Читаем без скачивания Бездна (Миф о Юрии Андропове) - Игорь Минутко

Уже зажглось табло «Пристегните ремни», по салону прошлась длинноногая вышколенная стюардесса-куколка, улыбнулась Владимиру Александровичу, сказала:

— Через семь минут сядем.— Рейс был аэрофлотовский.— Как вы себя чувствуете?

— Спасибо, отлично.

Еще в российском небе, почти сразу после взлета, он почувствовал странную слабость, головокружение, нажал кнопку «Бортпроводница», и эта милая девушка принесла ему две таблетки сиреневого цвета и стакан минеральной воды. Через несколько минут Владимир Александрович был в полном порядке и сейчас думал: «Все это нервы. Совсем, черт побери, истрепал их».

Владимир Александрович Копыленко работал во Внешторге, занимая должность заведующего отделом по закупкам новейших компьютерных систем, созданного совсем недавно. В Советском Союзе эти системы только внедрялись, прежде всего на предприятиях военно-промышленного комплекса. Работа была действительно сложной и нервной, если угодно. Не хватало специалистов. Да и сам товарищ Копыленко был не очень-то силен в компьютерной технике, хотя закончил Бауманское училище и аспирантуру при нем, специализируясь в области космических технологий. Теперь приходилось вникать в суть на ходу, читать горы специальной зарубежной литературы, благо еще с детских лет выучили родители Владимира Александровича двум языкам, английскому и немецкому, и владел он ими в совершенстве.

В Вене предстояло подписать контракт с одной австрийской фирмой о закупке большой партии японских компьютеров (фирма выступала посредником, и с ней давно сотрудничал Внешторг). В Австрии уже три дня работали эксперты отдела, которым руководил Владимир Александрович, с ними прежде всего и предстояло встретиться «боссу» — так его за глаза называли сотрудники отдела с порядочной долей иронии.

Но эта встреча состоится не сегодня, а завтра — уже все обговорено, запланировано, расписано. Хотя номер в отеле «Империал» ему забронировали с сегодняшнего дня.

А сейчас, совсем скоро…

Вот поэтому и нервничал, можно сказать, восторженно страдал Владимир Александрович Копыленко. Сегодня, уже через несколько минут, состоится совсем другая встреча.

Он позвонил Паулю Шварцману позавчера с Главпочтамта — как всегда. И как всегда, Пауль, милый Пауль, будет его встречать.

Впрочем, откуда это дурацкое «как всегда»? У них и было всего… Сколько? Сейчас, сейчас… Пять? Нет, четыре свидания.

Три года назад он познакомился, совершенно случайно, с Паулем Шварцманом в буфете Венского оперного театра. (Давали «Аиду» Верди. Как забыть?!) Нет, не случайно — на все судьба: они сразу прониклись симпатией друг к другу. Пауль оказался немцем из Кельна, там у его престарелого отца небольшой банк, он же числится в нем управляющим. А в Вене снимает квартирку, «уютное гнездышко» в районе парка Бельведер («Совсем рядом с волшебным замком, мой друг Влади-мир»), И часто приезжает сюда. «Потому что, Вла-ди-мир (Паулю долго не давалось имя нового «друга»), здесь атмосфера, условия. Здесь все для нас. Да и Кельн хоть и близко, но оттуда, что здесь в Вене, не увидишь и не услышишь». Прямо из театра они отправились в «уютное гнездышко» Пауля Шварцмана, и с той незабываемой ночи все началось.

«Мой Пауль,— думал сейчас Владимир Александрович,— пылкий, нежный, сентиментальный. Господи! Что мы за страна? Почему только у нас — преследования, слезы, презрение, дискриминация? Надо все держать в глубочайшей тайне, особенно если ты занимаешь высокий пост. Иначе — конец карьере, конец всему. И эта моя насильственная женитьба, отец настоял. Я не виноват, что Татьяна несчастна. Не виноват, не виноват, не виноват!… Если мы рождаемся такими — что делать? Что делать, я вас спрашиваю? Будьте вы все прокляты!»

…Лайнер шел на посадку, за иллюминатором, призрачным бескрайним ковром мерцали огни ночной Вены, а Владимир Александрович вдруг вспомнил фразу Пауля, которую тот сказал ему позавчера по телефону:

— Я приготовил тебе, Володя (он теперь так называл Владимира Александровича), сюрприз. Очень пикантный сюрприз…

Лайнер уже бежал по посадочной полосе, и мимо иллюминатора стремительно мчалась назад яркая трассирующая полоса.

«Что за сюрприз?» — подумал товарищ Копыленко, ужас и восторг опять смешались в нем, и зубы скрипнули — так с Владимиром Александровичем случалось в моменты крайнего волнения.

Все багажные, таможенные и прочие формальности заняли не более четверти часа, и вот уже с небольшим элегантным баулом, перекинув плащ через руку, Владимир Александрович спускается по эскалатору в «зал встреч».

Как он любит этот венский международный аэропорт Швехат!

Огромность сверкающих помещений, где никогда не чувствуется большого скопления пассажиров и одновременно каким-то невероятным образом созданная атмосфера уюта. И все это для вас: кафе, бары, бесчисленные магазины, комнаты отдыха с мягкой удобной мебелью, парикмахерские, туалеты.

«Боже!— думал Владимир Александрович, спускаясь по эскалатору и ища взглядом в небольшой толпе встречающих Пауля Шварцмана.— Боже! Эти туалеты в общественных местах европейских стран — в аэропортах, на железнодорожных вокзалах, в государственных учреждениях! Стерильная чистота, воздух помещений насыщен ароматическими смесями, и — невероятно!…— тихая минорная музыка из невидимого источника». Товарищ Копыленко вспомнил, что, первый раз попав в подобный туалет в Финляндии — дело было лет пятнадцать назад, на заре его карьеры во Внешторге,— он был просто ошеломлен, впал в состояние транса, особенно его сразила эта тихая музыка. Он в панике думал тогда, что оказался совсем не там, куда ему было нужно, и только вальяжный господин с изрядной лысиной, появившийся из кабины с бело-голубой дверью и на ходу застегивающий ширинку брюк, вразумил его: это здесь…

Сейчас, испытав внезапную острую нужду оказаться именно в таком месте, Владимир Александрович думал: «А ведь абсолютно точно кто-то определил: по состоянию общественных туалетов можно и следует судить о стране, об ее экономике, культуре, нравственном состоянии общества, о…»

— Володя! Я здесь! — прервал его странные рассуждения радостный голос Пауля Шварцмана.

Предмет любви товарища Копыленко уже бежал ему навстречу — высокий, стройный, с открытой головой, густые черные волосы разметались по плечам.

Они обнялись, Пауль пах дорогими сигаретами и крепкими дамскими духами (эта смесь всегда кружила голову Владимиру Александровичу, сводя его с ума…).

— Наконец-то!…— шептал Пауль.

— Наконец-то! — откликнулся товарищ Копыленко.— Только, Паша (так в моменты интимности называл Владимир Александрович своего избранника), мне срочно надо…

— Здесь, за углом,— сразу все поняв, просиял улыбкой Пауль Шварцман, увлекая московского гостя за угол мраморной стены.— Иди, а я подожду тебя вот в этом баре, закажу по чашечке кофе, и мы все обсудим.

«Что все?» — хотел спросить Владимир Александрович, но малая нужда погнала его за перегородку, облицованную синеватым камнем, с изображением мужской шляпы и трости.

Через несколько минут, насладившись туалетом международного австрийского аэропорта Швехат, Владимир Александрович Копыленко уже сидел в баре, уютном, слабо освещенном, за круглым столиком на двоих, перед ним исходила ароматным парком фарфоровая чашечка с густым черным кофе. («Заварка по-венски»,— сказал Пауль.)

Затягивалось сладостное молчание.

— Мы идем к тебе? — не выдержал он первым.

— Нет,— прошептал Шварцман.

— Не понимаю…

— То есть, Володя, мы, естественно, можем поехать сразу ко мне… Но есть сегодня еще одна возможность…

«Сюрприз!» — осенило Владимира Александровича. Сердце скакнуло и бешено заколотилось, мгновенно вспотели ладони («Отвратительное свойство организма»,— самокритично подумал заведующий отделом советского Внешторга).

— Какая возможность? — тоже шепотом спросил Владимир Александрович.

— Ты мне не однажды говорил, что хочешь попасть в один из привилегированных клубов Вены… Ну… В наш клуб. Ты еще сказал: «Хотя бы разок взглянуть».

Пауль Шварцман замолкал, ожидая реакции.

— Я слушаю, Паша. Я тебя слушаю.— Голос товарища Копыленко неожиданно сел.

— Так вот… такая возможность появилась.

— Что за возможность? — встрепенулся Владимир Александрович, и некий внутренний голос сказал ему: «Осторожно!»

— У меня появился новый знакомый,— таинственно улыбнувшись, продолжал Пауль.— Он член клуба «Георг III». Слышал о таком?

— Естественно, слышал! — воскликнул товарищ Копыленко, и внутренний предостерегающий голос стал абсолютно неслышным.

Клуб «Георг III»! Он тайно собирал о нем сведения, оказываясь в Австрии, выискивал публикации в «их» специальной литературе. Публикации, надо сказать, были чаще всего скучные, невнятные, естественно, без персоналий, а лишь с подробностями антуража. Публикации, скорее, интригующие.