Читаем без скачивания Неожиданные встречи - Павел Мариковский

ПРЕДСКАЗЫВАЮЩИЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЯ

Из многочисленного отряда грызунов сурки самые «интеллигентные». Они легко приручаются, хорошо знают своего хозяина, привязываются к нему, но в неволе проявляют неистовое стремление выбраться на свободу. В Казахстане обитают три вида сурков: длиннохвостый, селящийся в высокогорье Тянь-Шаня; обыкновенный, обитающий в степях Северного Казахстана, а также на Восточном Алтае и Тарбагатае, и сурок-мензбира. Из них трех только один сурок мензбира удостоен чести упоминания в Красной книге республики лишь потому, что редок, живет на маленькой территории Западного Тянь-Шаня, и более нигде.

Все сурки — колониальные животные, живут семьями, селятся недалеко друг от друга и роют для себя глубокие разветвленные норы. Активны они только в теплое время года и на зиму впадают в спячку. Свои колонии всегда располагают так, чтобы местность вокруг хорошо просматривалась. К своим жилищам привязаны и далеко от них не отходят. Но иногда сурки вынуждены откочевывать, но не далее полукилометра, когда стада овец, пригнанные на летние пастбища в горы, сильно стравливают растительность.

Сурки — очень осторожные животные. Приподнявшись на задние ноги и встав столбиком, они зорко следят за всем окружающим и при появлении врага — волка, лисицы, собаки, орла и самого главного — человека, — тотчас же подают сигнал тревоги и, предупреждая всех остальных членов колонии, скрываются в своем жилище. Бегают они не очень быстро, стараясь так выбрать маршрут, чтобы вовремя успеть спрятаться в первую попавшуюся на пути хотя бы временную нору.

Молодые сурчата, а их рождается у самки от двух до семи, появляются на поверхности летом. Они глупы, доверчивы и, покидая родительский кров и расселяясь самостоятельно, часто гибнут от врагов. В общем, сурки толстенькие, миролюбивые и симпатичные животные…

25 марта 1978 года произошло землетрясение вблизи районного села Джаланаш, в 120 километрах от Алма-Аты. Я помчался туда, так как издавна интересовался предсказанием землетрясений по поведению животных. В то время говорить об этом открыто было нельзя, чтобы не подвергнуться всеобщему осмеянию от ничего не понимающих в биологии технарей-сейсмологов. По моему глубокому убеждению, землетрясения предваряются и сопровождаются различнейшими физическими аномалиями, многие из которых неизвестны ученым. А животные, созданные миллионами лет эволюции органической жизни на Земле, особенно ведущие общественный образ жизни, обитающие в норах и в сейсмически неблагополучных районах, должны быть индикаторами приближающейся подземной бури.

Здесь, в районе землетрясения, мне рассказали удивительнейшие истории. Оказалось, что осенью, то есть за шесть месяцев до землетрясения, большинство сурков куда-то откочевало, что и было замечено охотниками и местными жителями. За двенадцать часов до землетрясения чабаны, пасшие овец, к удивлению увидели, что все сурки покинули норы и вышли на поверхность. Осторожные и беспомощные вне своего жилища, они даже не пытались прятаться от человека и стремились найти укрытие среди отар овец. Один из чабанов палкой убил двух сурков, но, убедившись в том, что шкура перезимовавшего зверька плоха, а мясо тощее и невкусное, прекратил попытки истребления легкодоступной добычи.

Джаланашская история укрепила мое убеждение в необходимости использования животных для предсказания землетрясений. Я опубликовал на эту тему книгу (Животные предсказывают землетрясения. Алма-Ата, 1985), с громадным трудом добился предоставления участка в тридцать гектаров для биополигона, но, к сожалению, из-за невежества и недоброжелательства пришлось все бросить, а биополигон и поспешно организованные стационары стали памятниками дремучему невежеству.

Время, когда мною была поднята проблема биополигонов, совпало со стремительным и массовым истреблением сурков, и стали модными шапки, пошитые из меха этих славных зверьков. Тогда не обошлось и без «изобретателей»: в ход пошли взрывчатка для разрушения нор, капканы, проволочные петли, особые заостренные гарпуновидные штыри и даже маленькие самоходные машинки, запускавшиеся в норы. Учреждения, ведающие охотой и заготовкой пушнины, подавали победные реляции о перевыполнении планов. Но вскоре шапки износились, а от колоний сурков остались только опустевшие норы да холмики выброшенной наружу при строительстве нор земли. И невольно задумаешься: как бы в Алма-Ате не повторилась трагедия Армении, где перед катастрофой было немало животных, проявивших способность предчувствия этого бедствия, да никто не обеспечил над ними своевременного и квалифицированного наблюдения.

Сейчас следует категорически запретить истребление немногочисленной популяции сурков — по меньшей мере, в Заилийском Алатау, Кунгей Алатау, горах Кегень, а если начнут возрождаться колонии этих животных, взять их под строжайшую охрану.

Но сколько для этого теперь потребуется времени и когда необходимость защиты сурков осознают те, кто обязан беспокоиться о защите животного мира, и сурков в особенности?

МУСЬКА И МИШКА

Принесли их мне весной совсем маленькими, не больше кулака взрослого человека. Зверьки были красивыми, с черными блестящими, как бусинки, глазами и шерсткой будто из лоскутков красного, черного и белого цветов. Они испуганно жались друг к другу, сердечки их колотились с необыкновенной скоростью.

У морских свинок оказался отменный аппетит. Помидоры, огурцы, свекла, морковка, зеленая ботва от овощей — все это быстро перемалывалось острыми зубами. Лакомые кусочки они всегда отнимали друг у друга короткими резкими рывками. Владелец кусочка никогда не возражал, когда у него отбирали еду, какая-нибудь морковка, прежде чем быть съеденной, несколько раз переходила изо рта в рот. Но все это делалось без тени недоброжелательства, а как будто ради развлечения.

Вскоре оказалось, что морские свинки удивительно болтливы. Они все время лопотали различными голосами. Для каждого отдельного случая у них всегда находился свой особенный звук, свое слово. Брали их в руки — один крик, давали еду — другой, еда оказывалась вкусной — третий, разлучали на минутку — четвертый. И так до бесконечности. Свинки были очень дружны и не могли и минутки жить друг без друга. Если брали в руки одну, другая тотчас же начинала беспокойно метаться по клетке и громко звать.

Разговаривали свинки не только днем, но и ночью, и мне казалось, что ночные звуки были особенными, не похожими на дневные. Спали зверьки мало, урывками.

Днем свинки оставались одни. Мы уходили на работу, квартира пустовала. Впрочем, был у нас еще один жилец — спаниель Зорька. С собакой свинки быстро подружились, и, когда она засовывала свой нос в клетку, животные мирно обнюхивали друг друга, почти соприкасаясь носами.