Читаем без скачивания Битвы божьих коровок - Виктория Платова

— Да нет, это наш отдел кадров озверел, — поправил Забелина Крянгэ. — Берут на работу всякий сброд, а потом еще чему-то удивляются. Не контора, а филиал Пряжки, честное слово! Скоро будем стационар открывать…

— Ладно… — Забелин был истым патриотом Управления и не терпел, когда посягают на святыни. — Что скажешь о трупе?

— Смерть наступила около полутора суток назад или чуть меньше… Точнее скажу после вскрытия. Но ориентировочно в субботу, между восьмью и двенадцатью вечера. Других ран или повреждений на теле нет. Горло перерезано профессионально. Возможно, убийца и раньше проделывал такие вещи…

— У нас ничего подобного не было, — резко прервал фантазии судмедэксперта Забелин. — Во всяком случае, последние года три-четыре…

— Я же не говорю о ежеквартальном избиении младенцев. И не о постоянно действующих секциях поклонников Сатаны… Но для подобного рода жертвоприношений нужно иметь определенные навыки. Так что не исключено, что преступник мог работать и на бойне. Или в хирургическом отделении, что в общем одно и то же. Последнее даже более вероятно.

— Ты думаешь?

— Я вижу. Орудие, которым была зарезана жертва, его не нашли?

— Пока нет.

— Неважно. Сто к одному, что рана была нанесена медицинским скальпелем.

— Ты думаешь? — снова повторил Забелин.

— Я вижу. Обрати внимание на характер раны: тонкий разрез, идеально ровные края. Ни один нож, даже остро заточенный, не даст такого эффекта. Только скальпель.

— А следы насилия… обнаружены?

— Нет. Во всяком случае, внешний осмотр ничего не дал.

— А следы борьбы?

— На первый взгляд ничего. Ни синяков, ни гематом, ни видимых повреждений нет. Чуть позже предоставлю тебе детальный отчет… Возможно, кое-что еще проявится. Но, повторяю, кожные покровы не повреждены, кости не сломаны, и вряд ли жертва отчаянно сопротивлялась… Хотя… Кое-что все-таки есть. Вот взгляни.

Крянгэ помахал перед носом Забелина лупой и приблизил ее к беспардонно поднятой им правой руке девушки.

— Ноготь указательного пальца сломан. А под ногтем среднего — частички волокна растительного происхождения. Под ним же — запекшаяся кровь. И под указательным тоже. Но это все, что я пока могу тебе сообщить…

— Значит, кровь… Она царапалась, что ли?

— Думаю, да. Так что ты должен искать человека с царапинами на теле. И довольно глубокими… — Крянгэ на секунду задумался, а потом протянул сухопарый кулачок и ловко ухватил Патока за руку. Ту самую, на которой оставила свою печать Мицуко. — Вот видишь? Примерно с такими. Три полосы. Две глубокие, одна — едва заметна. Так что ищите, други мои, какого-нибудь сумасшедшего докторишку с отметинами.

. Забелин, как будто потеряв всякий интерес к жертве, принялся мять в ладонях руку стажера. Пацюк потянул руку на себя и едва удержался на ногах, когда Забелин выпустил ее.

— Уже кое-что, — сказал он и подмигнул стажеру, переводя взгляд на красноречивые царапины. — Семейные разборки? Утехи выходного дня? Помнится, в пятницу у тебя их еще не было.

— Кошка поцарапала, — ляпнул Пацюк первое, что пришло в голову, и покрылся испариной.

— Ну-ну…

Крянгэ сложил лупу и засопел. Самое время поддеть непочтительного сопляка:

— Ну, это не кошка тебя цапнула, заявляю как эксперт… В лучшем случае — собака. А в худшем — сука какая-нибудь отпетая… Любишь отпетых сук, стажер?

— С чего вы…

— Все мужики любят отпетых сук. Такая уж наша доля…

— А может, все-таки кошка его оприходовала? — добродушно захохотал Забелин.

— Если и кошка, то драная, — поддержал следователя эксперт. — Таких типов, как наш Поцик, приличные женщины за три версты обходят. Остаются только неприличные…Те самые отпетые суки, на которых я намекал. А вообще, эта вся история меня совсем не радует… Не вдохновляет, понимаешь ли…

— Что именно? — сразу же перешел на деловой тон Забелин.

— Да тело! Уж как-то вяло она защищалась… Ну, ноготок сломала, ну поцарапала кого-то… А ведь ей глотку перерезали. Поактивнее надо было быть, поактивнее…

Потрясенный этим производственным цинизмом Пацюк переводил взгляд со следователя на эксперта и обратно.

— Так ведь она и защищалась! Как могла, так и защищалась. Следы под ногтями, ты сам говорил… — возразил Крянгэ Забелин.

— Да, конечно…

— Может быть, ее сначала оглуш… — начал было Пацюк, но Крянгэ предупредительно поднял палец:

— Никаких повреждений на теле, душа моя! Не забывай.

— А если какое-нибудь снотворное? Психотропные препараты?

— Психотропные препараты выносим за скобки сразу же. Глазное дно абсолютно чистое. Никаких изменений.

А что касается снотворного — вскрытие покажет. И все равно… Печенкой чую, эта девица доставит вам хлопот… И эта стенка распрекрасная тоже, — Крянгэ перевел взгляд на пентаграмму.

— Ну, сатанисты у нас наперечет, — вяло возразил Забелин. — Не все, конечно, но…

— Вот именно. А сколько новых идиотов каждый день отпочковывается? А вообще, чего-то здесь явно не хватает…

— Чего же? — спросили Пацюк и Забелин хором и с неподдельным вниманием воззрились на тщедушного всезнайку.

— Антураж какой-то блеклый. Пентаграмма, это понятно, это я приветствую. Ну а где перевернутый крест? Где сатанинское распятие? Где алтарь, скажите мне на милость? Куцевато все это выглядит для полноценной черной мессы.

— А если они того… — робко возразил Забелин. — По упрощенному варианту? Унифицированному. А?

— Все может быть… — Крянгэ был вынужден согласиться со следователем. — Ладно, будем увозить. К завтрему предоставлю тебе полный отчет. Может быть, картина изменится. — Крянгэ, потерявший всякий интерес к Пацюку и Забелину, снова уставился на ровные края раны на шее Мицуко. — Да, редкостная была красотка. Ангел во плоти…

Пацюку снова стало дурно. На столе перед ним лежала самая прекрасная девушка в мире. Лежала и улыбалась ему широко раскрытым обескровленным горлом. Он пришел в себя только после того, как тело Мицуко, любовно закутанное в черный пластиковый мешок, переместилось на каталку, а Забелин снова подергал его за рукав:

— Ладно. Здесь и без нас справятся. Пойдем. — Куда?

— Показания снимать. Со свидетелей. И с подозреваемого.

— А что, есть уже и подозреваемый? — спросил Пацюк, пряча оцарапанную руку за спину.

— Есть. Сторож. Он здесь круглый год живет. На первом этаже. Раскладушку видел?

— Ну.

— Так вот, у него под этой самой раскладушкой тазик стоял. Эмалированный. Догадываешься с чем?

И снова перед Пацюком закачалось тоненькое горлышко Миц… Алексеевой Елены Сергеевны — русло этого горлышка пересохло около полутора суток назад. Или что-то около того. Старый хрен эксперт Крянгэ установит точное время. И завтра предоставит подробный отчет.

— С чем?

— С кровью жертвы. Вот так-то.

— А… подозреваемый?

— Ничего внятного по поводу таза сказать не может. Во всяком случае — пока.

…Через час картина происшедшего (во всяком случае, ее финальная часть) была полностью восстановлена.

Тело было найдено сегодня в семь пятнадцать утра некими Павло (он так и просил указать в протоколе — не Павел, а Павло) Полтавченко и Бабаджоном Насруллае-вым! Первый был уроженцем города Очакова Николаевской области. Второй — житель Ура-Тюбинского района Таджикистана. Полтавченко и Насруллаев вместе с еще двумя таджиками и молдаванином, такими же нелегалами-гастарбайтерами, работали на строительстве коттеджа. Коттедж этот (тот самый новорусский винегрет) находился в трехстах метрах от особняка, где произошло преступление. Все пятеро рабочих вот уже три месяца безвылазно сидели в недостроенном доме и не выбирались не только в город, но и в ближайший магазин. Продукты им привозил человек хозяина, он же следил за строительством. Такая оседлая аскетичная жизнь несколько удивила Забелина, но и ей нашлось объяснение: денег строителям на руки не выдавали, опасаясь, как видно, что они будут потрачены на спиртное.

— Дураки, — так охарактеризовал работодателей Павло. — Мы и сами не пили бы. Это кацапы водку глушат, а мы — ни-ни. Чурки мои вообще спиртного не потребляют, им религия не позволяет. Они больше по анаше прикалываются. И вообще… У нас семьи, нам гроши зарабатывать надо, а не водку пить. Мы и без выходных работаем. Шесть часов на сон всего — а так круглые сутки…

К работе строители приступали в восемь утра. А в семь Павло Полтавченко, в прошлом спортсмен-пятиборец, как правило, выбегал на пробежку. Вне зависимости от погодных условий. Сегодня он тоже отправился по старому маршруту через холмы. Когда он возвращался с пробежки, то заметил сидящего на вершине одного из двух ближайших к особняку холмов Бабаджона Насруллаева. Таджик наблюдал за окнами особняка. Когда Полтавченко подошел к приятелю, тот указал ему на свет. Колеблющийся неровный свет в широком окне второго этажа.