Читаем без скачивания Садовник (история одного маньяка) - Нина Бархат

Он поспешно отпустил мальчишку, пригладил вздыбленную курточку жалкими движениями застигнутого педофила, невнятно извинился и рванул через дорогу, едва не попав под колеса.

Однако у спасения от суда Линча была и другая сторона - этот последний истеричный рывок приблизил его вплотную к дому…

Руки тряслись, и от этого ключ все время соскальзывал мимо скважины. В поисках опоры Эд ухватился за ручку… и дверь отворилась.

Несколько страшных бесконечных секунд он смотрел на полосу света в своей прихожей, пока не понял, что утром просто забыл закрыть дверь. Ужаснувшись собственной безалаберности и тому, что могла обнаружить в квартире любопытная соседка (а возможно, обнаружила, и внутри его уже ждут), он сцепил зубы и заставил себя переступить порог.

Ненавистное солнце слепило, не позволяя увидеть ничего дальше прихожей. И еще почему-то было холодно и сильно накурено.

Осторожно, почти не дыша, Эд вошел в спальню.

Кровать напоминала разрушенное гнездо и на первый взгляд казалась пустой (а может, ему просто не хотелось видеть в ней хрупкое неподвижное тело?)

Но вот угол зрения сместился, и Эд понял, что не ошибся - труп исчез. Кто же мог?…

На его глаза легли холодные пальцы.

Сердце врезало по диафрагме и неподвижно застыло. А потом понеслось болезненным галопом, взбрыкивая и пинаясь, испытывая на прочность вены… От ужаса дыхание застряло где-то в горле.

Пальцы вздрогнули и сильнее вжались в глазницы Эда.

Его пронзила невыносимая потребность закричать и сбросить этот жуткий груз! Но он не мог… не мог себя заставить коснуться ледяной кожи!

Вдруг пальцы чуть разошлись, открывая Эду отражение - он сам, его разоренная кровать, повторенная дважды в зеркале, и стоящая сзади, лучащаяся улыбкой, живая и… такая лишняя в его доме…

- Нат… - язык отказывался произнести ее имя.

- А-при-вет! - девушка одним прыжком очутилась перед Эдом.

В безжалостно-ярком свете простые черты этого лица еще раз больно резанули глаз… Нет, как он только мог подумать?! Слепому же ясно!

А Натали тем временем легко и даже обыденно закинула ему руки на шею и начала целиться сложенными для поцелуя губами!

Эд содрогнулся и попытался уклониться, но неловко переступил и почти упал, споткнувшись о тот самый стул, который уронил утром.

- Ну ты и спишь, - вырвалось у него при виде деревянных ножек, обреченно глядящих в потолок.

- А ты меня будил, да? Я так и думала, что будил! - она помогла ему подняться и снова попыталась облепить руками, но он мягко вывернулся, делая вид, что хочет перевернуть стул. - Но я же сплю как убитая! - Натали захихикала.

Эд поежился.

А она продолжала трещать:

- У тебя холодильник вообще пустой! Яйца да колбаса. И хлеб черствый. Сразу заметно, что в доме нет женской руки… - она затихла и со значением посмотрела на него.

Эд поспешно, чтобы не успеть разгадать это значение, начал оглядываться в поисках вещей, которые собирался взять с собой в поездку. И вдруг со всей отчетливостью понял: ему сейчас придется выпроваживать ее из квартиры.

Будто мало всего остального!

Он застыл в растерянности, а Натали уселась на кровать, закурила, не потрудившись даже открыть окно, и подчеркнуто серьезно спросила:

- Тебя кормить?

Эд поперхнулся.

А кошмар тем временем разрастался до невообразимых масштабов - на его глазах она надела его любимую рубашку (придется сжечь!).

- Нет, спасибо, - он все никак не мог выдавить из себя пожеланий всего наилучшего. - Я… меня в командировку отправляют. Срочно. Еду прямо сейчас.

Говоря это, Эд смотрел в ее глаза как можно более прямо, надеясь, что если не слова, то хотя бы взгляд заставит ее, наконец, уйти.

Натали, однако, восприняла все иначе: грациозно поднявшись, прильнула и потерлась об него ясно различимыми сквозь тонкую ткань сосками, как ищущая ласки кошка.

- Ну… так, может… на дорожку? - едва заметный до этого запах пота стал отталкивающе-выразительным. Эд невольно поморщился. Ее свободная от сигареты рука медленно вела острыми коготками по его спине вверх, до линии волос, а потом вцепилась в них и эротично (по мнению Натали) сжала. Несколько волосков натянулись до боли и стали вырываться - один за другим.

Эд едва сдерживался, чтобы не заорать и не швырнуть ее об стену! Его тошнило от нелепости ситуации и от того, что он сам во всем виноват.

Но кто мог подумать, что весь ужас этого утра разрешится такой банальной мелодрамой?!

- Я спе-шу, - произнес он, разделяя звуки и укрощая вулкан, бурлящий внутри. Высвободился из ее цепких объятий и демонстративно начал собираться, быстро передвигаясь по спальне и не глядя бросая в сумку все, что подворачивалось под руку.

Натали некоторое время потерянно стояла посреди комнаты, а потом вернулась к кровати и снова села, явно обиженная.

Он ходил из угла в угол, а она молча курила, стряхивая пепел прямо на пол. Эд косился на нее раздраженно, но почитал за лучшее не заговаривать - еще немного, и все будет кончено, он сядет в свой поезд и укатит к чертям собачьим, а после… После будет после!

Натали посмотрела на сигарету. На Эда. Снова на сигарету. Резко поднялась и без единого слова ушла в ванную. Зашумела вода, и в этот момент Эд с облегчением обнаружил, что готов: деньги - все что есть, паспорт, диски, пара футболок, плеер… Он зашел на кухню, добавил к вещам бутылку любимого виски, без которого никогда не уезжал далеко. Оставалось последнее…

Вода уже заполнила ванну наполовину. Натали сидела на ее краю, опустив ноги в горячую воду, и чистила зубы с редкостным усердием. Его зубной щеткой, конечно же. Уловив направление его взгляда, она поспешно протянула щетку.

- Оставь себе, я куплю другую.

«И пасту тоже», - добавил Эд мысленно, заметив тюбик в другой ее руке, и потянулся за станком для бритья, искренне надеясь, что им-то Натали не успела воспользоваться.

Она радостно закивала в ответ и принялась дочищать зубы с еще большим рвением, напоминая в полупрозрачной от пара белой мужской рубашке старшеклассницу из порнофильма. Не хватало лишь косичек и красного галстука.

Надо было с этим кончать.

- Я не знаю, когда вернусь, так что… Запасной ключ - в пожарном гидранте этажом выше, - он решительно не знал, что еще сказать, и топтался на месте, чувствуя себя ужасно глупо. - Ну… пока.

Как свежезаведенная, полная сил пружина, Натали вскочила в воде и крепко обняла его, оставляя мокрые следы на куртке.

- Пока! - она блеснула серыми глазами и широко улыбнулась за торчащей из угла рта ручкой от щетки.

Следующие дни показались ему избавлением.

Часами метаться в путанице незнакомых улиц, бурно общаться с какими-то людьми, сохраняя в памяти лишь пару слов от разговоров и светлые пятна от лиц… Пить крепкий кофе и жевать бутерброды в дрянной двухэтажной гостинице… И не смотреть в окно, за которым так живописно тянется серый бетонный забор… И не думать о сумасшедшей своей жизни.