Читаем без скачивания Ветры земные. Книга 2. Сын тумана - Оксана Демченко

Зоэ еще раз дернула дверцу – не поддается. Угрюмо усмехнулась, тронула широкие переплеты окон: не рамы – решетки… Кричать бесполезно, плакать нет смысла, да и не умеет она этого. Бояться не получается. Остается думать.

– Дед, а прав был Рэй, – зло и спокойно выговорила Зоэ, больше не жалея старого моряка. – Не родной ты мне. Сирота я, предал ты нашу семью. Мой родной отец отдал меня за серебро злому нэрриха Борхэ. Тогда батюшка тоже о пользе говорил, а сам на денежку глядел. Борхэ после врал, обещал мне защиту, но отдал морю – по злобе… Твоя-то польза в чем?

– Зря ты так, деточка, – до дрожи губ огорчился Челито.

– Дед, тебе сама королева все сказала? Прямо она, наша Бэль? Не верю, она обещала, что так со мной не поступит. Тут все подстроено, понимаешь? Очнись, меня украли! Ты сейчас предаешь и меня, и королеву. Ты помогаешь её врагам.

– Письмо от её величества имеется, – уперся Челито, делаясь строже и копя обиду. – С печатем.

Зоэ застонала и уткнулась лбом в оконную раму. Бесполезно. Дед всегда, с первого дня знакомства, был человеком замечательным, но в упрямстве мог потягаться с Кортэ, это знали оба и потому ладили худо – но все же ладили, подспудно уважая чужую несговорчивость.

Кони шли резво, грохот подков и колес бурливой волной шума катился по узкому руслу улочек, опережая карету и разгоняя с дороги любопытных. Вот проехали университет, свернули вниз, к площади Филиппа, еще раз повернули – не хотят показываться на главных улицах? В глухом, без единого оконца в стенах домов, переулке поехали совсем тихо, затем встали. Дверца с той стороны, где сидел Челито, приоткрылась, дед выпрыгнул, Зоэ метнулась – но опоздала, прижалась к решетке окна. Увидела, как Челито передает конверт «с печатем» рослому мужчине в темном плаще. Как тот кивает и хвалит за исполнение королевской воли.

– Они ведь убьют тебя, деда, – шепнула Зоэ, сполна осознав, во что ввязался старик, так и не разобравшийся за два года, сколь двуличен двор.

Челито пропал за каретой, стало страшно, словно она, Зоэ, снова тонет. И даже хуже: бояться за других куда тяжелее и больнее, чем за себя, теперь это понятно. Сердце ныло, затхлый пыльный воздух в карете казался глухим, не отзывался и не позволял окликнуть Альбу и его родной ветер. Хотя – Зоэ горько усмехнулась – чего там, воздух обычный. Это она – пустотопка, уже год, как не слышит ветров и не говорит с ними.

Дверца снова приоткрылась, мужчина в плаще быстро забрался в карету.

– Дон жених? – прищурилась Зоэ, отодвигаясь подальше.

– Его дон дядя, – улыбнулся прибывший, принимая насмешливый тон и рассматривая Зоэ, как недавно Эспада рассматривал породистого коня. – Неплохо, совсем неплохо. Не уродина, да к томе же плясунья. Её величество…

– И не дура, – буркнула Зоэ. – Не надо глупостей, я все равно не поверю. Не жаль вам племянника? Я ведь ему или сразу перегрызу горло, или потом, как только получится.

– Постараемся избежать столь досадного исхода брачной ночи, – пообещал дон, так и не назвавший имени. Стукнул в стенку кареты, дав знак к движению. Поправил темное кружево манжет, и отвернулся к окну. – Видишь ли, не стоит начинать дело ссорой. Мы можем договориться. Нам нужны ты и твой брат. Если убедишь его не перечить и ехать с нами, дав слово исполнять ряд правил, выгодных тебе. Прочее тоже уладится наилучшим образом. Если нет… Ты хоть понимаешь, что такое по-настоящему стать добычей, к тому еще бесполезной?

– А вы понимаете, что такое стать врагом всех нэрриха, к тому еще обремененным родней и средствами, которые можно потерять? – усмехнулась Зоэ.

– Давай начнём договариваться к нашей общей пользе, худшие исходы мы уже оговорили, – спокойно предложил мужчина, скинул капюшон и сел удобнее, наконец-то отворачиваясь от окна.

– Мы едем на север, – отметила Зоэ.

– Когда сменим карету, прикажу закрыть окна, – пообещал самому себе похититель. – Зоэ, разве тебя не интересует титул графини без всяких обязательств по поводу брака, свобода от столицы и капризов королевы, признание за Альбой прав, равных с правами людей, то есть снятие с него клейма еретика и бездушного нелюдя? Подумай. Клинки Кортэ и Альбы – гарантия твоих прав, они остры и весомы. Но я найду ответные гарантии, мои слова не лживы. Начнем с этого вот письма, читай. Рука и печать самого маджестика.

– Дед Челито еще жив?

– Боже мой, какие детские глупости! Мы не звери, он жив и счастлив. Отправился в порт Касль, там его ждет родная семья, одумавшаяся жена и двое взрослых детишек. Как, он не сказал? А ведь знал о награде… Вот так бывает, люди умалчивают о важном, даже те, кому мы верим.

Зоэ прикусила губу, с сомнением приняла письмо, осмотрела печать. На деда, независимо от сказанного, не хотелось ни обижаться, ни злиться. Сколько мог он возиться с чужой девчонкой, сколько мог терпеть положение самого слабого и никчемного из её защитников? Правда, его никто не укорял… Но дед давно копил огорчение. И по семье он тосковал, вот уж точно.

Зоэ еще раз глянула на нового спутника и решительно сломала печать. Развернула письмо. Чернила дорогущие, буквы выведены так прихотливо и точно, как умеют их чертить лишь лучшие переписчики, известные до единого наперечет. Все они – гранды Башни и заняты в работе над текстами переводов древнейших книг. Синим и зеленым заполняет узоры заглавных букв гранд Кинто, личный поверенный маджестика. Его почерк Зоэ видела и запомнила, бумаги имелись в кабинете Изабеллы.

Письмо оказалось полным текстом священного указания – такие порой составляет маджестик, внося важные уточнения в тонкие вопросы толкования веры. В руках Зоэ было указание относительно нэрриха, коих предлагалось считать «душою наделенными и равными рожденным от матери и вскормленными соками веры истинной»… Сидящий напротив мужчина забрал бумагу и смял. Усмехнулся, глядя прямо в глаза Зоэ, медленно и спокойно порвал пополам, и еще раз, и дальше – в мелкие клочки.

– Есть еще одна, точно такая. Подпишешь, что следует – её огласят на всех площадях, и не только в этой стране, – уверенно пообещал он. – Поскольку ты умеешь читать, изучи сразу и вот такой текст. Начни обдумывать. Ты ведь не дура.

Зоэ ощутила, как по спине бежит холодок большого страха. Совсем не требуется море, чтобы утопить плясунью, угодившую в шторм дворцовых интриг… Тот, кто сидит напротив – игрок с опытом. Он сейчас играет с плясуньей, как с законной добычей – по своему усмотрению. По позе, тону, выражению лица видно: он тут победитель, уверенный в своей способности всегда оказаться правым и главным. При должном опыте можно вывернуть наизнанку любую истину, а если есть силы, сторонники, время – обратить в нужную сторону всякое решение. Эта игра, – с ужасом осознала Зоэ, – слишком велика в своих ставках. Из столицы воруют личную плясунью Изабеллы, и главное в ситуации именно то, что воруют – у самой королевы, вот кто страдает в игре, вот кто под угрозой!

По крыше что-то хлестко ударило, снова грохнуло, захрустело. Зоэ недоуменно поглядела вверх. Проследила блик, сбегающий бусиной света по клинку, и прикрыла глаза, до крови закусывая губу и стараясь не вскрикнуть. Человек напротив сидел все так же и смотрел все так же, но уже стеклянными мертвыми глазами. Длинный клинок прорубил потолок кареты, прошел голову насквозь и нанизал эту голову, как тыкву – на кол. Зоэ зажала рот обеими руками и отвернулась. Подбородок мертвого с хрустом вздернулся, не желая отпускать из плоти клинок, выдираемый вверх… Зоэ метнулась подальше от трупа, к самому окну. Она слышала теперь много звуков снаружи и все – жуткие, понятные. Едва ли кучер или лакеи выглядели сейчас иначе, чем этот дон, так и оставшийся безымянным для непослушной, всполошенной памяти. Кони зафыркали, всхрапнули и послушно перешли на шаг, а затем остановились. Дверца качнулась.

– Быстро, пошли.

– Рэй… Рэй, а нельзя было, ну, не так… – шепотом пожаловалась Зоэ, всхлипывая и помимо воли цепляясь за шею Эспады. Тот как раз подхватил плясунью на руку и оскалился от боли во вчерашней ране, да еще и с примесью свежей… вон, ткань рукава обильно промокла.

Королевский пес мельком глянул на покойника, сникшего на дне кареты. Было заметно, как Эспада сразу помрачнел.

– Можно и даже нужно, черт побери, – зло бросил дон Эппе, и сразу потащил Зоэ прочь, бормоча еле слышно.

Сперва не получалось разобрать слов, в ушах гудело, но постепенно Зоэ отдышалась.

– Не виноват же я, что протрезвел раньше, чем следовало. На кой ты только явилась? Зачем разбудила… Я спал, и, пока это было так, дрыхли и мои сомнения, и старые счеты, и новые долги. – Эспада рывком сбросил Зоэ с плеча. – Сама переставляй ноги, я устал. Н-ну, теперь бы надраться скотски, вот что было бы кстати.