Читаем без скачивания Джентльмены не любят блондинок - Дарья Калинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не дам, – заартачился профессор.
– Отдашь, – спокойно сказал Герберт. – И учти, я прекрасно знаю, что тут у тебя висят подлинники, а вовсе не копии, как ты всем втираешь.
Он щелкнул зажигалкой и поднес огонек к одному из полотен на стене кабинета профессора…
– Что ты себе позволяешь? – тоненьким голоском взвизгнул профессор. – Это же Моне! Вандал! Убери немедленно огонь от картины. Для этих красок даже яркий солнечный свет губителен. Убери огонь, тебе говорят!
– Письмо! – повторил Герберт. – Бумагу, или…
Нервы профессора не выдержали.
– На! – взвизгнул он, вытаскивая из своего стола два обрывка бумаги. – Подавись!
Герберт быстро схватил бумагу и передал ее Элизе.
– А теперь уходим, – сказал он.
– Счастливо всем вам провалиться к черту, – буркнул профессор им вслед.
Как только счастливая компания вывалилась из его кабинета, Босс нажал на селекторе кнопку и сказал:
– Сейчас из здания выйдет мужчина в обществе трех девушек. Нужно проследить, куда они поедут. Мужчину ты знаешь. Это Фишер.
– И только-то? – лениво протянул мужской голос. – Сделаем.
– Да ты сделай! – перешел на крик профессор. – Ты глаз с них не спускай! Если даже на другой конец света попрутся, чтобы ты у них висел на хвосте неотлучно. И еще ребят возьми. Вдруг эта четверка задумает разбежаться в разные стороны.
– Понял, – сказал тот же голос.
Профессор с облегчением вытер пот со лба и откинулся в кресле. В конечном результате обстоятельства снова сложились для профессора в высшей степени удачно. Теперь эти четверо найдут тайник Клауса, приведут туда Кастета и его ребят. Профессору же останется только получить из рук Кастета добытое другими. Профессор счастливо засмеялся и потянулся к банке с мятными пастилками.
– София! – освежив дыхание, крикнул он своей секретарше, расстегивая ширинку на своих необъятных брюках. – Зайди ко мне, кошечка. У меня для тебя тут кое-что припасено.
А удачливая четверка, не подозревая о гнусных кознях профессора, устроилась в машине и ехала обратно домой к Герберту. Элиза, не отрываясь, расшифровывала окончательную версию письма своего возлюбленного. Герберт сменил ее за рулем машины, чтобы она могла спокойно заниматься записями.
Насколько могли видеть подруги, пять кусков сложились в картинку, изображавшую странный знак с какой-то надписью. От него шла дорога в деревню. Возле деревни располагалось кладбище. Потом снова дорога, речка или ручей с мостом и нечто вроде мельницы. Весь рисунок был испещрен готическими буквами вперемешку с цифрами, точками и запятыми. Без Элизы они и в самом деле ни за что не разобрались бы в написанном.
– Ну как? – поминутно приставали к ней Аня с Маришей. – Уже готово?
– Нет еще, – отмахивалась Элиза. – Тут две части. В одной он пишет, где спрятал коробку, а во второй описывает то ли ее содержимое, то ли способ получения.
– И ты уже расшифровала? Что он там пишет?
– Я не специалист, – огрызнулась Элиза. – А вся вторая часть состоит исключительно из одних формул и кратких пояснений. Например, «Добавить катализатор в одновалентный раствор».
– Не много нам это дает, – согласилась Мариша. – Ну а насчет формул? Ты можешь сказать хотя бы приблизительно, из какой они области?
– Я не понимаю этих формул, – покачала головой Элиза. – Для меня они – темный лес.
– Дай взглянуть, – попросила Мариша.
Она взяла один из исписанных Элизой листков бумаги. Потом передала его Ане. Подруга даже смотреть не стала. Уроки химии в средней школе она благополучно провела под теплым крылышком Грибковой, которая собиралась поступать в Институт торговли и потому старательно зубрила химию. И у нее в любое время можно было списать нужную формулу.
– Герберт, а ты не хочешь взглянуть? – спросила у мужа Аня.
– Во-первых, я веду машину, – бросил супруг. – А во-вторых, химию я не знаю. Если ты забыла, я инженер-электрик. Вот если бы там были электрические схемы, я бы разобрался. А в химии уж увольте. Да и к чему смотреть? Когда найдем тайник Клауса, тогда и разберемся.
– Думаю, что это формула какого-нибудь нового вида наркотиков, – сказала Элиза. – Грустно признавать, но, похоже, мой Клаус влип в плохую историю. Еще эти арабы. И убийства. У меня нехорошее предчувствие, что нам не дадут так просто найти тайник Клауса.
– Ты не отвлекайся, – сказала ей Аня.
– А я уже закончила. Свой тайник Клаус устроил в пяти километрах к юго-востоку от Грейна. Между Грейном и Ибсом. На самом берегу Дуная. Вот тут план, как добраться туда.
– А как мы найдем тайник? – спросила Аня. – Берег большой.
– Нам нужно найти поворот на свиноводческую ферму и столб с табличкой «Baden ist verboten» – «Купаться запрещено», – подсказала Элиза.
– Понятно, откуда взялось в нашем обрывке это таинственное «Bad…»! – воскликнула Мариша. – А мы ломали голову.
– Дальше мы должны свернуть от этого столба с табличкой на втором повороте. Тут на плане все повороты указаны. Никаких пояснений к ним нет. Проехать надо через маленькую деревню Эрнте. Потом будет местное кладбище, и мы окажемся на пастбище. Клаус пишет, что оно окружено с четырех сторон электрическим пастухом. А за ним сразу же возле дороги – развалины старой мельницы. Вот в них Клаус и устроил тайник.
– Интересно, что его заставило выбрать именно это место, – удивилась Мариша.
– Должно быть, погоню он заметил еще на берегу Дуная, – сказала Аня. – И только возле мельницы сумел оторваться от погони. И остановился, чтобы спрятать свой груз. Он знал, что уже ничем не рискует.
– Похоже, – вздохнула Элиза. – Знать бы, что с ним сейчас. Жив ли он.
Подруги тактично промолчали. Лично они ни на минуту не сомневались, что Клаус давно мертв. А то что пока не нашли его тела, ровным счетом ни о чем не говорит. Мало ли куда убийца мог его запрятать. Но делиться своими соображениями с Элизой и отнимать у нее последнюю надежду было бы слишком жестоко.
– Мы куда сейчас? – спросила Аня у Герберта, чтобы сменить тему. – Домой или прямо к тайнику Клауса?
– Не знаю, успеем ли до темноты добраться до нужного места, – сказал Герберт. – Очень не хочется пугать коров, шныряя в потемках по пастбищу, разыскивая остатки мельницы. Но, с другой стороны, возвращаться домой тоже не хочется. Мне так и чудится, что там все еще лежит Ханс.
– Тьфу на тебя! – возмутилась Аня. – Полиция его на твоих глазах увезла. Ты что забыл?
– Такое не скоро забудешь, – проворчал Герберт.
Он был прав. Вызванная друзьями полиция в лице инспектора Гюнтера проявила удивительную недоверчивость. Инспектор ни за что не желал верить, что никто из четверых подозреваемых не знает, каким образом труп Ханса оказался в квартире инженера Фишера и его жены. Инспектор даже намекнул, что за групповое убийство им всем дадут срок больше, чем если кто-то один возьмет вину на себя.
– Отсидите несколько лет. У нас в тюрьмах отличные условия. Камеры с телевизором и спутниковой антенной. Компьютер по желанию. Любые книги из любой библиотеки. Есть возможность обучения или переобучения. Приятно и с пользой проведете эти годы. Если будете примерно себя вести, получите отпуск. Или пропуск на уик-энд. А через несколько лет ваше дело пересмотрят и окончательно оправдают. У нас желающих посидеть в тюрьме много. На всех камер не хватает. А я, со своей стороны, обещаю представить дело таким образом, будто бы убийство Ханса совершено в состоянии аффекта.
Но даже после такого соблазнительного предложения инспектора никто из четверых подозреваемых не захотел признаться в убийстве Ханса.
– И не забывайте, что убийство Кристины тоже еще не раскрыто, – приступил к осуществлению политики кнута инспектор, не сводя глаз с Ани. – А тогда труп тоже вы обнаружили, госпожа Фишер.
– В этот раз его нашла моя домработница, – запротестовала Аня.
Инспектор пренебрежительно фыркнул. Он ей явно не верил и подозревал, что Анька заставила бедную Ладу солгать полиции.
– А как же тот человек в зеленой куртке, которого видели оба раза на месте преступления? – спросила у инспектора Аня. – Почему вы его не подозреваете?
– Подозреваем, – кивнул инспектор, – но я не могу поверить, что никто из вас не знает этого человека. По-вашему, кто он? Это явно кто-то из вашего круга знакомых.
Девушки как по команде повернули головы в сторону Герберта.
– Что вы на меня уставились? – возмутился он. – Я же ясно сказал, что я его не знаю. Мои друзья все приличные люди.
– Но тем не менее убиты именно ваши друзья, – напомнил инспектор. – Неужели у вас нет ни малейшего подозрения, как и по какой причине это могло случиться?
– Нет, – покачал головой Герберт.
– Если этот человек принялся планомерно убивать ваших знакомых, то не исключено, что следующей жертвой будете вы, – сказал проницательный инспектор.