Читаем без скачивания Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 2 - Ник Перумов

Миг спустя волшебница умерла на копьях, но перед глазами Императора до сих пор стояло её молодое лицо, искажённое уже не от боли и предсмертного ужаса, а от неописуемого удивления.

Последний взгляд умирающей был устремлён на белую латную перчатку.

«…Куда как непрост был этот дар, и кто знает, к чему стремится, к чему может быть приложена скрытая в нем сила?

Но сейчас всё это неважно. Маги нанесли-таки удар по Чёрному Городу, – с глухой яростью думал Император, глядя на бушующее зарево. –Не многие ж там уцелеют… Аврамий… Хеон… все остальные… просто жители, исправные налогоплательщики, верившие в своего Императора – который сам же и навлек на их голову эту беду».

Двигать когорты в огонь Император не мог. Не знал он и заклятий, способных утишить пламя. Оставалось только одно – держать оборону, не давая огню прорваться в Белый Город.

Правда, едва ли маги позволят ему это.

Император никогда не верил ни в удачу, ни в судьбу. Стечение обстоятельств – оправдание труса или слабого сердцем, не способного идти до конца. Сегодня ему не удалось одержать верх – значит, он будет сражаться дальше.

«Вы слишком мягкосердечны, принц, – кажется, так говорила когда-то нестареющая Сежес? Что ж, ты хорошо воспитала меня, ведьма. Пожинай теперь сама эти плоды».

Легаты спешили с докладами. Всё в порядке, подворья обысканы, всё сколько-нибудь ценное собрано, когорты готовы двигаться дальше. Убитые оставлены на попечение мортусов.

Император резко кивнул. В Белом Городе ещё целых четыре подворья магов, и едва ли они…

Он не закончил мысль. Подбежал запыхавшийся дозорный, едва успел вытянуться и стукнуть кулаком о кирасу, отдавая честь, и выпалил единым духом:

– Маги! Идут… От подворий… Много. Там, там и там, – он показал рукой. – Кирила убили… А я мага из арбалета прострелил – и дворами, дворами!..

«Он не врёт», – подумал Император.

– Как тебя зовут? – спросил он, вглядываясь в лицо солдата.

– Фока я, мой Император.

– Я запомню тебя, Фока. Твоя награда ждёт тебя, а пока возьми вот это. – Император снял с пояса одно из украшавших его золотых колец. – Когда всё кончится, сможешь славно погулять. – И он дружески хлопнул воина по плечу.

– Никак нет, мой Император! – отчеканил легионер, вытягиваясь ещё больше. – Я никогда не продам…

– Ладно, ступай, – махнул рукой Император. Бурные выражения верноподданнических чувств он недолюбливал. – Посмотрим, всегда ли ты так же хорош, как показал себя сейчас.

Совершенно одуревший от счастья, легионер по-уставному повернулся кругом и побежал прочь, придерживая висящий за спиной арбалет.

«Маги не стали ждать, пока их окружат. Что-то заставило их выйти из-под защиты стен и искать боевой удачи на улицах Белого Города. Почему? Отчего? Оттого, что три подворья пали одно за другим и никакая магия не смогла остановить порыв легионеров?»

Император вновь, в который уже раз, пристально взглянул на белую латную перчатку.«Неужели это ты помогаешь мне, неведомый дар? И опять же – почему и отчего? Какая и кому в этом выгода, кроме меня? У Радуги есть ещё один враг? Тогда это хорошо, потому что, как известно, враг моего врага – мой друг».

– Мой Император, они уже близко. – Сулла деликатно кашлянул, выводя своего повелителя из задумчивости.

– Разворачивай стрелков, второй легат. Если ты сумеешь удержать их до моего сигнала, обратно вернёшься уже полным легатом.

Сулла криво ухмыльнулся.

– Понял, мой Император. Пусть повелитель не сомневается – Сулла вернётся назад до сигнала только мёртвым.

Зазвучали слова команд. Манипулы развернулись фронтом навстречу магам, арбалетчики заняли верхние этажи, крыши и чердаки; к легионерам присоединилось и немало простых обитателей Белого Города – вид пылающих кварталов Чёрного Города мог обратить против Радуги кого угодно.

Однако здесь собирался народ не чета бедноте из-за стены. Бывалые центурионы, поседевшие в походах, урядники городской стражи, выслужившиеся легионеры – они пользовались привилегией увольняться со службы вместе с оружием и сейчас, как встарь, собирались к легионным значкам, с особым шиком салютуя легатам.

Их было уже больше двух сотен, и они продолжали прибывать.

Император сжал левый кулак.«Ну, таинственный дар, неважно, откуда ты явился, из света или из тьмы, оружие ли ты хаоса или порядка – готов ли ты к бою?»

И насмешливый, одному Императору слышимый голос ответил – четко и внятно: «Сейчас и всегда, человече!»

Глава четвертая

Из башни били прицельно – кто-то из волшебников развлекался пусканием огненных стрел по живой мишени. Уйти Фессу не давали – стоило ему приблизиться к столь желанному устью улицы, как дорога перед ним взрывалась клубами огня. Конечно, держи Фесса на прицеле только один волшебник, воин Лиги ушёл бы легко; он вырвался бы, окажись стрелков двое, трое или даже четверо; но в башне, судя по всему, засело самое меньшее две дюжины опытных и бывалых магов. Они не совершали ошибок и не покупались на нехитрые финты. Они развлекались игрой с человеком – массовое истребление им уже прискучило, хотелось чего-то нового, и упрямо цеплявшийся за жизнь Фесс подходил для этого как нельзя лучше. Он прыгал через мёртвые тела, то падал, то вскакивал, перекатываясь через плечо, уходя от настигавших его молний отчаянными длинными прыжками, когда тело вытягивалось параллельно земле точно в полёте. Он кружил вокруг башни, стараясь беречь силы и дыхание – в надежде на чудо.

…И когда все до единого провалы на площади дохнули огнём, куда более жгучим и яростным, чем устремлённые в него, Фесса, молнии, он понял – вот его шанс.

…Он обернулся в последний миг – да так и замер, поражённый до самой глубины души. Башня, несокрушимая башня волшебников Радуги, медленно оседала, проваливаясь вглубь, словно сама земля разъялась под её фундаментом. По стенам бежали трещины; часть с грохотом обвалилась, открывая внутренности – перекрытия, лестницы, балки; из накренившегося, словно корабль в бурю, здания начали выскакивать фигурки людей. Из-под подошвы башни взлетали вверх огненные струйки, словно строение тонуло в полыхающей жидкости.

Фесс хищно усмехнулся. Одним движением вытер мокрую от пота рукоять глефы и, лавируя между фонтанами рвущегося из-под земли огня, ринулся к башне.

Пришла пора воздать должное за свои нелепые прыжки.