Читаем без скачивания Безумный корабль - Робин Хобб

Она запнулась о камень, вывалившийся из стены, оторвала руку от джидзиновой полоски и опять оказалась во тьме. Равно как и в своем времени, в своей жизни. Холодной и темной, полной запутанных, полуобвалившихся коридоров и закрытых дверей…

Осязание доложило ей, что новый обвал совсем перекрыл дыру, сквозь которую она проползла. Теперь этим путем выбраться было нельзя.

Она притронулась к стене, чтобы понять, где находится, и тотчас постигла иную и более короткую дорогу к близкому выходу. Она со всей поспешностью направилась в ту сторону. К жалобам замордованного тела она более не прислушивалась. Она теперь жила одновременно в тысяче различных мгновений; с какой же стати сосредоточиваться лишь на том, где было больно и плохо? Малта рысцой поспешала вперед. Мокрая юбка то хлестала ее по ногам, то липла к ним.

Очередной толчок швырнул ее на пол…

– Землетрясение, – только и сказала она, когда все миновало. Она еще немного полежала, ожидая добавочного толчка, который часто случался следом за основным. Его, однако, не последовало, лишь где-то со скрежетом перемещались камни, да и то не рядом, а далеко. Малта осторожно поднялась на ноги и потянулась к джидзиновой полоске. Та замерцала, но совсем тускло. Пришлось вспоминать, как выглядел этот коридор прежде, и тогда уж идти.

Потом вдалеке послышались крики. Некоторое время Малта обращала на них не больше внимания, чем на болтовню гуляющих пар и на лай собачонки, что неосязаемо пронеслась мимо нее. Призраки, воспоминания… какое это все имело значение? Ей дверь надо было открывать. Она свернула в боковой коридор, который должен был вывести ее наружу. Здесь крики послышались яснее и громче.

– Кто-нибудь!…-взывал женский голос. – Выпустите нас! У нас дверь заклинило!… Выпустите нас, пока мы не погибли!…

Рука Малты коснулась двери, и она почувствовала сотрясения: женщина с той стороны молотила по ней кулаками. Малта уперлась в дверь плечом – скорее из любопытства, нежели в ответ на мольбы.

– Тяни! – крикнула она, налегая.

Дверь внезапно подалась, распахиваясь настежь. Наружу немедля опрометью вылетела женщина. Она столкнулась с Малтой, и обе полетели на пол. Следом за женщиной показался высокий бледный мужчина. Малту едва не ослепил желтый свет, настоящий свет масляной лампы, лившийся из комнаты в коридор. Женщина вскочила на ноги, снова сшибив Малту, пытавшуюся подняться.

– Вставай скорее!…-завизжала она. – Выведи нас! Там стена треснула, грязь внутрь течет!…

Малта села на полу и заглянула в неплохо обставленную комнату. Застланный коврами пол в самом деле медленно поглощала лужа грязи, истекавшей из трещины в стене. Пока Малта смотрела, из трещины пошла еще и вода. Разбавленная грязь сразу потекла быстрее, размывая стену.

– Там вообще все скоро обвалится, – заявила Малта уверенно.

Бледный юноша оглянулся через плечо.

– Ты, похоже, права, – сказал он, сверху вниз глядя на Малту. – Твои хозяева заверяли нас, что здесь нам ничто не будет грозить. Мне говорили, что здесь меня никто и ничто не найдет. Но зачем прятаться от убийц – только чтобы утонуть в вонючей грязи?

Малта заморгала. Видения Старших бледнели и рассеивались. На нее хмуро смотрел джамелийский сатрап.

– Хватит валяться, – сказал он. – Живо вставай и веди нас к своим хозяевам. Они узнают, что такое мой гнев!

Подруга Кикки шмыгнула в комнату и вынесла наружу светильник.

– С нее толку не будет, – имея в виду Малту, сказала она сатрапу. – Иди за мной. Мне кажется, я знаю дорогу!

Малта осталась лежать на полу, глядя им вслед. «Как все значительно, – сказала она себе. Оказывается, сатрапа Джамелии привезли в Трехог ради его безопасности. А я и не знала. Кое-кто должен был рассказать мне, но не рассказал… Он что, не доверяет мне?»

Она закрыла глаза, решив, что так будет удобнее размышлять. А что, если поспать немного?…

Пол встал под ней дыбом и огрел ее по щеке. На другом конце коридора раздался дружный вопль сатрапа и Кикки. Но не их крик напугал Малту, а низкий рокот, донесшийся из недавно покинутой ими комнаты. Она кое-как поднялась; пол под ногами продолжал трепетать. Малта схватилась за дверь и со скрипом затворила ее, думая при этом: устоит ли дверь, если на нее навалится оползень размером со склон холма?…

Она стиснула руками виски. Надо брать дело в свои руки! Она сосредоточилась и вновь оживила минувшее. Целый хаос пронесся мимо нее… «А что! Это может спасти их…»

Она повернулась и побежала. Впереди подскакивал светильник в руках у Подруги. Малта нагнала сатрапа и его женщину.

– Не туда! – бросила она коротко. – За мной! – И выхватила у Кикки светильник: – Сюда!

Они без раздумий бросились следом. Призраки Старших с тонкими криками спешили все в одну сторону, и Малта побежала туда же.

Если они спаслись от своего финального катаклизма, быть может, и ей это удастся…

ГЛАВА 37

ГИБЕЛЬ ГОРОДА

Землетрясение, случившееся перед рассветом, не разбудило Кефрию по той простой причине, что она не спала. Так и не смогла заснуть. На небольшой толчок, последовавший посреди ночи, она просто не обратила внимания. Но потом начало происходить нечто неординарное. Все началось с резкого удара, но не удар, а сопутствовавшая ему длительная непрестанная дрожь заставила Кефрию испуганно вскочить на ноги. Хозяева, уроженцы Чащоб, предупреждали ее, что раскачивание деревьев многократно усиливало действительные колебания почвы. И тем не менее, торопливо одеваясь, Кефрия была вынуждена держаться за столбик постели. Ей сразу подумалось, что Сельден, вероятно, воспримет происходившее как замечательную потеху, но вот Малта может не на шутку перепугаться. Нужно пойти к ней. А коли так, придется заставить себя сказать дочери, что она возвращается в Удачный. Кефрия очень боялась этого разговора. Вчера вечером она заглянула к Малте, но та уже спала. И у Кефрии недостало решительности ее разбудить да еще и ошарашить подобными новостями. Шрам на голове у Малты уже перестал опухать, но ужасные синяки кругом глаз еще сохранялись… Так что Кефрия удалилась на цыпочках, решив про себя: «Сон – лучшее лекарство!»

Лекарка настояла, чтобы Малту разместили в солнечной комнатке, а значит, гораздо выше по стволу, чем то помещение, что отвели Кефрии. Путь туда означал несколько подвесных мостиков и долгий подъем по винтовой лестнице. Кефрия еще не свыклась с мостками, потихоньку качавшимися под ногой. Сельден по ним носился как угорелый с утра до вечера, но Кефрия по-прежнему боялась и переживала. Как бы она хотела, чтобы сейчас было светло!… Однако восхода и солнечных лучей, способных пробиться сквозь густую листву, оставалось ждать еще долго. Кефрия прижала руки к груди и пошла вперед, стараясь строго держаться середины мостков. О том, как будет раскачиваться утлый мостик, если как раз на нем ее подкараулит очередной толчок, Кефрия старалась не думать. То есть она полностью и сознательно отрешилась от всех мыслей о возможной опасности. Обнаружив, что движется вперед крохотными семенящими шажками, она постаралась идти как обычно. И очень обрадовалась, добравшись наконец до лестницы, вившейся кверху кругом громадного ствола.

Считая ступеньки, она обдумывала про себя, какими словами поведать Малте о том, что она уезжает и оставляет ее здесь одну. Девочке придется так тяжело. У нее не будет рядом никого из близких, если не считать Сельдена. Бедняжка совсем отказалась от встреч с Рэйном. Она винила его во всем, что с ними произошло. Сама Кефрия простила Рэйна еще на борту «Кендри», когда они путешествовали сюда вверх по реке. К тому времени она поняла, что люди, остановившие карету, вышли далеко за пределы своих полномочий. Им было приказано лишь забрать с собой сатрапа, а они что натворили?… Рэйн и в мыслях не держал причинить своей возлюбленной какое-либо зло. Кефрия вполне в этом убедилась, наблюдая покаянные страдания молодого жителя Чащоб, редко отлучавшегося от двери каюты, где лежала Малта. Быть может, со временем Малта все поймет… Но покамест Кефрия была вынуждена поручить своих детей заботам друг друга. Она всю ночь промучилась сомнениями и до сих пор не была уверена, что поступает разумно…

Она добралась до ветви, на которой располагалась комната Малты.

Кефрия коротким кивком приветствовала женщину, выглянувшую из плетеного домика неподалеку. У той была очень бугристая кожа на лице, шея и подбородок обросли «сережками». Она весело улыбнулась Кефрии. Это была Тилламон, старшая сестра Рэйна.

– Здорово тряхнуло! – сказала Кефрия, просто чтобы что-то сказать.

– Надеюсь, все обойдется, – жизнерадостно ответила Тилламон. – А то в прошлом месяце подобный толчок два мостика оборвал!

– Батюшки! – вырвалось у Кефрии. Она заторопилась вперед.

Достигнув заветной двери, она постучала. Ответа не последовало.

– Малта, деточка, это я! – окликнула Кефрия. Потом вошла. И все облегчение, которое она ощутила, соступив на мостки с шаткого мостика, немедленно испарилось. Постель дочери оказалась пуста. – Малта?… – позвала она и неизвестно зачем принялась ворошить пустые одеяла, ведь дочери под ними все равно не было. Кефрия вернулась к двери и высунулась наружу, чтобы снова позвать: – Малта?…