Читаем без скачивания Украина. Двойка по истории - Герман Марков

Ростки неосознанного национализма проявлялись ещё во времена Гетманщины, хотя они тогда были спонтанными, вызванными стремлением казацкой старшинской верхушки и отдельных гетманов Войска Запорожского к власти и собственному обогащению. Они больше заботились не о народе, а о сохранении своей власти и умножении своего богатства. Им не было дела до нужд и чаяний народа Малороссии. Да и национализмом в полном смысле это назвать нельзя, поскольку не было в то время в Южной Руси какой-то особой нации, отличной от русской. С 1648 по 1654 г., когда шла борьба с Польшей, простой русский народ знал, за что он борется, но он не был в состоянии сформулировать идею и программу движения. Казацкая старшина преследовала не народные, а свои узко-кастовые цели, беззастенчиво предавая народные и национальные интересы. В эпоху Богдана Хмельницкого и много лет позже никаких официальных документов, отражающих дух и умонастроения разных слоёв населения Малороссии, не было создано. Но во второй половине XVII века появились зачатки будущего «украинства» и русофобии, основанные на клеветнических измышлениях, слухах и поддельных свидетельствах, пущенных в ход казачьей старшиной и направленных против царской власти. Социальные притязания старшины стали позже приписываться всему малороссийскому народу, как форма национального сознания, выдаваемого за якобы общий «национальный дух», основанный на протипоставлении русскому народу и пропитанный русофобией.

Банальное стремление старшины к власти и обогащению, прикрываемое якобы борьбой за «самостийность», приводило малороссийских националистов (даже ещё до появления этого термина) к сотрудничеству с иностранными правительствами в расчёте на их помощь в создании мифической «соборной державы». Характерным элементом укро-истории является перечень её «героев», состоящий практически из одних клятвопреступников и изменников. Фактически коллаборационистами были гетманы-предатели, не раз предававшие свой народ иностранным государствам и бесславно закончившие своё правление: Иван Выговский, Юрий Хмельницкий, Павел Тетеря, Пётр Дорошенко, Михаил Ханенко, Иван Мазепа вместе с поддерживавшей их старшиной, вступавшие в сотрудничество с Речью Посполитой, Османской Турцией или Крымским ханством, призывая на свою землю чужеземные войска и принося невзгоды, плен, рабство и гибель своему народу. Выделяется из этого ряда предателей клятвопреступник гетман Мазепа, вступивший в союз со шведами в войне против собственного народа. Сюда же с полным основанием можно отнести и коллаборационистов ХХ века Павла Скоропадского, сотрудничавшего с немецкими оккупационными войсками, Симона Петлюру за сговор с польским правительством Юзефа Пилсудского и пособников немецких фашистов Степана Бандеру, Романа Шухевича и остальную верхушку ОУН. Получается, что «пантеон славы» современной Украины состоит сплошь из предателей своего народа. Виктор Ющенко, уравнявший бандеровцев и эсэсовцев дивизии «Галичина» с ветеранами войны, тоже предал память своего отца-участника войны с фашизмом. Да и киевская хунта с американской марионеткой-президентом П. Порошенко, пришедшая к власти в результате вооружённого переворота, тоже предала свой народ и служит иностранным интересам, уступив право управления страной американскому Госдепу и по его приказу начав гражданскую войну в стране.

Первые попытки противопоставить украинский народ русскому появились в ХІХ веке, дав начало возникновению украинского национализма. Эта идея появилась в среде польской националистической эмиграции, как средство привлечь крестьянство Малороссии к своей борьбе за возрождение Польши. Изменение народного имени русинов на украинцев, и появление нового этнонима «украинец» было вызвано стремлением австрийцев избегать понимания слова русин как русский. Австрийцам и немцам необходимо было сделать из галицких русинов пушечное мясо, способное без угрызений совести воевать в предстоящей войне с Россией.

Факты говорят о том, что украинцы, как результат политического плана австрийских разведки и генерального штаба, появляются на исторической сцене в штучных экземплярах только в 90-х годах XIX в. в Австро-Венгрии, когда понятие «украинец» из чисто политического проекта австрийского правительства превратилось в признак кастовой самоидентификации клюнувших на эту приманку украинофилов. Причиной появления «украинской народности» стала политическая необходимость противодействия австро-венгерских властей России и русскому влиянию. Поэтому русофобия есть главная черта украинцев с самого зарождения украинства.

Важным очагом польского влияния в кругах российской интеллигенции стал Харьковский университет, основанный в 1805 г. В. Н. Каразиным. Первым попечителем Харьковского учебного округа с 1803 г. был младший брат Яна Потоцкого Северин Потоцкий, полностью подобравший профессорский состав из сочувствовавших польским настроениям преподавателей. Этим легко объясняется достаточно широкое распространение маргинальных идей «украинства» Потоцкого и Чацкого в среде южнорусской интеллигенции. Харьковский университет стал настоящей колыбелью идей украинства и украинофилов в России. Его воспитанниками являлись такие известные украинофилы, как считающийся одним из отцов украинской литературы полуполяк П. Гулак-Артемовский (1790—1865), историк Николай Костомаров (1817—1885). Выпускником университета был известный историк Измаил Срезневский, издававший «Украинский альманах» в 1831 г. и «Запорожскую старину» с 1833 г., а чуть позже – русский историк, в последующем ректор Харьковского университета, действительный статский советник Дмитрий Багалей (1857—1932).

Историк-украинофил Н. Костомаров в обоснование особости малороссов придумал искусственное разделение русского народа на «великорусскую и малорусскую народности». В работе «Две народности» он пишет, что это «два совершенно отдельных национальных типа, с разной судьбой, разной психологией, разным мировоззрением и общественным идеалом». Это постепенно привело в трудах украинствующей интеллигенции к появлению понятия «украинский народ», которое использовалось только в узкой изолированной среде украинофилов, а официально было принято в научном обороте лишь в советское время в соответствии с политикой большевиков в национальном вопросе.

В ХІХ веке, когда возникло противостояние придуманного нового «украинского народа» русскому и пропаганда идеи о том, что украинцы – это народ, порабощённый русскими, возник украинский национализм. Главным теоретиком доктрины украинского национализма с оттенком расизма стал тоже этнический поляк Франтишек Духинский (1816—1893), воспитанный в идеологических традициях Речи Посполитой в униатском училище базилианского ордена в городе Умань Киевской губернии. Учителя-поляки внушили молодому Франтишеку, что Россия – за Днепром, а здесь – Украина, населённая особой ветвью польского народа – украинской. Эмигрировавший с Правобережной Украины в Париж, в своих работах и выступлениях он утверждал, что московиты (так он называл русских) не европейцы, а азиаты-«туранцы», в отличие от поляков и русинов, которые вместе с другими европейскими народами являлись «арийцами». Согласно Духинскому, следовало всячески отгородиться от Московии как угрозы для Европы, а сделать это возможно только путём возрождения Польши в границах Речи Посполитой (включая Украину), которая становилась форпостом европейской цивилизации.

Духинский считал, что русские являются «неполноценным», не арийским народом, утверждая что «москали не являются ни славянами, ни христианами в духе настоящих славян и других индоевропейских христиан. Они остаются кочевниками до сих пор и останутся кочевниками навсегда». В своей работе «Основы истории Польши и других славянских стран и Москвы», опубликованной между 1858 и 1861 гг., он одним из первых сочинил сказку, что имя «Русь» украдено москалями у украинцев, которые единственные имеют право на него. Эти выдумки затем были восприняты за истину многими националистами, вплоть до современных укро-учёных.

Но серьёзное научное сообщество не приняло псевдонаучные расистские идеи Духинского. В русской литературе теория Духинского, где отразились политические мечтания и чувства польской эмиграции, принятые большинством польской интеллигенции с восторгом, встретила наиболее серьёзную критику в «Правде полякам о Руси», где Костомаров чётко показал, что судьбу русского народа без его участия решила русская знать, объединившаяся с польской шляхтой после Люблинской унии 1569 г., а народ выразил своё отношение к польскому гнёту восстаниями Косинского, Наливайко, Жмайло, Павлюка, Острянина. Эти же настроения русского народа во время восстания Богдана Хмельницкого не позволили пропольским гетманам и старшине вновь отдать Южную Русь под власть Польши и привели к решению объединиться с единым по крови и православию Русским государством: «масса не пошла за ними, покарала их и заявила себя в пользу московского государя». [19]