Читаем без скачивания Уитни, любимая - Макнот Джудит

– Потому что вы вторглись в чужие владения, – процедила Уитни.

Но незнакомец по-прежнему не выказывал ни малейшего намерения принести извинения, и Уитни поняла, что нужно немедленно уезжать. Стиснув зубы, она с отвращением посмотрела в сторону валявшихся на земле сапожек и чулок. Мужчина почтительно выпрямился и шагнул к ней, протягивая руку.

– Могу я помочь вам? – предложил он.

– Несомненно, – бросила Уитни с намеренно холодной, почти оскорбительной усмешкой. – Садитесь на свою лошадь и постарайтесь побыстрее убраться отсюда.

В серых глазах что-то блеснуло, но улыбка не исчезла и руку он не убрал.

– Ну же, хватайтесь, – настаивал он.

Однако Уитни, больше ни на что не обращая внимания, сама поднялась на ноги. Надеть чулки, не привлекая взгляда незнакомца, пристально наблюдавшего за ней, оказалось невозможным, и поэтому девушка натянула сапожки и сунула чулки в карман жакета.

Почти подбежав к Хану, Уитни подобрала хлыст, встала на поваленное дерево и вскочила в седло. Конь незнакомца, могучий гнедой жеребец, был привязан рядом. Повернув Хана, она пустила его в галоп и полетела к лесу.

– Рад был познакомиться, мисс Стоун, – засмеялся вслед Клейтон и одобрительно добавил: – Маленькая ведьма.

Скрывшись из виду, Уитни натянула поводья, и Хан пошел рысью. Она просто не могла поверить, что мистер Уэстленд и был тем соседом, о котором с таким одобрением говорил отец. Девушка сделала гримаску, вспомнив, что он приглашен на сегодняшний вечер. Боже, да этот наглец невыносимо груб, нестерпимо дерзок и возмутительно высокомерен! Как мог он понравиться отцу?

Все еще пытаясь решить эту загадку, она вошла в комнату для рукоделия и села рядом с теткой.

– Никогда не угадаешь, кого я сейчас встретила, – объявила она, но в этот момент Сьюелл, старый дворецкий, деликатно откашлялся и объявил:

– Леди Амелия Юбенк желает вас видеть.

– Меня? Господи Боже, зачем? – побледнела Уитни.

– Проводите леди Юбенк в гостиную, Сьюелл, – велела Энн, с любопытством разглядывая племянницу, которая в полном отчаянии оглядывалась в поисках места, где бы скрыться. – Почему ты так встревожилась, дорогая?

– Ты просто не знаешь ее, тетя Энн. Когда я была маленькой, она вечно кричала на меня и приказывала не грызть ногти.

– Ну что же, по крайней мере ты ей была не настолько безразлична, раз она все-таки каким-то образом пыталась воспитывать тебя, чего нельзя сказать о большинстве твоих знакомых.

– Но мы были в церкви! – с ужасом вскрикнула девушка.

Улыбка Энн была сочувственной, но достаточно твердой.

– Признаюсь, это не слишком умно и весьма откровенно, однако четыре года назад, когда ваши соседи являлись с визитами, леди Юбенк была единственной, сказавшей о тебе доброе слово. Она заявила, что ты обладаешь несомненным мужеством. Кроме того, она пользуется огромным влиянием во всей округе.

– Это потому, что все ее боятся до смерти, – вздохнула Уитни.

Когда дамы вошли в гостиную, вдовствующая леди Юбенк как раз внимательно изучала фарфорового фазана. С презрительной гримасой поставив статуэтку на каминную полку она заявила Уитни:

– Это безобразие, должно быть, прекрасно отражает вкусы вашего отца. Матушка ваша ни за что бы не потерпела такого в своем доме.

Уитни открыла рот и безуспешно попыталась что-то сказать. Леди Юбенк ощупью отыскала на своей необъятной груди монокль, висевший на черной ленте, подняла его к глазам и подвергла Уитни внимательному осмотру с макушки до кончиков пальцев.

– Ну, мисс, что вы можете сказать? – грозно вопросила она.

Подавив ребяческий порыв заломить руки, Уитни вежливо ответила:

– Счастлива вновь видеть вас после стольких лет, миледи.

– Вздор! – фыркнула вдова. – Вы по-прежнему грызете ногти?

Уитни едва не закатила глаза, но вовремя опомнилась.

– Нет… говоря по правде, нет.

– Прекрасно. У вас неплохая фигура и миленькое личико. Ну а теперь перейдем к причине моего визита. Вы все еще намерены заполучить Севарина?

– Я… я… что?

– Молодая леди, из нас двоих именно мне следовало быть глухой. Ну же, объясните, вы намерены заполучить Севарина или нет?

Мысли Уитни лихорадочно метались, за несколько мгновений она ухитрилась придумать и отвергнуть сотни ответов и в конце концов умоляюще уставилась на тетку, ответившую ей беспомощным, смеющимся взглядом. Сцепив руки за спиной, девушка посмотрела прямо в глаза своей мучительнице:

– Да. Если смогу.

– Ха! Так я и думала! – радостно провозгласила вдова, хотя глаза ее подозрительно сощурились. – Надеюсь, вы за это время не приучились краснеть и жеманиться? Потому что в этом случае можете с таким же успехом возвращаться во Францию! Мисс Элизабет все эти годы вела себя как последняя дура, однако у нее так ничего и не вышло. Послушайте моего совета, покажите молодому человеку свой нрав и обзаведитесь еще одним поклонником, ему это будет полезно – слишком уж он уверен в себе, когда дело касается дам! – И, повернувшись к леди Энн, добавила: – В течение пятнадцати лет я выслушивала мрачные предсказания соседей относительно будущего вашей племянницы, мадам, но всегда считала, что она не оправдает их ожиданий. Лично я намереваюсь хорошенько позабавиться, наблюдая, как она уведет Севарина прямо на их глазах! – с ухмылкой добавила она. Подняв монокль, она в последний раз оглядела Уитни и резко кивнула: – Не подведите меня, мисс.

Уитни в недоверчивом изумлении уставилась на дверь, через которую только что вышла вдова.

– По-моему, она немного не в себе.

– А по-моему, хитра, как лисица, – покачала головой леди Энн. – И думаю, неплохо бы тебе принять ее совет.

Уитни вне себя от волнения сидела перед зеркалом, глядя, как Кларисса ловко переплетает тяжелые локоны бриллиантовой нитью, последним и самым безрассудным приобретением, сделанным на деньги, посланные отцом в Париж. В окно подуло прохладным ветром, и Уитни зябко поежилась. Вечер выдался холодным, но девушка была этому рада, поскольку собиралась надеть бальный туалет из бархата.

Когда горничная застегивала платье на спине, Уитни услышала стук колес экипажа, катившегося по подъездной аллее. В окно донесся приглушенный, но отчетливый смех. Неужели они потешаются, вспоминая ее былые проделки? А может, это Маргарет Мерритон или другая девушка злорадствует над ее позорным поведением?

Уитни даже не заметила, как Кларисса вышла из комнаты. Она тряслась от холода, испуга и окончательно утратила самообладание. Настала ночь, ради которой она так усердно училась манерам и этикету и провела столько времени за границей.

Девушка подошла к окну, рассеянно гадая, что наденет сегодня Элизабет. Несомненно, что-нибудь в пастельных тонах – скромное и привлекательное.

Раздвинув кремовые с золотом гардины, Уитни перегнулась через подоконник, наблюдая, как сияют фонари приближающихся карет. Перед домом уже стояло несколько десятков колясок, ландо и фаэтонов. Отец, должно быть, пригласил всех соседей, нервно подумала Уитни. И конечно, никому и в голову не пришло отказаться. Все сгорают от любопытства поскорее увидеть, во что превратилась долговязая девчонка, отыскать в ней прежние недостатки и притворно посочувствовать Мартину.

Войдя в комнату Уитни, Энн резко остановилась. Лицо ее озарилось медленной сияющей улыбкой. Скульптурно вылепленный профиль девушки казался волшебно прекрасным. Энн с одобрением отметила все: от теней, отбрасываемых длинными густыми ресницами на нежную кожу цвета магнолии, до бриллиантов, сверкающих в волосах цвета красного дерева. Изящная фигурка была затянута в изумрудно-зеленое бархатное платье с завышенной талией. Лиф льнул к ее груди, рискованно обнажая белоснежную плоть, вздымавшуюся в квадратном вырезе. Словно для того, чтобы возместить шокирующее отсутствие ткани, рукава были длинными и узкими.

Подъехала очередная карета, и Уитни увидела, как высокий светловолосый мужчина спрыгнул на землю и предложил руку хорошенькой блондинке. Пол приехал! И вместе с Элизабет!