Читаем без скачивания Весь Хайнлайн. Кукловоды - Роберт Хайнлайн

— Это твое последнее слово?

— Первое, последнее и единственное.

Я вздохнул.

— Я так и думал. Просто захотел удостовериться. Ладно, проехали. Но вот еще кое-что. Я тут случайно заметил, что в душевой было бы неплохо убраться… и думаю, мы с тобой отлично для этой работы подходим. Так что откладывай свою книжку… как Джелли говорит, младший комсостав всегда на дежурстве.

Он даже не пошевелился. Негромко спросил:

— Ты действительно думаешь, что это необходимо, коротышка? Я сказал, против тебя я ничего не имею.

— Похоже на то.

— Думаешь, получится?

— Я постараюсь.

— Ладно. Давай разберемся.

Мы пошли в душевую на корме, выставили рядового, которому приспичило принять душ, какой ему и не был нужен, и заперли дверь. Ас сказал:

— Предполагаешь какие-нибудь ограничения. Коротышка?

— Ну… убивать тебя я не планировал.

— Годится. Костей не ломать, вообще ничего такого, из-за чего мы пропустим следующую выброску. Разве что по случайности. Тебе подходит?

— Подходит, — согласился я. — Ну, я еще рубаху, наверное, сниму.

— Да, кровь плохо отстирывается…

Он расслабился. Я начал снимать рубашку, и Ас пнул меня в колено. Никакой подготовки, без подсечки. Стопой и без напряга.

Только моего колена там уже не было, меня тоже учили.

Настоящая драка нормально длится одну-две секунды, потому что ровно столько времени требуется, чтобы убить человека, отключить его или довести до состояния, когда он не может продолжать бой. Но мы согласились не наносить друг другу увечий; и это все меняло. Мы оба были молоды, в великолепной форме, хорошо тренированы и привыкли терпеть боль. Ас был крупнее меня, я, может быть, чуть быстрее. При подобных условиях дело будет продолжаться, пока один из нас не будет избит настолько, что не сможет продолжать. Так что посмотрим, кому повезет больше. Но оба мы на удачу не полагались, потому что оба были профессионалами.

Поэтому драка продолжалась долго, мучительно, болезненно долго. Детали опускаю как маловажные. Кроме того, у меня не было времени вести дневник.

Спустя продолжительное время я оказался лежащим на спине, а Ас брызгал мне в лицо водой. Он посмотрел на меня, поставил на ноги, толкнул к переборке и выровнял, чтобы я стоял прямо.

— Ударь меня!

— А?..

У меня кружилась голова и двоилось в глазах.

— Джонни… ударь меня.

Его лицо плавало в воздухе передо мной; я прицелился и ткнул кулаком, вложив все силы, которых как раз хватило бы, чтобы прихлопнуть москита, если у него со здоровьем не очень. Ас закрыл глаза и опустился на палубу, а я вцепился в пиллерс, чтобы не последовать за ним.

Ас медленно поднялся.

— Ладно, Джонни, — сказал он, мотая головой. — Урок я получил. Больше дерзить не буду… и никто в секции. О'кей?

Я кивнул, и у меня заболела голова.

— Руку?

Мы пожали друг другу руки, и это тоже было больно.

Наверное, любой знал о ходе войны больше нас, хотя именно мы в ней участвовали. Разумеется, это было уже после того, как жуки, не без помощи худышек, вычислили нашу планету и навестили ее, уничтожив Буэнос-Айрес и превратив «отдельные инциденты» в полномасштабную войну, но до того, как мы собрались с силами, а худышки сменили сторону в конфликте, стали нашими сотоварищами и de facto союзниками. Сколько-нибудь эффективную оборону Земли организовали с Луны (хотя мы этого не знали), но говоря откровенно, Земная федерация проигрывала войну.

И этого мы не знали. Как не знали того, что наши силовые действия направлены на развал союза против нас и переход худышек на нашу сторону. Самое большее, что нам сказали перед рейдом, в котором погиб Диззи Флорес, — это то, что с худышками нужно обращаться помягче, уничтожать здания, но убивать только в крайнем случае.

Чего не знаешь, того не расскажешь, если тебя возьмут в плен; ни наркотики, ни пытки, ни промывка мозгов, ни бесконечное лишение сна не выжмут из тебя секрета, который тебе не доверили. Вот нам и говорили только то, что было нужно для тактических действий. В прошлом армии, по слухам, складывали оружие и расходились, потому что солдаты не знали, за что они сражаются или почему. Вот у них и не было воли к победе. Но мобильная пехота подобной слабости не знает. Каждый из нас изначально был добровольцем, у каждого на то были причины — плохие или хорошие. И сейчас мы сражались, потому что мы были мобильной пехотой. Мы были профессионалами, esprit de corps. Мы были Разгильдяями Расжака, лучшим (непечатное слово) подразделением во всей (вычеркнуто цензурой) мобильной пехоте; мы лезли в капсулы, потому что Джелли говорил, что пора это сделать, и мы дрались, когда оказывались на поверхности, потому что Разгильдяи Расжака созданы для этого.

И мы не знали, что проигрываем.

Эти жуки — яйцекладущие. И они не просто откладывают яйца, они их хранят про запас и вытаскивают в случае необходимости. Если мы убиваем воина — или тысячу, или десять тысяч, — еще до того, как мы вернемся на корабль, со склада уже вытащен и готов к службе его сменщик. Представьте себе, как какой-нибудь жук, отвечающий за количество населения, звонит по фону в нору и говорит: «Эй, Джо, подогрей-ка десять тысяч воинов, они нам нужны к среде… и скажи инженерам активировать резервные инкубаторы Н, О, П, Р и С. Спрос растет».

Я не хочу сказать, что все происходит в точности так, но результат именно такой. Правда, было бы ошибкой думать, что жуки руководствуются только инстинктом, как муравьи и термиты; нет, они разумны, как и мы (глупые народы не строят космических кораблей!), и гораздо лучше нас организованы. На то чтобы выучить готового к бою рядового и скоординировать его действия с действиями товарищей, нам нужен минимум год. А жук-воин умеет все это с рождения.

Каждый раз, как мы убиваем тысячу жуков ценой жизни одного десантника, победу может праздновать наш противник. Мы на собственном опыте выяснили, насколько эффективен тотальный коммунизм. Комиссары жуков заботились о солдатах не больше, чем об израсходованных боеприпасах. Наверное, из бед, которые Китайская гегемония причинила Русско-англо-американскому союзу, мы могли сделать кое-какой вывод. С «уроками истории» та беда, что усваивать их начинаешь после того, как получил в зубы.

Но мы учились. Технические инструкции и тактические установки распространялись по всему флоту после каждой стычки с жуками. Мы научились распознавать рабочих и воинов. Если хватает времени, можно их различать по форме панциря, но самое простое правило таково: прет на тебя — воин; бежит от тебя — можешь спокойно поворачиваться к нему спиной. Мы научились не тратить боезапас на воинов, если только не для самозащиты. Вместо этого мы метились в их логова. Найди нору, сначала кинь туда газовую бомбу, та тихо так взорвется через несколько секунд, выпустив маслянистую жидкость, которая, испаряясь, превратится в газ, ядовитый для жуков (и безвредный для нас). Газ тяжелее воздуха и будет опускаться дальше в нору, а ты тем временем используешь вторую гранату, уже обычную, и заваливаешь нору.