Читаем без скачивания ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах) - Владимир Кузьменко

– Ну хорошо, ты прав. Труд должен иметь смысл. Я с этим согласен. Но вот ответь мне на такой вопрос. Если в чем-то имеется потребность, будет ли это стимулировать труд?

– Думаю, что да.

– Вот ты и попался! Я хотел было создать мастерскую, сделать ткацкий станок, но никто меня не поддержал, даже ты и то бросил работу.

– Не было смысла.

– Как? Разве нет потребности в одежде? Посмотри вокруг, все ходят почти голые.

– Тепло.

– Разве дело только в том, что тепло?

– Ах! Тебя шокирует, что женщины здесь ходят голыми? Ты считаешь это неприличным?

– Конечно. А ты что, нет?

– Представь себе, что ты находишься в Лувре.

– Причем тут Лувр?

– А притом, – Игорь рассмеялся, – притом, что если бы здесь разгуливали голяком старухи с отвисшими животами и варикозными ногами, я бы с тобой согласился, что это крайне неприлично. Послушай, дружище, ты напрасно отделяешься от всех!

– От кого это "от всех"? От твоих грязных фавнов? Ты что, думаешь, я буду принимать участие во всех ваших безобразиях?

– Ну зачем ты так? Все, мой друг, относительно. Здесь не Земля, а другая планета, другой народ, другие обычаи, а в чужой монастырь, как известно, со своим уставом не лезут. Нельзя на все смотреть со своей колокольни. Представь, что фавны вдруг очутились на Земле и стали бы вести себя там, как ведут здесь… Что было бы? Не правда ли странно? Так и здесь твое поведение кажется всем странным. Столько кругом красавиц, а ты прилип к своей Ореаде…

– Зато ты быстро адаптировался.

– А что? Кому я мешаю? Мною все довольны, а на тебя начинают коситься. И не только фавны, но и женщины.

– Да пойми же ты, голова садовая, я же человек!

– А я кто? Марсианин? Я тоже человек, но в отличие от тебя понимаю, как нужно себя вести в создавшейся обстановке. А ты ведешь себя неправильно.

– Это я-то неправильно? Да ты что?

– А как ты думаешь? Конечно, неправильно! На тебя вначале смотрели, как на бога, а теперь смеются.

– Смеются?

– Ну да! Ты зачем-то себя ограничиваешь, не пользуешься дарами, которые тебе преподносит эта чудесная планета, вечно юная и прекрасная. Ты подобен тому чопорному англичанину, который попал на необитаемый остров вместе с прекрасной девушкой и три года с ней не разговаривал, потому что некому было его ей представить. Вот так-то, друг мой! Я тебе искренне советую, одумайся!

– Видно, разговора с тобой не получится, – обескуражено проговорил Владимир, вставая.

– Нет, почему же? Я не против вернуться к своим. Но скажи, как? Пока выхода не вижу.

– Рано или поздно змея уползет.

– Вот когда она уползет, тогда и поговорим, – Игорь тоже поднялся. – Пойдем со мной.

– Нет уж, уволь!

– Ну, как хочешь, – он повернулся и пошел в знакомую рощицу.

Вскоре оттуда донеслись взрывы смеха, визг женщин и хохот фавнов. Веселье усиливалось с каждой минутой.

Владимир хотел было идти домой, но передумал и пошел вслед за Игорем. Его появление вызвало еще больший взрыв веселья. Завидев приближающегося Владимира, некоторые фавны стали покатываться по траве со смеху. Сначала он не понял причины их столь бурного веселья, но, подойдя ближе, увидел такое, что заставило его буквально застыть на месте. Посреди поляны с важным видом расхаживал один из фавнов, одетый в его, Владимира, одежду. Фавн принимал время от времени комические позы, вызывая новые взрывы хохота. Больше всего Владимира оскорбило то, что Игорь принимал участие в общем веселье. Кровь бросилась в лицо землянину. В два прыжка он очутился рядом с насмешником и схватил его за волосы. Смех прекратился мгновенно. Наступила тишина. Владимир отпустил фавна, и тот, видя перед собой разгневанного хозяина одежды, стал быстро раздеваться. Раздевшись, он протянул одежду Владимиру и, не утерпев, скорчил комическую мину. Снова раздался взрыв смеха. Не помня себя от стыда и возмущения, Владимир отвесил оплеуху шутнику, от которой тот покатился кубарем по траве. Собрав одежду, Владимир, не глядя ни на кого, покинул рощу. Вслед ему послышались угрожающие крики. Он не стал на них реагировать и пошел домой. Дома его ждала Ореада.

– Все! Уходим отсюда! – принял он окончательное решение.

После ухода из поселка Владимир несколько раз посетил карниз. Внизу, на склоне, по-прежнему лежала змея. Она и не думала покидать своего места. Владимир заметил, что змея обнаруживала его раньше и приходила в возбуждение, когда на нем был надет плащ из шкуры Пифона. В тех случаях, когда он был без плаща, змея реагировала на его появление не сразу. У него постепенно начал складываться план освобождения из западни.

Вот уже месяц, как Владимир жил на южном берегу озера. Вместе с ним поселок покинули несколько женщин, которые, как ему объяснила Ореада, опасались, что если дело дойдет до большой жертвы, выбор может пасть на них. Из-за предосторожности они забрали с собой из оружия все, что могли унести, главным образом, луки и весь запас стрел.

Вскоре пропажа обнаружилась. Вначале к ним пришел Игорь и потребовал, чтобы Владимир отдал назад луки. Тот отказался. Расстались они холодно. Через несколько дней к ним явилась целая делегация из фавнов с той же просьбой.

– Мы испытываем нужду в мясе, – начал фавн после обмена приветствиями. – Вы забрали все луки, и мы не можем теперь охотиться на оленей. Зачем вы это сделали?

– Скажи ему, что я отдам луки, – попросил Владимир Ореаду.

– Не делай этого, повелитель мой! Они убьют тебя! – на языке Дука взмолилась Ореада.

– Почему ты так думаешь?

– Они ненавидят тебя! Я это чувствую!

– Но, может быть, с ними можно договориться? Долина большая. Разве тут мало для всех места? Ведь можно жить в мире.

– Ты не можешь понять? Лапифы коварны. Они никогда не держат слова, если это им невыгодно.

– Ты сказала – лапифы? Это же фавны.

– После того, как они образуют племя и принесут большую жертву, они станут лапифами.

– Так им нельзя верить?

– Ни фавнам, ни лапифам. Ты другой и не можешь всего понять. Если бы ты стал лапифом, то есть был, как Игорь, то, может быть, они и не считали бы тебя врагом. Но теперь… теперь я чувствую, что тебя ненавидят за то, что ты другой, не такой, как все. Если ты отдашь им луки, то при первой же возможности они убьют тебя и перебьют нас всех, живущих здесь с тобой. А скорее всего, принесут в жертву.

– Странная причина ненависти.

– Ты их страшно оскорбил. Всех. И фавнов и женщин.

Фавн во время их "разговора" молча сидел на корточках у входа в хижину, время от времени посматривая по сторонам. Рядом с хижиной Ореады стояло еще несколько других, в которых жили остальные женщины. Внимание фавна привлекла вытянутая на берег лодка и развешанные на шестах сети. Сети эти сплели недели две назад из растений. В озере водилось много рыбы, и каждый раз Владимир и участвующие в рыбной ловле женщины вытаскивали их наполненными. Лапифы не умели плести сети и били рыбу острогами. С лодкой ему пришлось немало повозиться. Имея в распоряжении бронзовый топор, захваченный из поселения лапифов во время их поспешного бегства, Владимир смог изготовить только некое подобие индейской пироги.