Читаем без скачивания Там, где поют соловьи - Елена Чумакова

Для себя она решила, что последует примеру Дарьи: найдет работу, ведь у нее отличная профессия, и снимет себе комнатку. Будет жить рядом со своей обретенной семьей, но самостоятельно. И все бы, наверное, так и сложилось, если бы не одно внезапное обстоятельство.

Глава 11. Лео Гарсиа

Февраль – май 1910года, Петербург, Филадельфия

Пронизывающие ветра, дующие с Финского залива, делают петербургскую зиму особенно неприятной. Вроде бы и мороз невелик, а замерзаешь до самого нутра очень быстро. Лео совсем продрог на перроне, провожая Агату, поэтому, как только показались фонари последнего вагона, поспешил в зал ожидания Николаевского вокзала. Разыскав буфет, он купил большую отбивную, расстегай да два стакана горячего чая и не спешил уходить, слегка разомлев после сытного ужина. С перрона доносились призывные паровозные гудки. Пахло железом, углем, машинным маслом и чем-то еще, непонятным, волнующим. Вокруг бурлила жизнь, люди торопились, а ему среди этой суеты спешить некуда. Никто его не ждет в темной пустой квартире. Лео рад этой передышке – так устал от чувства вины, от необходимости принимать решение. И, главное, какой бы выбор он ни сделал, все равно окажется негодяем либо в глазах Агаты, либо в глазах Николь. И что с этим делать?

Лео рос в обычной американской семье, проживающей в пригороде Филадельфии. Их улица, застроенная стандартными коттеджами, вытянулась вдоль реки Делавэр, на берегу которой и прошло его детство. Отец работал механиком на судостроительной верфи, он привил сыну интерес к кораблестроению, тягу к морским путешествиям. Мать занималась домом и превыше всего ценила в людях стабильность и добропорядочность. Лео выпала нелегкая доля быть старшим братом двух вредных сестренок-близняшек, и самой неприятной обязанностью для мальчишки была необходимость постоянно нянчиться с ними. Ни в индейцев, ни в Робинзона, ни в мореплавателей девчонки играть не хотели, зато частенько ябедничали родителям о каждой провинности брата. Поэтому он так обрадовался, когда в соседнем коттедже поселились новые жильцы, в семье которых оказался мальчик чуть постарше Лео и девочка, его ровесница. Дети быстро подружились. Для Лео началась другая жизнь – наконец-то у него появилась компания для игр! Николь, в отличие от сестёр Лео, оказалась «своим парнем», она ловко лазила по деревьям, быстро бегала, умело строила шалаш и соглашалась быть Пятницей в игре в Робинзона. Лео завидовал Гарри, что ему досталась такая сестра. Все лето с утра и до темноты они вместе носились по берегу реки. Как-то, во время игры в индейцев, Лео обхватил убегающую Николь и неожиданно ощутил в ладони упругий бугорок едва наметившейся груди. В следующую секунду маленькая, но крепкая ладонь девочки отпечаталась на его щеке. Оба эти события ошеломили мальчишку. Он стал замечать, что Николь вовсе не «свой парень», она другая: иначе двигается, иначе садится, иначе смотрит и улыбается. И у нее такие красивые шелковистые светлые локоны, и такие тонкие лодыжки и запястья… Он вдруг стал смущаться в ее присутствии. А еще стал задерживаться перед зеркалом, с досадой разглядывая появляющиеся на лбу и щеках прыщики.

Лето пролетело, начался учебный год, и компания распалась. Гарри и Николь уехали в частный пансионат, Лео отдали в морскую школу. Так случилось, что в следующий раз он встретился с друзьями спустя три года и едва узнал в очаровательной юной мисс свою прежнюю подружку. Они снова много времени проводили вместе – Гарри, Лео и Николь, только теперь это были долгие прогулки, разговоры, поездки на танцевальные вечеринки. Дружба с Николь быстро переросла во влюбленность. Все было так ново, так волнующе… Им обоим казалось, что никто и никогда не переживал ничего подобного. Значимы были каждое слово, каждый взгляд, каждый жест. Уже и их родители сочли необходимым сойтись поближе и даже подружиться. К тому времени как молодые люди закончили учебу, получили свои дипломы, как-то само собой сложилось, что обе семьи стали шутя поговаривать о свадьбе. Лео вдруг осознал, что от него ждут предложения. Первая сумасшедшая влюбленность к тому времени прошла, но он был согласен с родителями, что Николь вполне подходящая для него партия, из нее получится такая же добропорядочная жена, как его мама. Конечно же, в его студенческой жизни случались мимолетные подружки, короткие влюбленности, но они исчезали так же легко, как появлялись. А Николь оставалась неизменной привязанностью. Лео тянул с решающим разговором, убеждал себя и родителей, что должен устроиться на работу, встать на ноги, прежде чем брать на себя ответственность за семью. Нет, он не отказывается от женитьбы, но… чуть позже… не сейчас.

Ему повезло: его взяли в крупную кораблестроительную компанию на хорошую должность, с приличным для молодого человека окладом. Дальше медлить с решающим разговором было невозможно. Долгожданное предложение было принято, обручение состоялось. Обе семьи начали подготовку к свадьбе. И тут Лео предложили поработать в России, на верфи Санкт-Петербурга. Контракт был рассчитан года на два-три и сулил немалые деньги. Разумеется, он согласился! А Николь? Что же, ей предстояло подождать жениха. Обычное дело. Молодые люди нежно простились, поклявшись в верности друг другу. И Лео честно намеревался сдержать слово.

Познакомившись на второй день путешествия с Агатой, он вовсе не собирался заводить дорожный роман. Просто путешествие было довольно однообразным, а девушка оказалась интересной собеседницей. В отличие от Николь, она внимательно слушала его пояснения к устройству корабельных механизмов, спускалась с ним в трюм и даже пыталась разобраться в чертежах. Не было в ней ни жеманства, ни кокетства – тех ужимок, которые пугали его в других особах. Плавание быстро закончилось, а расставаться с новой знакомой совсем не хотелось. Он обрадовался, когда она согласилась сделать остановку в Петербурге. Вместе в чужом городе, в незнакомой стране куда веселее. Ему, американцу, плохо знающему русский язык, так нужна была ее помощь! И даже предложив Агате вдвоем снимать квартиру, он говорил себе, что это просто дружба. Он по-прежнему писал Николь нежные письма и даже упоминал о «новом приятеле», с которым поселился в одной квартире, рассказывал, где побывал с «другом», стараясь нигде не проговориться, что этот «друг» – девушка. Но письма писались все трудней, реже, получались все короче, а Агата волновала и притягивала его все сильней. В свой день рождения, немного выпив, Лео потерял над собой контроль, давно сдерживаемая страсть вырвалась на волю. Ловушка захлопнулась. Будь Агата одной из легкомысленных девиц, его совесть смолчала бы. Но она оказалась девушкой. Она была влюблена, верила