Читаем без скачивания Нежное прикосновение - Бетина Крэн

Когда они поскакали по узкой огороженной дорожке в сторону сада, Кенвуд вклинил свою лошадь между Даймонд и Робби, заставив новичка Робби ехать впереди.

— Послушай, Морган, — Даймонд дернула поводья в сторону, мысленно посылая ему проклятия за то, что он заставил мальчика вывести лошадь из загона, а потом его бросил, — кто-то должен… я должна ехать рядом с Робби. — Не дожидаясь его ответа, она крикнула: — Подожди меня, Робби!

Но в этот момент лошадь Макквайда пронеслась мимо ее лошади и поскакала по тропинке впереди, рядом с Робби.

— Все в порядке, я поеду с ним! — крикнул Макквайд, обернувшись к девушке.

Даймонд не стала противоречить Моргану, а потому покорно поскакала рядом с ним, а Морган болтал о немыслимой родословной своей лошади. Чтобы его не слышать, она погрузилась в собственные мысли, не выпуская из виду Макквайда и Робби.

Беар не питал иллюзий относительно причин, побудивших Даймонд пригласить его на конную прогулку. Это был способ поквитаться с Морганом за ту бесцеремонность, с которой он перехватил инициативу в обучении Робби верховой езде. А кроме того, таким образом она удерживала Кенвуда на расстоянии, подумал Беар, вспомнив субботний вечер. Ясно, что у него теперь не скоро появится возможность завести разговор о своей железнодорожной ссуде. Он решил использовать это время, чтобы продумать свою речь о железных дорогах и о дороговизне их строительства.

Чтобы пересечь страну верхом, нужно несколько недель, а поездом — всего несколько дней. К тому же от поезда не бывает мозолей пониже спины. Вы когда-нибудь обращали внимание на то, как неуклонно растут цены на стальные рельсы? — А может, сразу взять быка за рога? — Я слышал, вы вкладываете деньги и не в такие безумные проекты, как моя железная дорога.

Да уж, очень любезно! Он чертыхнулся про себя. Денек обещал быть весьма трудным.

В дороге Беар заметил, что Робби украдкой посматривает на его посадку в седле и пытается так же, как он, держать поводья. В конце концов любопытство мальчика одержало верх.

— Что это у вас за шляпа? — спросил он, глядя на Беара снизу вверх и щурясь от яркого света.

Беар снял свою шляпу и осмотрел ее слегка потрепанный черный фетр, после чего водрузил обратно на голову.

— Это шляпа из Монтаны. На Западе мужчинам приходится носить настоящие шляпы… такие, которые защищают от солнца, ветра, дождя и снега.

— Вы приехали с Запада? — спросил Робби, скосившись на его городские ботинки и рубашку, потом опять на шляпу. — Вы не похожи на ковбоя.

Услышав оценку Робби, Беар усмехнулся.

— И все-таки я ковбой. Когда я только приехал на Запад, я жил на ранчо и ухаживал за скотом.

Робби повернулся, чтобы получше его рассмотреть, и чуть не выскользнул из седла. Морган резким тоном приказал ему сесть прямо и смотреть все время вперед. Мальчик метнул на него мрачный взгляд, но подчинился.

— Я видел ковбоев в книжках, — продолжал он, разглядывая Беара. — Если вы настоящий ковбой, значит, у вас есть револьвер?

Даймонд, ехавшая сзади на приличном расстоянии от них, не расслышала ответ Беара. В это время Морган пустился в очередные рассуждения по поводу различий в лошадиных подковах, и ей пришлось довольствоваться простым созерцанием Бартона Макквайда.

Брюки безупречного покроя плотно облегали мускулистые ноги, а белая рубашка, расстегнутая сверху, обнажала мускулистую шею и подчеркивала квадратные контуры плеч. Он снял запонки и закатал рукава, явив взгляду Даймонд темные волосы на сильных руках.

Она еще никогда не встречала такого неотразимого мужчину, настоящего пришельца с Запада… ковбоя. Может, он вовсе и не ковбой, но это слово отлично подходило для его описания. Даймонд поняла, что слишком откровенно на него пялится, и нехотя отвела взгляд, остановив его на раскрасневшемся лице Моргана. Он о чем-то спросил, а она не имела понятия о чем, потому, растерянно улыбнувшись, перевела внимание на своего скачущего кузена.

— У тебя хорошо получается, Робби! — крикнула девушка. К ее облегчению, он ухмыльнулся и помахал рукой, явно довольный своей позицией в седле.

Когда солнце стало припекать сильней, Беар заметил, что Робби сует руки под воротник и поеживается в своей новой курточке из колючей шерсти и таких же брюках.

— Шикарный костюм, — заметил он.

Робби посмотрел на свой жилет с перламутровыми пуговицами и яркие брюки для верховой езды, покраснел и обиженно потянул за воротник.

— Я… одел его, только чтобы ее порадовать. Она думает, что сделает из меня джентльмена.

— Я бы сказал, что это нелегкая работа.

— Вот именно. — Робби не понял сарказма Беара. — Я не собираюсь становиться пай-мальчиком. — Он вдруг оставил свою горячность и сделался задумчивым. — Но жить, с ней совсем неплохо. Она дает мне все, что я захочу. Стоит только попросить.

— Все, что захочешь? — переспросил Беар, удивленно приподняв бровь.

Робби кивнул.

— У меня есть собственная подзорная труба, заводной поезд… за ужином мне дают три десерта… каждый вечер она читает мне рассказы. Однажды, когда мы были в городе, она купила мне две книжки с ковбойскими рассказами и теперь читает мне их на ночь — каждый раз понемножку. Вот откуда я так много знаю про ковбоев. — Мальчик ослабил поводья и обернулся в седле, предоставив своему коню самому выбирать дорогу. — Хардвелл и Анна говорят, что ей надо научиться говорить «нет», но она не может отказать. Ни мне, ни кому-то еще. Вот почему у дома каждый день толпятся люди. Они сопровождают ее в церковь и ходят за ней по всему городу, потому что знают: она их накормит и даст им работу.

— Ну знаешь, то, что она раздает вещи и деньги, еще не значит, что она никогда не говорит людям «нет», — сказал Беар, задумавшись над словами Робби.

— Но она в самом деле никогда не говорит «нет». Хардвелл и Анна считают, что ей надо завести мужчину, чтобы он говорил «нет» за нее. Но она не хочет, чтобы рядом с ней был мужчина. Сказать, что я думаю? — Произнося эту речь, мальчик выглядел на удивление взрослым. — Я думаю, ей просто нравится раздавать вещи и деньги. — Он пожал плечами. — Да, просто нравится. Она добрая душа.

Добрая душа. В субботу вечером он усмехнулся, услышав эти слова от Вассара. Теперь же, когда тем же определением воспользовался ее юный стяжатель-кузен, Беару стало не по себе. Она дает деньги, еду и помощь всем, кто ни попросит. Добрая душа… Однако это как-то плохо вязалось с ее раздражительным отношением к нему и с ее недавним сердитым замечанием. «Чего все от меня хотят? — спросила она, и сама же ответила: — Денег».

— Скажите, мистер… — Беар нахмурился.

— В Монтане все зовут меня Беаром. — Робби уставился на него.