Читаем без скачивания Нашествие - Александр Воробьев

– Понимаю, парень идиот, он все равно не дойдет.

– Неважно, но, я почему то уверен, что если судьба занесет меня на Дальний восток, то в одном маленьком поселке, на краю света меня будет ждать друг.

Белкин хохотнул.

– Значит и ты идиот.

– Может быть. Ты сам то как решил? Идешь, или остаешься?

– Естественно остаюсь. Здесь у меня есть шансы выжить, здесь у меня друзья, а в Череповце… – Сергей сплюнул. – А в Череповце у меня отец алкаш, да двухкомнатная квартира, от которой сейчас все равно никакого толку.

– Стой, а как же Татьяна? Она же тебя ждет, ты говорил!

Белкин вразвалочку пошел в сторону зеленеющей опушки леса. Игорь догнал его и рванул за плечо.

– Серега, ты же говорил, что она тебя ждет!

Белкин отбросил его руку и повернулся, уставившись налитыми кровью глазами.

– Ждет говоришь?! Гоша, в Череповце огромный завод, несколько заводов, ладно Северсталь, но там Аммофос! Там удобрения делают, ядовитые!

– Ну и что?

– А то! – Игорь впервые видел вечно невозмутимого Белкина в таком разъяренным и растерянным одновременно – Нету больше Череповца, по крайней мере людей там нету, понял! Рвани на «Аммофосе» хоть что-то и весь город одни трупы, понял?! Нету у меня больше невесты! И отстань! Хочешь идти, иди! Мне идти некуда!!!

Сергей отвернулся и быстрым шагом, почти бегом, скрылся за деревьями. Игорь закрыл глаза. Да, он прав, тысячу раз прав! Игорь слышал про «Аммофос», про огромные емкости аммиака. Если Череповец бомбили, а вряд ли пришельцы обошли его своим вниманием, то живых там не осталось. Господи, ведь до Вологды менее полутора сотен километров! Родители, сестра, брат… Идти? Нет! Пока у него есть надежда, что они живы, отец, старый солдат, он выведет родных, спасет их! Игорь ушел к озеру и долго, до самого вечера сидел на обрывистом берегу, безмолвно глядя на колышущуюся озерную гладь.

Глава 9

Процесс кристаллизации новых общественных образований протекал по классической схеме, когда вокруг небольшой организованной группы начиналось объединение прочей, доселе аморфной массы. Крупные города, спешно покидаемые жителями, стали новым типом уже известных вам котлов народов…

Всего осталось шесть сотен человек, большая часть из которых поселилась в том самом полузаброшенном поселке. Несмотря на то, что Абликов официально распустил часть, как-то негласно, по общему мнению все осталось по прежнему. Главой оставшихся выбрали Абликова, уцелевшие офицеры по прежнему занимали руководящие посты, все так же несли службу на постах и дозорах солдаты. С чьей то легкой руки прижилось и название сообщества – Род. Скорее всего, неизвестный, придумавший термин, имел ввиду, что теперь они живут, как в каменном веке, при родо-племенном строе. Впрочем, так казалось Игорю, что по этому поводу думали остальные, его интересовало мало, хватало и прочих забот.

Поселок обстраивался, день и ночь скрежетали пилы, тюкали топоры. Людей было много и изб на всех не хватало, поэтому командование приняло решение ставить временные срубы, неказистые, но довольно основательные. Новый поселок решили заложить в двух километрах севернее первого, резонно рассудив, что не стоит складывать все яйца в одну корзину. Одновременно, вокруг обоих поселков возводили хорошо замаскированные укрепления, копали ходы сообщения и размещали наблюдательные пункты. Каждая дорога, каждый мост в округе требовали наблюдения, но пуще всего люди следили теперь за небом. Смешная предосторожность, что могли они противопоставить тем, кто за несколько часов уничтожил организованное сопротивление могучего организма армии, тем, кто разрушил всю структуру власти походя. Нет, не противопоставить, но сбежать. Хотя, куда бежать, заново обустраиваться на новом месте, выживать из последних сил, не имея надежд. Нет, проще сгинуть в мгновенной вспышке, с радостью приняв последний, безнадежный, но столь упоительный для души бой.

Хотя… Да, пришельцы им пока не докучали, убрав воздушные патрули даже из Питерского неба, больше всего Абликова волновали люди. Безвластие, что всегда приходит вслед за катастрофой, это лучшая питательная среда для отбросов человеческого общества. Да и много ли нужно, дабы самый, что ни на есть средний человек, мог именоваться «отбросом»? Увы, сущую малость. Лишите его комфорта, уверенности в завтрашнем дне, заставьте бороться за еду, уничтожьте все, что ему было дорого и оп! Свежеиспеченный «отброс» готов вцепиться вам в глотку, стремясь продлить свою никчемную жизнь. Точнее, поправка, у большинства людей не хватит сил вцепиться, они умрут, своей смертью позволив выжить сильнейшим. Но те, кто выживет, вот они уже по настоящему опасны. Опасны именно своим презрением к жизням прочих, безудержной, нет, даже не жестокостью, а равнодушием, способностью убить даже не ради куска хлеба, а просто так, походя. И вот с ними уже придется биться насмерть, без сантиментов, используя любые способы и забыв о чести, поскольку уж они то себя подобной ерундой утруждать не будут. И страшнее всего, когда, убив очередного врага, ты почувствуешь, что ничем от него не отличаешься. Что погасла в душе та крошечная искорка тебя былого, та, что помнит о прежнем.

А столкнуться с ними пришлось быстро, гораздо быстрее, чем рассчитывал Игорь. Тогда они углубились в город гораздо дальше, чем когда-либо до этого, направленные в поисках уцелевших аптек. Запас лекарств, изъятых на Арсенале, иссякал, и требовалось немедля пополнить его. Теперь, когда пришельцы прекратили патрулировать город, они могли передвигаться на машине. По крайней мере, в тех местах, где обломки разрушенных зданий оставляли свободное для проезда место. Город походил на труп и пах, как труп, первые дни июня выдались жаркими, и за месяц, прошедший с вторжения, замах смерти лишь усилился. Тела никто не прибирал и даже дикие собаки, уже не могли впихнуть в себя мертвечину. И птицы, тучи птиц, в основном ворон, он слетелись в мертвый город со всей округи, прельщенные воистину царским угощением. Вороньи стаи заняли все уцелевшие деревья, обожравшиеся птицы ленились летать, они вальяжно передвигались, выискивая, как гурманы, куски понежнее.

Группа Игоря на этот раз добралась почти до Невы, ближе к окраине искать что-нибудь полезное было уже бессмысленно. Люди покинули город, но продолжали наведываться в него, питаясь остатками былой роскоши. Игорь частенько видел мелькающие в развалинах тени, но подойти к слаженной боевой группе за все время так никто и не рискнул. Ну, это и к лучшему.

К Неве они вышли около полудня и тут же поняли, что сегодня на другой берег им не попасть. Мосты оказались разрушенными. По крайней мере те, что попадали в поле зрения. Но, отчего-то Игорь был уверен, целых мостов в городе не осталось. Он подошел к выщербленной осколками лестнице, что вела к реке.

– Ну что, приплыли?

Сергей, придерживая рукой СВД, спустился и тронул воду рукой.

– Холодная. Придется искать лодки, или еще что.

Игорь встал рядом, задумчиво оглядывая практически не пострадавший Эрмитаж.

– А есть ли смысл? Что нам на том берегу?

– Там самые большие аптеки располагались. На Литейном и на Невском. И они наверняка не тронуты, ведь если мы только-только до центра добрались, значит и остальным не легче пришлось. А транспорт – дело наживное.

– «Аврору» угонишь?

Сзади прыснули, зная давнюю мечту Белкина побывать на знаменитом крейсере. Тот обернулся и показал насмешникам здоровенный кулак. Гогот прекратился и народ оттянулся подальше. Игорь сердито окрикнул людей.

– Организовали боевое охранение! Не на прогулке! Двое налево, двое направо, Отто с нами, остальные не высовывайтесь.

Валентайн подошел поближе.

– Аптека был на углу. Через улица, крепость.

Игорь развернул карту Питера.

– Возле Петропавловской крепости? Где?

– Вот тут, я быть на экскурсия, аспирин, там большой аптека.

– На экскурсии?

– Я, в крепость.

Игорь засмеялся, хлопнув себя по лбу.

– Ну конечно же, черт побери, я тебя там и видел, мы на вашу группу налетели, когда выбегали из казематов!

Отто присмотрелся внимательнее.

– Может быть, я плохо разглядеть. Мы идти туда?

– Естественно! Гнатенко, не стыдно? Немец лучше тебя твой родной город знает!

Крепыш Гнатенко, в прошлом чемпион СНГ по карате, огрызнулся.

– Я не с Питера, я с Гатчины, пора бы запомнить!

– Неважно, с Гатчины, так с Гатчины, сейчас пойдем вот в эту точку, чуть южнее Петропавловки. Ты поведешь головной дозор, Белкин, ты в арьергарде.

Они решили двигаться вдоль воды, по практически не пострадавшей набережной. Двое впереди, шестеро чуть сзади и двое ангелов хранителей с тылу. Стандартное построение для такой маленькой группы.

Здание аптеки практически не пострадало, разрушения ограничились выбитыми стеклами и несколькими трещинами, наискось перечеркнувшими отделанные под гранит стены. Игорь поднял руку, подавая сигнал замереть, потом согнул два пальца и две фигуры сорвались вперед, перебегая усыпанный битым стеклом тротуар, замерли, прижавшись к камню. Вроде бы чисто.