Читаем без скачивания Последний снег - Стина Джексон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На другом берегу Симон все еще звал деда по имени. В его голосе звучала нарастающая тревога. Лив ускорила шаг, а потом побежала, несмотря на то что ноги болели после рабочего дня. Добежав до фермы Мудигов, она сообразила, что в поисках отца теперь участвуют несколько человек — голоса звучали со всех сторон, между деревьев метались огоньки фонариков.
Первым она наткнулась на Дугласа. Он шел медленно, неуклюже. Живот торчал из-под ремня. Лив легонько коснулась его плеча, чтобы не напугать. Но он все равно испугался — вздрогнул и уставился на нее как на лесовичку.
— Лив, это ты! Что там случилось с твоим папашей?
— Я бы тоже хотела это знать.
— Симон говорит, его весь день не было.
— Он наверняка скоро вернется.
Дуглас закатил глаза.
— Видар уже не молод.
— Отец здоровее нас всех.
— Оно, конечно, так, но мало ли что могло случиться.
Дуглас Мудиг не понаслышке знал, что беда может нагрянуть в любой момент. Десять лет назад его ферма сгорела, и ему так и не удалось полностью восстановить бизнес. В деревне поговаривали, что скоро молочной ферме, унаследованной Дугласом от отца, и вовсе придет конец. Лив казалось, что на лице мужчины написано злорадство. Кто знает, может, он только рад, что на этот раз неприятности не у него, а у соседа.
Из темноты за Дугласом возникла женская фигура, и Лив утонула в объятьях. Эва Мудиг была крепкой женщиной с коротко стриженными волосами и зорким взглядом, от которого ничего не ускользало. Видар говорил, что она больше мужик, чем Дуглас, и если бы не она, ферма давно бы уже загнулась.
Выпустив Лив, Эва покачала головой:
— Обычно Видар рыскает по деревне и ищет тебя, а тут наоборот.
— Все бывает в первый раз.
— Симон у нас каждый день бывает, но Видар на нашем берегу не показывается.
— Серудия говорит, что видела его из окна утром.
— Старуха слепа как курица, — заметил Дуглас. — Я б ее меньше слушал.
Эва выудила пластинку снюса из-под губы.
— С поисками лучше до утра подождать. Темно как в могиле.
— Да я не волнуюсь особо… Отец умеет о себе позаботиться, — сказала Лив.
Это и правда было так. Если кто и знал, как выжить в лесу, так это был Видар. Лес для него — дом родной. Что могло с ним случиться? Но все равно ей было не по себе при виде тревоги в глазах Эвы и Дугласа. Может, они знают что-то, чего не знает она?
— Если Видар не вернется к утру, позвони нам, — попросила Эва. — У нас есть собаки и квадроцикл.
— Спасибо, но в этом нет нужды.
Раздался треск ветвей, и из кустарников показались подростки. Их тени переплелись так тесно, что казалось, будто это один человек. Лив направила на них фонарик, и они поморщились от яркого света. От холода лица раскраснелись. Макияж Фелисии размазался. Со своими синими волосами и «боевой» раскраской она не была похожа ни на Дугласа, ни на Эву. По виду тянула на девятнадцатилетнюю — достаточно взрослая, чтобы уехать из деревни.
— Ты нашла его? — спросил Симон.
— Нет. Но нам лучше пойти домой. Я не удивлюсь, если он сидит на кухне и гадает, куда мы подевались.
На часах была полночь, когда они вошли в дом и сняли верхнюю одежду. Собака с унылым видом терлась об их замерзшие ноги. В доме было тихо и темно. В спальне отца ничего не изменилось. Все та же небрежно заправленная пустая постель. Симон открыл дверцы гардероба, будто наделся найти там Видара, решившего поиграть с ними в прятки.
— Тут его нет, — сказал он.
— Вижу, не слепая.
— Что будем делать?
— Если завтра не вернется, позвоним в полицию.
— Ты же сказала, что он нам этого не простит.
— А что еще делать? Надо же его найти.
Лив разожгла камин и заварила чай. Спать не хотелось, и они остались сидеть перед огнем. Не так уж часто им выдавалась возможность побыть вдвоем. Было непривычно, даже неловко. Оба переживали за Видара, но не хотели обсуждать, что могло с ним произойти. Так и сидели молча, глядя на огонь. Симон прилег и положил голову ей на колени. Лив гладила его по волосам, как не делала уже много-много лет. Она чувствовала бесконечную усталость.
— Выходит, Фелисия твоя тайная любовь. Я этого не ожидала.
Лоб под ее пальцами был горячим.
— Почему?
На свете столько девушек, рвалось с языка, стоит ли влюбляться в единственную девушку в деревне? Но ей не хотелось портить момент — хотелось бесконечно гладить его по густым волосам.
— Не знаю… Думала, ты с кем-то познакомился в Интернете. Не из наших мест.
— Скажи честно — ты просто не думала, что я могу кого-то заинтересовать.
— Нет, что ты!
Симон вывернулся, сбрасывая ее руку. Почему так сложно говорить правильные вещи? Она пыталась подобрать слова, которые помогут им сблизиться.
— Фелисия не такая, как все, — заявил сын. — Ей нет дела до того, что говорят люди. Она не выносит пустой треп. И предпочитает думать своей головой.
— Это хорошо.
— Но дедушке она не нравится.
— Дедушке никто не нравится.
Он повернул голову и посмотрел ей в глаза.
— Почему ты всегда его слушаешься?
— Не знаю, — ответила Лив. — Наверное, так проще.
— Ты же взрослая. Можешь делать что хочешь.
— Это не так просто, как кажется.
В темноте ее сын выглядел совсем мальчиком. Или ей так кажется? Когда он был ребенком, ей было проще отвечать на его вопросы — можно было обратить все в игру, когда не знаешь ответ или не хочешь говорить правду. Но он вырос и теперь видел ее насквозь. И знал, что она лжет.
— У тебя есть права, но машину ты не водишь. Почему?
— Сегодня водила.
— Только потому, что дедушки нет. А иначе за рулем был бы он.
Лив уставилась в огонь. Казалось, что пламя смеется над ней. Она притихла, чувствуя, как растет пропасть между ней и сыном. Пламя постепенно превращалось в угли, а она прислушивалась, нет ли шагов на крыльце. Она не знала, что пугает
