ты!», уж у них так принято, это их традиции, которые нам надо уважать и понимать.
— Иначе говоря, «Британия для волшебников», в этом ваша идея? — подытожил Кайнетт. — Традиции, самодостаточность, порядок и полная интеграция чужаков в сообщество?
— Именно так, если формулировать коротко, — согласился волшебник. — Старые ценности, о которых слишком легко забыли.
— А как с этими ценностями согласуется террор? Убийства волшебников, включая и чистокровных? Разве не в том, чтобы добиться для них положенных благ, и состояла цель всего движения?
— Нам не оставили выбора, — веско заявил Крауч. — И не мы это начали. Аресты и ограничения — постоянно, по малейшему поводу и без него, достаточно было назвать не ту фамилию, чтобы авроры наставили на тебя палочку или парализовали, а потом уже стали разбираться. Случаи, когда наследники отказывались от собственной семьи, наслушавшись магглов, как это было у Блэков. Мы пытались говорить. Убеждать. Объяснять. Нас не хотели слушать, называли «недобитыми наследниками Гриндевальда» и обвиняли во всех грехах. В какой-то момент иных вариантов просто не осталось — либо мы сейчас пойдем на жертвы среди тех, кто тащит страну в пропасть, либо завтра этой страны уже не будет, а уже наши дети забудут, кем они были и кем должны были стать. Если прежде потребуется уничтожить тех, кто поддерживает подобный курс в никуда — это необходимые жертвы, даже среди чистокровных, если они не в силах отказаться от своих заблуждений.
— Всё, лишь бы уничтожить всё маггловское влияние?
— А разве этого мало? — искренне удивился волшебник. — В конце концов, вот ты в школе вынужден маскироваться под магглорождённого. Я понимаю, зачем, но вот если говорить откровенно, неужели тебя самого не тошнит от этой убогой роли?
— Ох, мистер Крауч, ты даже не представляешь… — впервые добавив в голос призрака эмоции, с отчаянием «произнёс» Арчибальд. — Нет, даже не можешь себе представить, каково это.
— То есть ты понимаешь, о чём я говорю?
— Великолепно. Возможно, теперь даже лучше, чем ты сам, — заверил его маг.
— Значит, это можно считать согласием? — уточнил волшебник.
— Практически, все эти принципы звучат очень привлекательно. Но я хочу прояснить ещё пару моментов. Чтобы убедиться, что мы одинаково смотрим на некоторые вещи. Надеюсь, у тебя пока есть время?
— Разумеется. Я всегда готов пообщаться с понимающим человеком, — заверил его Крауч.
— Прекрасно, тогда есть вопрос ещё по поводу отношения к нелюдям и их использования в прошедшей войне…
***
— Патронус — это вид положительной силы. Он воплощает всё, что дементоры пожирают — надежду, счастье, стремление выжить. Но в отличие от человека, патронус не знает, что такое отчаяние, и поэтому дементор не в состоянии причинить ему вреда…
Профессор Люпин излагал принципы защиты от дементоров и сходных с ними тварей, неторопливо расхаживая перед большим деревянным ящиком. В четверг после ужина класс Защиты был практически пуст — перед преподавателем сидели всего трое учеников третьего курса, и ещё один из первогодок занимал место в дальнем углу. Первоначально Римус хотел обучать Поттера этому заклинанию наедине, чтобы им не мешали, однако тот сразу заявил, что «Гермиона тоже едва переносит присутствие дементоров», и попросил рассказать то же самое и ей. Младшего Уизли они взяли с собой, видимо, уже просто для количества. А Мерфи после этого позвал на занятия уже сам Люпин, чтобы тот мог взглянуть на обучение Поттера наглядно, раз уж они решили сотрудничать в этом вопросе.
Кайнетт пришел заранее и быстро начертил круг для отвода внимания, а потом взял в руки учебник и стал ждать. При взгляде в окно, если бы кто-то попытался это сделать, он выглядел просто как ещё один нерадивый ученик на поздней отработке. А вот присутствующие в кабинете не обращали на него внимания. Точнее, оборотень и так знал, где находится наблюдатель, а из гриффиндорцев, что удивительно, лишь Поттер покосился на пустой и совершенно ничем не интересный стол в темном углу, прежде чем пройти дальше. И теперь профессор излагал теоретический принцип работы заклинания, Грейнджер старательно за ним записывала, а её приятели лишь слушали. Поттер — хоть с каким-то интересом, Уизли — с откровенной скукой.
— Вам нужно сосредоточиться на одном очень счастливом, лучше самом счастливом воспоминании в вашей жизни, а потом произнести заклинание, чтобы воплотить в реальности, материализовать
