Читаем без скачивания Дочь циркача - Юстейн Гордер

Иногда случалось, что я соединял несколько лакомых набросков, пролежавших у меня много лет, в большие сюрпризы. Например, одну коллекцию я назвал «Двадцать шесть аллегорий от А до Я». За этот материал я выручил десять тысяч крон. Мне не казалось, что я запросил слишком много за целую пачку записей, которых, вообще-то, иному писателю могло хватить на всю жизнь.

С тех времен, когда я постоянно должен был останавливать голоса, звучащие в голове, у меня сохранились пятьдесят два диалога. За этот пакет, достаточный, чтобы оставить потомкам обширное творческое наследие, я получил пятнадцать тысяч крон. И не считал это слишком высокой ценой. Два диалога уже поставлены в радиотеатре, один был недавно разыгран как одноактная пьеса на Национальной сцене в Бергене, три диалога я видел в печати. Конечно, их немного переработали и развили, иначе и быть не могло. Один из них представлял собой длинный разговор, почти подведение жизненных итогов между двумя сиамскими близнецами с особым акцентом на местоимения «я» и «мы». Эти сиамские близнецы, сестры, представляли собой медицинскую сенсацию, ибо прожили неразделенными больше шестидесяти лет, однако с годами у них сформировалось почти противоположное отношение к жизни. Работая над этим диалогом, я подумывал, не наградить ли одну из сестер синдромом LSD, чтобы их было проще различать, но весь смысл заключался в том, что единая плоть имела две разные души — Диззи и Лиззи, две отдельные души, обречены были жить в одном теле. Они могли время от времени громко и горячо ссориться, часто подолгу дулись друг на друга и тогда они плохо спали по ночам, но сестры никогда не причиняли друг другу физического вреда.

Если бы я верил, что у какого-нибудь писателя достанет выдержки несколько лет писать монументальный роман, этак семь или восемь тысяч страниц, то уступил бы ему подробно расписанный сюжет на тридцати страницах. Одну из таких заготовок я продал за двадцать тысяч крон уже известному автору. Свой сюжет я назвал «Маленькое человечество». Вот вкратце некоторые его моменты.

После того как страшный амазонский вирус, которым люди, вероятно, заразились от игрунковых обезьян, за нескольких месяцев буквально выкосил все население Земли, человечество насчитывает всего триста тридцать девять человек. Люди поддерживают контакт при помощи Интернета.

Все обращаются друг к другу на «ты» и по имени. Колония из восьмидесяти пяти человек живет на Тибете, двадцать восемь человек — на маленьком островке Сейшельского архипелага, пятьдесят два — на севере Аляски, сто двадцать восемь — на Шпицбергене, одиннадцать — там, где раньше был Мадрид, семья из шести человек — в Лондоне, тринадцать — в чилийском шахтерском поселке Чуквикамама и шестнадцать — в Париже.

Таким образом, большинство выживших обитает в более или менее отдаленных районах вроде Тибета, Аляски, Шпицбергена и маленького островка в Индийском океане, и, конечно, потому, что они никогда не были в контакте с зараженными. С другой стороны, если горстки выживших сохранились в Мадриде, Лондоне и Париже, то это, скорее всего, объясняется тем, что в их организмах имелись активные антитела. Возможно, вирус пощадил еще несколько общин, которые пока не смогли известить мировое сообщество о своем существовании, а также одного-двух изолированных индивидов (которые, может быть, объявятся до конца романа). Выжившие называют вирус, унесший жизни почти всего человечества, «Местью Амазонки», связывая пандемию с бессмысленной вырубкой человеком дождевых лесов. Теперь опасность угрожает самому человеку как биологическому виду.

Профессиональные и интеллектуальные ресурсы выживших весьма ограничены. В мире осталось всего восемь врачей, из которых один— невропатолог, один — кардиолог и один — гинеколог. В Париже живет восьмидесятипятилетняя женщина, которая до пандемии была всемирно известным микробиологом. Теперь она не только единственный известный, но и вообще единственный микробиолог. На Аляске живет профессор астрономии, а на Шпицбергене — один гляциолог, три геолога и один выдающийся палеонтолог.

После тридцатилетнего карантина, во время которого между колониями не было никакого физического контакта, эксперты решили, что земной шар вновь может быть открыт для миграции. Еще два или три поколения на Аляске, Шпицбергене и Тибете изоляцию переживут, но, чтобы избежать негативных последствий родственных браков, более мелкие колонии должны поторопиться и смешать свою кровь с людьми, живущими за пределами их резерваций. Среди двадцати восьми выживших на Сейшелах двадцать семь женщин и только один мальчик одиннадцати лет, но зато из женщин двадцать две готовы к размножению. С одиннадцатилетним мальчиком обращаются как с принцем, он уже стал у женщин предметом особого культа Из Лондона сообщают об отчаявшемся отце, который был вынужден совокупиться с собственной дочерью, пытаясь помешать вымиранию их колонии.

Большая часть мировых автомобильных дорог еще сохранилась, как и несколько сотен миллионов автомобилей, среди которых многие пока способны ездить. На аэродромах мира стоят тысячи самолетов, готовых взлететь. В распоряжении маленького человечества имеются к тому же неограниченные запасы бензина, но только один выживший авиамеханик, который живет на Тибете, и два пилота, один — на Аляске и другой — в Лонгшире на Шпицбергене. Снимки со спутников показывают, что некоторые города полностью сгорели, но большинство стоят, как стояли тридцать лет назад, когда все жители вымерли. Домашние животные в основном вымерли, но не полностью. Между тем состояние окружающей среды быстро улучшается. Озоновый слой почти восстановился и погода на планете стала более стабильной, чем была несколько десятков лет назад.

Вот с таким сценарием ты начинаешь работать. Как происходит вторая колонизация планеты человеком? Что случается в первые годы заселения? С какими трудностями встречается каждый человек? Короче, что чувствует человек, принадлежащий к маленькому человечеству? Не несет ли это ему некоторого облегчения?

Ты должен сам выбрать, о чем хочешь рассказать, возможностей у тебя тьма, ограничить их может только твоя фантазия. Хорошо бы сразу дать имена и характеристики почти всем из трехсот тридцати девяти человек, переживших пандемию, хотя ты и не сможешь рассказать обо всех. Твоим материалом является судьба всех этих людей.

Как воспринимает отдельный человек пандемию, унесшую почти все население земного шара? Кого из близких потерял тот или другой из выживших? Не забудь описать самые драматические и трогательные эпизоды. Помни все время, что многие из выживших должны смотреть правде в глаза: они тоже могут оказаться жертвами пандемии.

Как ведет себя человек в подобных условиях? Что переживают женщины, вынужденные рожать детей от своих братьев, чтобы не допустить исчезновения своего рода? Что чувствует отец, вынужденный совокупляться со своей дочерью? Что чувствует дочь?

Довольно трудно будет придумать, каким образом люди поддерживают связь друг с другом через все континенты. Задержись на первом контакте. Это прорыв, которого добились, например, люди, живущие на Аляске, и тибетская колония. Какими средствами связи они пользуются? Какие энергоносители есть в каждой колонии? Посоветуйся непременно с опытными инженерами и компьютерщиками.

Можешь выбрать небольшое число главных героев, вокруг которых будет разворачиваться действие романа. Или можешь предпочесть эпизодическое повествование с большим количеством персонажей. Нет надобности затягивать рассказ, вводя в роман все триста тридцать девять человек, достаточно только наделить их характерными чертами, это придаст повествованию монументальность.

Вопросов множество, отвечать на них должен ты—автор и Бог романа. Расскажи все истории, но помни: они все должны подчиняться главной драматургии, главному направлению и мотору этого большого произведения. Пусть читатели закончат чтение романа со слезами на глазах, жалея о разлуке с персонажами, с которыми сжились за эти несколько недель или месяцев и к которым искренне привязались.

Возможно, эта тема заставит тебя выйти за рамки одного тома. Не поддайся искушению писать как можно короче. Только тебе одному известна вторая большая глава в истории человечества.

Не теряй из виду ту почти неизъяснимую радость, что будет связана с рождением каждого нового ребенка Когда ты окончишь свой рассказ, в романе сменится несколько поколений и население планеты, возможно, увеличится в несколько раз.

А может, ты позволишь человечеству исчезнуть окончательно? Ты имеешь на это право. О чем будет думать последний живущий на Земле человек? Он или она совершенно один во всем космосе…

И наконец, последний хороший совет: не пиши ничего, пока не прочтешь исландские родовые саги. И помни поговорку: «Дорога открывается по мере пути».