Читаем без скачивания Бразилья - Йен Макдональд

Когда-то давно игривость Четвертого канала, его вечное желание оседлать волну современности, волновали и увлекали Марселину, но потом наступила новая эпоха, и неумолимая жажда новизны начала удручать ее, превратившись в поток убогих банальностей; всезнайство и ирония обернулись мрачностью и унынием.

Альтернативная семья Марселины выглянула из стеклянных отсеков при появлении босса. Хоффман многое могла понять по тому, что у каждого на обед, – они ели прямо на рабочем месте, разумеется. Селсу подцеплял суши с изысканностью и проворностью, такой профессионализм – результат ежедневных одиноких тренировок. Агнетта мрачно жевала диетический батончик вместо ланча, как обычно на низком старте в ожидании, когда ей в офис доставят новые туфли, чтобы вечером уже в них пойти домой. Сибеле, единственная, кого Марселина не только опасалась, но и уважала, принесла с собой бауру, домашний сэндвич. Она притаскивала их каждый день. Говорила, домашняя готовка – это новый писк сезона, вместо суши. Сибеле понимала, как работают такие трюки, как добавить собственную завитушку к гребню волны, а потом наблюдать, как хаотичная математика штормов и экспоненциальные законы усиливают ее, превращая в новую моду. Уже половина съемочной группы Лизандры сама готовила себе обеды. «Умница, но я тебя знаю».

– Господи, мы что теперь, тоже должны переодеваться в обед? – запаниковала Агнетта.

– Ты о чем?

– Ты только что была в костюме, а теперь в капри!

Марселина покачала головой. Она обычно не понимала процентов восемьдесят из того, что говорила Агнетта.

– Мне звонили?

– Ты об этом спрашивала пять минут назад, – буркнул Селсу, размешивая васаби.

Хоффман недоуменно пожала плечами.

– Сегодня что, Национальный День Безумной Марселины Хоффман?

Она увидела, как Адриану отрывается от творческого совещания с Лизандрой и Черной Птичкой и манит ее, подняв палец, а заодно и брови:

– Забавный мейл. Когда-нибудь кто-нибудь и правда снимет программу типа этой, рейтинги взлетят до небес, но не думаю, что это будет Четвертый канал. Более того, если бы я считал, что ты на полном серьезе предлагаешь снять цикл программ, где простые граждане будут выслеживать и убивать фавеладу, как в «Бегущем человеке», я бы РДЖ.

Разволновался До Жути.

– А, да… – промямлила Марселина.

– В будущем неплохо было бы черпать свои идеи из более традиционных источников.

Марселина вернулась в свою обитель любви, сверкая, словно ракета после неудачного старта. В ту же секунду все отставили ланчи.

– Я не знаю, кто придумал такую шутку, но чтобы больше ничто не покидало наш производственный отдел, пока я не дам разрешения. Никогда!

– Мы всегда только так и делаем, босс!

Она включила свой ноутбук.

– Да, но кто-то отправил идиотский мейл Адриану, и это была не я.

– Вообще-то ты, – чуть слышно сказала Агнетта. – Ты это сделала. Я видела.

Болтовня, звонки и гул Стеклянного Зверинца внезапно зазвучали как-то иначе, Марселине показалось, что она падает сквозь столы, рабочие станции и кипы бумаг, чтобы разбиться в конце концов о большое окно, которое стало полом.

– Представь себе, что я очень и очень тупа и не имею ни малейшего понятия, о чем ты сейчас говоришь.

– Около пяти или шести минут назад ты вошла в офис, поздоровалась, включила ноут и настрочила мейл, – сказал Селсу.

Сибеле откинулась на стуле, скрестив руки.

– Но у меня ноутбук включается только по отпечатку пальца. – Обычная мера предосторожности в мире, где идеи – это валюта.

– Ну он и сейчас включен, – сообщил Селсу.

Марселина подошла к экрану. На панели задач мигала иконка «вход выполнен». Она открыла корпоративный почтовый клиент.

Кому: [email protected] От: [email protected] br Тема: Вынести Мусор…

Стеклянный куб завертелся вокруг нее. Марселина стала блестящим стеклышком в калейдоскопе летящего безумия.

Она выпила тот чай.

Зеленый Святой – святой видений и иллюзий.

У Фейжана в саду растет священная лоза.

Санту-Дайме – церковь галлюцинаций.

Она выпила тот чай. Другого рационального объяснения нет.

Марселина закрыла программу и приложила большой палец, чтобы подтвердить выход.

12 октября 2032 года

Поездка на рынок. Поездка в биодизельный смог под незаконченным перекрестком на Тодуз-ус-Сантус – к недостающей пряжке на поясе шоссе вокруг города Святого Павла. Поездка к принтеру за новыми туфлями.

Такси высаживает Эдсона и Фиу рядом с Богоматерью Мусора. Дело не в том, что водители не поедут дальше – а они не поедут, сколько бы чаевых вы ни предложили, – просто не могут. Тодуз-ус-Сантус, как ад, состоит из концентрических колец. Но, в отличие от преисподней, здесь двигаться надо наверх: вершина огромной горы мусора в самом его сердце видна над крышами сляпанных на скорую руку магазинов и фабрик, над вышками, башнями и линиями электропередач. Внешняя зона – это карусель транспорта, где автобусы, такси, мототакси и частные автомобили забирают и высаживают своих пассажиров. Грузовики пропахивают этот водоворот, громко сигналя цифровыми сиренами. Священники проводят мессу под пологом леса из огромных зонтиков на автобусной станции Тодуз-ус-Сантус – около рядов из аккуратно растянутого брезента, где высятся пирамиды зеленых апельсинов и еще более зеленых лаймов, скирды латука и пекинской капусты, красные томаты и зеленые перцы, частоколы сахарного тростника, что скоро отправятся в ручные мельницы, и перегонные кубы, источающие сладкий аромат кашасы[145]. Первый круг Тодуз-ус-Сантус – овощной рынок. Ежедневно, каждый час телеги, прицепленные к мотоциклам, велосипеды с повозками, пикапы и авторефрижераторы подвозят сюда товар с городских садов и огородов. Здесь покупатели всегда толкутся вокруг фермеров, когда те разгружают коробки и мешки на расстеленный брезент, пластиковые прилавки или же в арендованные магазинчики, где есть полки и шкафы-холодильники. Когда наступает вечер, купля-продажа не ослабевает, продолжается при свете миллионов неоновых экономичных ламп, а для тех, кто не в состоянии приобрести биодизельные генераторы, – при свете фонарей. Те же, чью прибыль съедят даже такие растраты, просто воруют электричество.

– Моя мама этим занимается, – говорит Фиа. – У нее маленькая городская ферма, пара огородов плюс полдюжины крыш в аренду. Но она не приезжает сюда, специализируется на дизайне декоративной капусты для японских ресторанов. Мама скучная. Это красиво.

Фиа скрытная, ей нужно время. Эдсон ее пока даже не поцеловал, не говоря уж о сексе. Поедая кибе в маленьком арабском ланшунете, как и обещал (и они не разочаровались, так что «Желтый пес» скоро пополнит портфолио «Де Фрейтас Глобал Талант»), Эдсон рассказывал девушке сюжет волнующей семейной телесаги: «Сыновья доны Ортенсе». Эмер, каменщик, купил долю в спортивном зале на деньги, которые принес с башенных кранов Сан-Паулу. Андер погиб восемь лет назад – убит в фавеле. Денил строит изящные самолеты для могущественной компании «Эмбраер». Мил воюет на жестокой чужбине, и его дона Ортенсе поминает каждый вечер в своей Книге Плача, чтобы высокоточный выстрел не нашел его синий берет. Гер – честолюбивый маландру, который не работал бы ни дня в своей жизни, если бы мог. И Эд, бизнесмен, талантливый менеджер, человек с множеством лиц, который в один прекрасный день приобретет ланшунете, построит целую империю, а сам удалится на покой в домик у океана, чтобы наблюдать, как солнце выныривает из моря. Братья Оливейра: по праздникам дом так наполнялся тестостероном, что дона Ортенсе отправляла сыновей на улицу поиграть в футбол, чтобы хоть как-то снять их мужскую агрессию.

Фиа аплодировала, но о своей семье рассказывать не стала. Эдсон полагает, что только так и можно ответить, если ты – одна из тайных квантумейрос.

Они уже десять раз сходили куда-то, и сегодня она берет его к Богоматери Мусора, чтобы купить пару туфель и рассказать, наконец, о своей семье.

– У моего папы магазин программного оборудования для бухучета, но он больше всего на свете обожает писать статейки для нью-эйджевского сайта. Ему пришла в голову идея смешать буддизм махаяны с умбандой. Неужто в Бразилии и без него мало религий? Мой младший брат Йоси в академическом отпуске, ездит по миру, занимается серфингом. Все девушки от него без ума. Я росла в небольшом домике с черными балконами и с красной крышей в Либердаде, как и шесть поколений моей семьи до этого. У нас был бассейн, а у меня – розовый велосипед с полосатыми ленточками на ручках. Видишь? Я же говорила, это скучно.

– А они в курсе, чем ты занимаешься? – спрашивает Эдсон, пока Фиа ведет его за руку по временным улицам между грузовиков и автобусов.

– Я говорю, что на фрилансе. Это не ложь. Мне не нравится лгать родным.

Эдсон понимает, что свидание – это проверка. Богоматерь Мусора царствует над пейзажем суеверий и городских легенд. Слухи о ночных видениях, странные соприкосновения этого города с каким-то другим, иллюзорные пейзажи, ангелы, небесные пришельцы, НЛО, духи, ориша. По слухам, некоторые люди тут обретали странный дар: способность предвидеть будущее, талант распознавать правду, возможность влиять на погоду. Кто-то исчезал с концами, уходил и не возвращался домой, хотя родные мельком видели пропавших среди мусорных башен, близко и в то же время далеко, словно те попали в зеркальный лабиринт, откуда нет выхода. Говорили, что Богоматерь Мусора меняет тебя. Ты видишь дальше, видишь вещи такими, какие они есть на самом деле.