Читаем без скачивания Кубок лунника - Анна Клименко

– Верно, – нерешительно ответила Малика.

Щека Жанны нервически дернулась. Она еще раз глянула на лунника – без особого почтения, но и без скрытой злобы. А затем сипло заговорила:

– Муженек-то мой покойный, Дин, давно уже подумывал отправить брата подальше из Этернии. Дела наши шли плохо, Дин играл да деньги на девок спускал. Эти два занятия, сами понимаете, мало кому идут на пользу. А потом, в один йорггов день, он встретил проезжего торговца, и купил у него… В общем, я той книги не видела, но Дин сказал, что это большая удача. Он мне сказал, что при помощи той книжонки сможет вызвать дух проклятого Хаора. Пусть все знают, что Хаор вернулся! Пусть все боятся мести призрака, а он, Дин, под шумок притравит братца… И, чтобы все выглядело как можно более правдиво, он решил написать письмо некой Малике Вейн в Пражен. Мы о вас когда-то в «Праженском вестнике» читали. Все должно было получиться: призрак выпущен на волю, его видели горожане, потом гибнет несчастный Арат, а спустя пару дней приезжает ведьма, которая отправляет Хаора туда, где ему самое место. И все случилось бы именно так, не прибудь ведьма парой дней раньше! Тут-то все и покатилось с горы: Берн сразу сказал, что записку писал не Арат. Два дня спустя никто бы не обратил внимания на почерк, и все пошло бы как надо! Да и ведьма не торопилась упокаивать Хаора…

– Я его ни разу не встретила, – вставила Малика, поймав при этом недовольный взгляд Жанны.

– Дин его видел, – прошипела вдова, – почти сразу после смерти Арата. Он мне пожаловался, что вечером видел Хаора, и что-де сам призрак приказал ему привести курган в порядок.

– Да неужели? – граф приподнял брови, – я тоже видел Хаора. Меня он ни о чем подобном не просил.

Жанна вздрогнула, сжала кулачки и оперлась ими о столешницу.

– И вот, мой муженек испугался… Да! Он, видите ли, испугался Хаора, никчемный дурак! Дин вообразил, что должен, просто обязан вернуться на курган и совершить ритуал упокоения. А ведь я ему говорила – не надо туда ходить, не нужно! Ты ведь не ведьмак, Дин… Может кое-какие способности и есть, но – не ведьмак, точно! Праженская ведьма все сделает сама, дай только время… И чем все кончилось? Хаор заманил его к кургану и убил!

Она откинулась на спинку кресла с выражением странного удовлетворения на белом лице.

– Достойная награда братоубийце, правда, милорд?

– Воистину, – процедил граф. Он во все глаза смотрел на Малику, как будто ждал от нее чего-то…

– Теперь мне все ясно, – ведьма покачала головой, – и, право же, мне больше нечего здесь делать. По крайней мере, мне понятен трюк с письмом, и зачем это было сделано.

…Она, конечно же, кривила душой, заявляя о своем желании вернуться в Пражен. Пусть и прояснилось дело с убитым Аратом и запиской, но осталось еще немало вкусных печенек к чаю. К примеру, кинжал с инкрустированной перламутром рукоятью. Да-да, миленький такой кинжальчик, который Малика сперва вытаскивала из спины лунного лорда, а затем увидела торчащим из-под лопатки Дина. Разве что… в самом деле призрак Хаора был так силен, что управлялся с острыми и тяжелыми вещами вроде стилета? Как раз в этом Малика сомневалась. К тому же, зачем бы графу прятать орудие убийства? Хм… Она бы, Малика Вейн, поступила бы так только в том случае, если бы сама была причастна к гибели Дина.

Милорд, милорд… Какие тайны скрываются под маской ледяного презрения к жалким и алчным людям? Какие мысли крутятся в вашей умной голове, какие планы вынашиваете вы под пристальным взглядом Ночной странницы?

Во всей этой истории с двойным убийством начинала вырисовываться большущая буква «Икс», и, судя по всему, этим «икс» и был граф Рутто, чьи мысли и чувства уподобились изменчивой натуре луны.

«Нет, он не убийца», – Малика задумчиво тряхнула головой, – «этого не может быть. Зачем ему все это? Лунники… не такие. Они не мстят. Самое худшее, что может случиться, так это граф не захочет навестить больного лунной немочью, сделает вид, что запамятовал».

Она тут же одернула себя.

«Йоргг! Себе он тоже кинжал в спину засадил? Ну и дурочка же ты, Малика Вейн!»

Буква «икс», одно – и очень весомое – неизвестное, упорно крутилось в сознании ведьмы, время от времени расталкивая прочие мысли.

«Узнать бы наверняка», – Малика опечаленно вздохнула. Как можно вытянуть из графа признание? Как, во имя Всеблагого?

Ведьма вырвалась из омута собственных размышлений как раз в тот момент, когда Жанна медузой выплыла из-за стола и направилась к Малике.

– А как же призрак Хаора, госпожа Вейн? Если вы уедете, то кто загонит его обратно?

Так и вертелось у Малики на языке ехидное «сами управитесь, ведьмы здесь не нужны», но она вовремя сдержалась.

И, Йоргг! Как же Нэйд? Что ему здесь было нужно? Не он ли и есть то самое загадочное «икс»?

– Эмммм. – она бросила вопросительный взгляд на лунника, который по-прежнему сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Даже позы не сменил.

– Я полагаю, что вопрос о проведении ритуала можно отложить до завтра, – почти проворковал лунный лорд. Голос у него показался Малике ну просто медовым. Отчего бы?

– Меня это тоже устроит, – выдохнула ведьма, – а теперь мне бы хотелось немного передохнуть.

Граф Рутто улыбнулся собственным мыслям, глядя сквозь Малику.

– Я еще навещу вас сегодня, если вы не против, – медленно произнес он, – совсем ненадолго, до восхода луны.

Ведьма только плечами пожала.

– Как пожелаете, граф. Я буду у себя.

Про себя она подумала – «зачем ему ко мне приходить?» – но решила глупых вопросов не задавать. Пусть все идет так, как идет. Наверное, граф очень хорошо знает, что же ему на самом деле нужно от праженской ведьмы.

…Лунный лорд раскланялся и ушел. Малика еще долго вслушивалась в цокот подков по мостовой, а затем, когда он стих, посмотрела на Жанну.

– Вы не поможете мне добыть лошадь? Тихую, смирную. Я не очень-то хорошо держусь в седле.

Это, конечно, было прямым нарушением всех достигнутых договоренностей между графом, инспектором и ведьмой.Но Малика нутром чувствовала, что ей нужно остаться одной и без сопровождения побывать в пустошах. В конце концов, граф Рутто мог показывать ей только то, что считал нужным.

Жанна высморкалась в мятый платок и подозрительно уставилась на ведьму.

– А что я скажу Берну? Он хотел, чтобы вы не покидали «кубка»…

– Жанна, милочка, придумайте что-нибудь! Я не сомневаюсь в ваших талантах, клянусь именем Всеблагого! К тому же, я успею вернуться до визита его светлости, клянусь!

Вдова задумалась. Она тяжело опиралась локтями на стол, положив узкий подбородок на кулачки. Белые губы вытянулись в нитку, и глаза казались двумя замерзшими озерами. Ни намека на слезы.