Читаем без скачивания Повести Ангрии - Шарлотта Бронте

— Должно быть, после прогулки по жаре вы не прочь освежиться?

Мы дружно отказались, но мисс Мур ничего не хотела слышать. Она позвонила в колокольчик и велела слуге принести вина, затем спокойно вернулась к работе.

Казалось, мы доставляем мисс Мур не больше беспокойства, чем дети или комнатные собачки. Впрочем, сэр Уильям не уступал ей по части притворства. Закинув ногу на ногу, он сверлил хозяйку пристальным взглядом. Полагаю, мисс Мур догадывалась, что он не сводит с нее глаз, но, следует отдать ей должное, держалась как ни в чем не бывало.

Наконец полковник решился.

— Я уже имел удовольствие вас видеть, мадам, — произнес он.

— Возможно. Я отнюдь не затворница.

— На музыкальном празднике, в сентябре.

Мисс Мур слегка зарделась и рассмеялась, несомненно вспомнив, как часто в те дни мелькало в газетах ее имя и как тысячи глаз следили за каждым движением статной красавицы в белом атласе, сидевшей на галерее собора среди знати.

— Не вы один, — ответила она. — Из-за роста меня трудно не заметить.

— Только роста? — вопросил сэр Уильям, сопроводив свои слова красноречивым взглядом.

— Не хотите салмагунди, мистер Кларк? — спросила хозяйка, принимая поднос от слуги.

Мистер Кларк, равно как и мистер Гардинер, tie стали отнекиваться. Мисс Мур щедрой рукой разложила салаг, и гости приступили к закуске.

В дверь постучали. Мисс Мур подошла к окну и выглянула наружу. Кивок, белозубая улыбка, начисто лишенная жеманства, — и она выбежала в коридор и сама открыла гостю дверь.

— Ну, Джейн, как поживаете? — услышали мы звучный мужской голос. Перси подмигнул мне.

— А вы? — ответила Джейн. — И что привело вас сюда в такую жару?

— Кажется, мне не рады?

— Рады, ведь вы так продрогли! Увы, летом мы не зажигаем камин, но вы можете погреться на кухне.

— Ишь шутница! Мур, никак, в Ангрии?

— Никак, в Ангрии, но вы можете войти. — Понизив голос, мисс Мур продолжила: — У меня в гостиной двое визитеров, похожи на бухгалтеров или аптекарей. Не хотите на них взглянуть?

Мы застыли, не донеся вилок до рта. Аптекарей? Да как она смеет!

— Вот негодница! — возмутился полковник.

Я промолчал. Сдается, мы угодили в переплет. Голос, раздававшийся из-за двери, был знаком нам обоим, а теперь его обладатель приближался к двери гостиной тяжелой поступью, звеня шпорами и на ходу продолжая разговор:

— Я решил отобедать с вами, Джейн, а потом у меня дело в Хартфорд-Холле. В шесть, на обратном пути, я еще загляну. Джулия велела без вас в Гернингтон не возвращаться.

— Полагаю, моего согласия не требуется, генерал?

— Не требуется, — подтвердил Уилсон Торнтон и замолчал, разглядывая нас с полковником, попивавших вино из запасов мисс Мур.

Ни я, ни сэр Уильям не изменились в лице. В глазах Торнтона при виде меня, как обычно, мелькнуло холодное раздражение.

Я непринужденно обратился к нему:

— Как поживаете, генерал? Как вы, однако, разгорячились от прогулки по жаре! Что я вижу: у вас вспотело лицо?

— Ничего подобного, мистер Тауншенд, — буркнул тот и, поклонившись сэру Уильяму, сел.

— Дражайший генерал, — продолжил я, — ни в коем случае не пейте воду! В вашем теперешнем состоянии это опасно. Однако как вы исхудали! Надеюсь, это не простуда, которая со временем сведет вас в могилу? О Боже, как, должно быть, неловко вы себя ощущаете рядом с юной прелестницей вроде мисс Мур!

— Коли я чем не угодил мисс Мур, она сама мне скажет, — вспылил генерал.

— Скарлатиной переболели? — не унимался я.

— А вам что за дело до моих болячек? — огрызнулся генерал.

— Неужто английская потница?

Тут генерал, сняв с рукава пылинку, резко развернулся и спросил у мисс Мур, уж не этих ли двух бездельников она приняла за аптекарей.

— Этих, но, кажется, я ошибалась.

— Хотелось бы мне знать, что они тут потеряли, — сказал Торнтон. — Эти двое такие же аптекари, как я. Перси, неужто вы не нашли занятия получше, чем таскаться под ручку с Тауншендом?

— Перси! — воскликнула мисс Мур. — Это же сэр Уильям Перси! А я все гадала, где же я вас видела. На параде, в свите его величества!

Полковник поклонился.

— Это лучший комплимент в моей жизни. Сама мисс Мур выделила мое лицо из толпы.

— Все дело в вашем поразительном сходстве с лордом Нортенгерлендом.

— Не важно, мадам; в любом случае вы оказали мне честь.

Сэр Уильям всмотрелся в мисс Мур. На лице полковника промелькнула чувственная и одновременно недобрая ухмылка, которая и впрямь делала его весьма похожим на отца. Боюсь, он остался недоволен результатами своих наблюдений. Мисс Мур улыбалась все так же безмятежно. Покрасней она или отведи глаза, сэр Уильям праздновал бы победу. Однако мисс Мур, вероятно, не имела склонности к чувствам подобного рода — чувствам безнадежным, тайным, иссушающим душу, — воспламенять которые было призванием сэра Уильяма Перси.

— Идемте, Тауншенд, — сказал он, натягивая перчатки. — Нам пора.

— Да уж, молодцы, ступайте с Богом, — заключил Торнтон. — Ни вы, ни Тауншенд не заслужили хорошего приема.

Однако нам обоим хватило нахальства подойти к ручке мисс Мур. Впрочем, и ей достало добродушия, а возможно, безрассудства, чтобы с чистым сердцем пожать нам руки и заявить, что, когда ее отец вернется, она будет рада принять его клиентов, мистера Кларка и мистера Гардинера, по делу или с дружеским визитом. Мисс Мур, нужно отдать ей должное, оказалась весьма тактичной барышней. Думаю, я не скоро забуду ее прекрасное лицо, нежный голос и дивный блеск ее глаз.

Когда мы вышли из калитки и ступили на раскаленную дорогу, я спросил сэра Уильяма, разбито ли его сердце.

— Еще чего, — отвечал он. — Я и не думал терять голову. И если я когда-нибудь женюсь, мой выбор никогда не падет на Розу Заморны.

Впрочем, как ни храбрился полковник, а его тщеславию был нанесен удар. Возможно, Перси вывело из себя вмешательство генерала Торнтона. Какова бы ни была причина, но с каждой минутой сэр Уильям все сильнее раздражался, брюзжал и фыркал без видимого повода. Мы не прошли и четверти мили, как он заявил, что неотложные дела требуют его присутствия, и мы попрощались. Баронет свернул на уединенную аллею, а я продолжил путь по прямой.

Вторженье неизбежно, по всей Заморне страх,Но Тернер Грей взывает:«Ардсли в первых рядах!»

Хартфорд своих сбирает, клан Уорнера на рысях,Но неудержимо скачет Ардсли в первых рядах!Тюрбаны вокруг Медины, Ииуй бросает в сердцах:«Тысячи хвост поджали, только Ардсли в первых рядах!»

Стяги над полем боя реют на всех ветрах,Доблестный вымпел Ардсли вьется в первых рядах!Пали они, сражаясь, один за другим по прах,Некого вывести больше Ардсли в первых рядах!

Скорбные трубы подъемлют плач о мертвецах,Отныне клич ангрийцев:«Ардсли в первых рядах!»

Готовьте же могилы на их родных берегах,Покойтесь, павшие с честьюВ битве, в первых рядах!

Зовите их поименно, в радости и слезах:Страна непобедима,Коль такие в первых рядах!

Древние холмы Гернингтона внимали прочувствованным строкам, звуки рояля просачивались в сумеречный парк сквозь распахнутые окна. Немеркнущее сияние небес улыбалось восходу негасимой луны. И пока пламенеющий запад притворял ворота знойного летнего дня, бледные дорожки проступал и на востоке, давая проход тихой летней ночи.