Читаем без скачивания Партии, профессиональные союзы, женские организации Франции, Германии, Великобритании (1815–1914) - Ирина Чикалова

Все это привело к изменению баланса политических сил. На выборах 1830 г. независимые и доктринеры получили большинство голосов. Попытка Карла X ценой нарушения действовавшей «Конституционной хартии» переломить ситуацию разгоном Палаты депутатов, упразднением свободы печати [710], ограничением состава избирателей [711] привела к открытому противостоянию двора и нации, а в конечном счете – к Июльской революции 1830 г., отречению Карла X, провозглашению Луи-Филиппа из Орлеанского дома «королем французов». Результаты революции закрепила новая конституция – «Хартия 1830 года» [см. примечания к: 457; 979], более либеральная в сравнении с ее предшественницей. Революция 1830 г. и Июльская монархия представляли собой значительный шаг по пути укрепления конституционного строя и перехода от наследственного к выборному способу передачи государственной власти. Возникла промежуточная между наследственной монархией и республикой форма государственности. Финансовая аристократия овладела большинством мест в палате депутатов, получила доступ к высшим должностям в государственном аппарате.

Оппозиционное республиканское движение в период Июльской монархии. Восстания 1831 и 1834 гг. ткачей Лиона, многочисленные стачки 40-х годов, обращение к идеям социализма – все это свидетельствовало о политизации рабочего класса, не желавшего мириться с материальной необеспеченностью, социальной незащищенностью и политическим бесправием. С другой стороны, промышленная буржуазия тяготилась не соответствовавшей ее возросшему экономическому значению приниженной политической ролью, всевластием и привилегированным положением финансово-промышленной аристократии. Не входившие в ее число буржуа стремились к либеральным реформам, с которыми связывали надежды на усиление своего политического влияния.

Организационно оппозиция сплачивалась масонскими ложами, действовавшими тайно, но озвучивавшими идеи политических преобразований через легальные популярные газеты. Вокруг газеты «Насьональ» объединились умеренные республиканцы. Они требовали установления республики, расширения избирательных прав, но были против социальных реформ и социалистических идей. Газета «Реформа» объединила левых республиканцев. Их требования были более радикальными: введение всеобщего избирательного права и осуществление социально-экономических преобразований.

Республиканцы пытались низвергнуть монархию путем революционных выступлений тайных обществ. Поражение одного сразу же влекло создание другого. В 1830 г. было образовано «Общество друзей народа». В 1832 г. его выступление потерпело неудачу, и общество было распущено. Ему на смену пришло «Общество прав человека и гражданина». Предпринятые им в июне 1832 г. и в апреле 1834 г. попытки восстания в Париже и Лионе также потерпели поражение.

В 1837 г. Огюст Бланки создал «Общество времен года» (название отражает структуру общества: каждые 7 членов образовывали ячейку, которая называлась «неделя»; 4 «недели» составляли «месяц»; 3 «месяца» – «время года»; 4 «времени года» – «год»). К 1839 г. организация насчитывала 4–5 тыс. человек. Бланки полагал, что изменить политическую систему и условия жизни возможно лишь путем политического переворота, который один только способен привести к социальным преобразованиям. Политическая революция, подчеркивал Бланки, имеет своей непосредственной задачей низвержение власти капитала, а конечной целью – установление коммунистических порядков, полное устранение всякой эксплуатации. Бланки представлял революцию как вооруженное восстание, инициированное конспиративной организацией. Он считал естественным и исторически неизбежным доверить руководство революционным движением выходцам из самой буржуазии. В ее рядах имеется некоторое избранное меньшинство, от которого исходят идеи преобразования и которое ведет массы на бой против капитала. Бланки полагал, что грядущая революция завершит вековую борьбу «бедных и богатых», «труда и капитала», а следовательно, будет в интересах пролетариата. Для закрепления революции, проведения необходимых преобразований необходима революционная диктатура, утверждал Бланки. В его представлении она есть не диктатура класса, а «диктатура Парижа». Как отмечал В. П. Волгин, Бланки имел в виду «диктатуру революционной организации, опирающейся на определенную часть парижского населения – на парижский плебс» [159, с. 316]. Бланки считал, что первоочередной задачей революционного правительства является разоружение буржуазии.

Революционная власть нанесет решительные удары по системе управления, устранит высших и средних чиновников. Она, распустив старую армию, создаст национальную милицию из рабочих. Судебную власть упразднит, судей уволит, функции суда возложит на арбитров в гражданских делах и на присяжных – в уголовных. Примет меры против церкви, изгонит священников, а аристократов и других врагов республики предаст суду. Выдвинутая Бланки идея захвата политической власти, за которым последует установление революционной диктатуры, впоследствии была воспринята марксизмом. Преданность Бланки идее коммунизма и его неиссякаемая революционная энергия возвысили Бланки в ряду политических деятелей времени, в котором он жил, объединили вокруг его имени широкий круг последователей.

Однако «Общество времен года», поставившее целью вооруженное низвержение Июльской монархии и установление республики [156], не сыграло сколько-нибудь заметой роли. В мае 1839 г. оно подняло в Париже восстание, которое было подавлено. «Общество времен года» было разгромлено, а руководители осуждены на пожизненное тюремное заключение.

Неудачи выступлений тайных обществ вынудили изменить тактику. Оппозиционное движение последних лет Июльской монархии приняло форму банкетов, фактически митингов, поскольку это был единственный разрешенный законом вид собраний. Первый банкет в Париже состоялся 10 июня 1840 г. 31 августа офицеры Национальной гвардии организовали в Шатильоне банкет, на котором присутствовало 6 тыс. человек [398, т. 3, с. 375]. В 1847 г. поднялась новая волна банкетов. На банкетах под видом тостов произносились речи с критикой правительства, требованием расширения избирательного права и изложением внутри- и внешнеполитических программ различных фракций противников орлеанистского режима. Выступая на одном из банкетов, поэт и политический деятель, умеренный республиканец А.-М. Ламартин говорил: «Если монархия обманет те надежды, которые страна в 1830 году из осторожности связывала не столько с сущностью монархии, сколько с ее именем; если она станет окружать себя избирательной аристократией, вместо того чтобы раствориться во всем народе; если она будет принижать нас до позорного растления <…> то, будьте уверены, эта монархия потонет не в своей крови, как монархия 1789 года, а в ею самой вырытой яме. И после того как вы присутствовали при революциях во имя свободы и контрревоюциях во имя славы, вы увидите революцию возмущенной общественной совести и революцию презрения» [398, т. 3, с. 382].

Банкетная кампания политизировала различные социальные слои общества, способствовала складыванию революционной ситуации, которая развивалась на фоне неурожайных 1845 и 1846 годов, экономического кризиса 1847 г. Впали в нужду даже сравнительно обеспеченные семьи, уменьшилась заработная плата и выросла безработица промышленных рабочих. Банкротства подорвали положение мелкой и даже средней буржуазии. Это изменило отношение к Луи-Филиппу. Даже Национальная гвардия примкнула к республиканцам.

Республиканцы в Февральской революция 1848 г. Однако король и правительство Франсуа Гизо как будто не видели развития ситуации в опасном для монархии направлении и запретили назначенные на 22 февраля 1848 г. банкет и уличную демонстрацию в защиту свободы собраний. Это стало поводом для взрыва – Февральской революции 1848 г., приведшей к отречению от трона Луи-Филиппа [727].

Первоначально ничто не предвещало революции, даже собравшаяся 22 февраля толпа из студентов и рабочих. Ш. Сеньобос, автор раздела о революции 1848 г., в «Истории XIX века», по этому случаю говорит: «До сих пор еще нельзя было говорить ни о восстании, ни даже о бунте; это была толпа, собравшаяся для демонстрации; она волновалась, не имея еще ни вождей, ни определенной цели. Старый республиканский штаб, руководивший восстаниями в первые годы царствования Луи-Филиппа, был дезорганизован со времени неудачи, постигшей в 1839 году Барбеса и Бланки. Оставалось только несколько небольших старых обществ, разучившихся сражаться; главное из них – Общество времен года — насчитывало не более 600 членов. Газета республиканской партии Реформа <…> влачила жалкое существование: у нее не было и 2000 подписчиков. Вечером 21 февраля вожди партии, собравшись в помещении газеты, решили воздержаться от участия в манифестации, чтобы не доставить правительству удобного случая раздавить их; вечером же 23 февраля, после неорганизованного выступления первого дня, они все сошлись на том, что положение дел не таково, чтобы попытаться произвести революцию» [398, т. 5, с. 6].