Читаем без скачивания Глаз сокола - Мишель Пейвер

И тут в голову Пирре пришла ужасная мысль. Она побежала через двор, толкнула дверь и ворвалась в караульное помещение. Девочку сразу обдало холодом: такой бывает только в местах, которые уже некоторое время пустуют.

Пирра кинулась к воротам. Они оказались заперты на засов.

– Выпустите меня! – закричала Пирра.

«Меня… Меня…» Ее слова эхом отразились от стен и вернулись обратно к Пирре. Она попыталась поднять засов, но для этого нужны двое крепких мужчин, а одной ослабевшей после болезни девочке такая задача не под силу.

Пирра потрясенно уставилась на многочисленные беспорядочные следы у ворот. Люди заперли их на засов, а потом перелезли на другую сторону, втянули за собой лестницу, а больную бросили одну.

Ворона вернулась с резким карканьем: птица будто потешалась над девочкой. Ворона со смехом скрылась в ночи.

Пирра медленно пересекла двор, поднялась по ступенькам. Она уставилась на то, чего до этого не заметила. На двери ее комнаты красовался белый меловой отпечаток: знак Чумы.

Силея и стражники бежали из Така Зими, заперли Пирру внутри, чтобы ее дух не последовал за ними, и оставили ее умирать.

14

Гилас поглядел вслед пролетевшей мимо вороне и подумал: а вдруг это дурной знак? С тех пор как мальчик покинул хижину, ему не давало покоя ощущение, что на Горе Дикти происходит что-то неладное.

Весь день Гилас следовал указаниям Акастоса, поднимаясь на горный гребень через заснеженный лес. Мальчик нашел расколотую молнией сосну, но тут над его головой сомкнулись тучи. Ни треснувшей скалы, ни водопада не разглядеть. Где же Така Зими?

А еще Гилас беспокоился за Разбойницу. Он не видел львицу с тех пор, как рухнул возле хижины, – даже следов ее не попадалось. Пережила ли она метель? Увидит ли он ее когда-нибудь снова?

Впереди сокол кинулся на ворону. Но хищник не заметил, что перед ним всего лишь вороненок. Родители сразу кинулись на защиту птенца. Незадачливому охотнику изрядно досталось от их клювов и когтей. Застигнутый врасплох сокол укрылся на сосне, а вороны улетели с возмущенным карканьем.

Гилас поглядел на съежившегося на ветке сокола: глаза круглые, испуганные. Тут мальчик разглядел, что перед ним соколиха. Оперение пятнистое – значит, молодая.

– Теперь будешь знать, что с воронами лучше не связываться, – сухо произнес Гилас. – В следующий раз голубей лови.

Встряхнувшись, соколиха улетела со звонким «э-э-э».

Глядя на нее, Гилас вспомнил печать Пирры: на ней вырезан крошечный сокол. Вспомнил он и то, как отчаянно девочка жаждала свободы, и его сразу охватило уныние. Гилас так и не нашел ни Пирру, ни Разбойницу, ни даже Така Зими.

Соколиха злилась на себя. Ее снова постигла неудача, и теперь приходится глодать жалкие остатки сгнившего зайца: их она нашла на скале. Когда же соколиха наконец сможет похвастаться первой добычей?

А еще птица скучала по девочке. Странно. Она ведь наземное существо, к тому же человек. Но соколихе все равно ее не хватало. Она с тоской вспоминала яркую окраску девочки, ее тихое, медленное дыхание, еду из мешочка, который та всегда носила на поясе. А больше всего соколиха скучала по ней, когда поднималась в небо: раньше, когда она летала, дух девочки парил вместе с ней.

Дав ветру поднять себя повыше, соколиха принялась кружить над горой. Вот далеко внизу полевка зарывается в снег, а мальчик карабкается на кряж. А впереди виднеется ее прежнее гнездо и можжевельник, на котором она однажды застряла.

Вдруг соколиха замерла в воздухе. Что-то стряслось. Она не знала, что именно, но чувствовала это всем телом, до кончиков перьев.

Девочка в беде.

Вот деревья поредели, и перед Гиласом разверзся обрыв. У мальчика упало сердце. А ведь Акастос предупреждал – «старайся держаться высот, ущелье обойди стороной». И вот оно, то самое ущелье – зияет прямо перед Гиласом.

Над пропастью натянуты три веревки. На пике Ликас тоже делают такие мосты: на одну веревку встаешь, за две другие, на уровне плеч, держишься. Гилас и тогда таким мостам не доверял, а сейчас тем более не собирался. Видно, он слишком рано спустился с горного гребня. Сейчас он вернется и поднимется повыше.

Но не успел Гилас пуститься в обратный путь, как тучи расступились и прямо над ним возникла отвесная скала из голого серого камня. Она расколота надвое, и хотя водопада не видно, до слуха долетает его приглушенный рев. Гилас зашагал быстрее. До Така Зими он еще не дошел, но скоро будет на месте.

Пройдя несколько шагов, Гилас наткнулся на большие круглые отпечатки лап на снегу. У мальчика упало сердце. Следы Разбойницы забрызганы кровью! В голове замелькали картины одна страшнее другой: Разбойницу поднял на рога бык, ее пронзил копьем охотник…

Кровь не успела замерзнуть: выходит, следы свежие. Они вели к высоким валунам на восточном склоне горного гребня.

Гилас замер в нерешительности. Искать Разбойницу или идти к Така Зими? Разбойница или Пирра?

– Обе, – вслух ответил сам себе мальчик.

Но сначала надо помочь Разбойнице. Следы петляли зигзагами, будто львица шла, покачиваясь. Отпечатки левой передней лапы смазанные: Разбойница волочила ее за собой.

Заранее боясь того, что сейчас увидит, Гилас пошел