Читаем без скачивания Время Вызова. Нужны князья, а не тати - Роман Злотников

— Давай, Ирка, лови момент! Сильный мужик! Ты у него очень солидный заказец можешь отхватить.

В знакомую приемную она поднялась за пять минут до указанного времени. Секретарша подняла на нее недоуменный взгляд, и Ирина пояснила:

— Глеб Севастьянович просил зайти.

— Как вас представить?

— Карская Ирина Борисовна.

К ее удивлению, Глеб Севастьянович уже располагался в кабинете с табличкой «Директор». Войдя, Ира поздоровалась и вежливо сказала:

— Поздравляю.

— С чем? — удивился Глеб Севастьянович.

— С повышением в должности.

— Ах это, — он улыбнулся, — я уж и забыл, почти полгода прошло. Да вы присаживайтесь, Ирина Борисовна. — Он наклонился к селектору: — Риммочка, принесите-ка нам чайку…

Они уговорили по чашке, прежде чем Глеб Севастьянович перешел к делу:

— Понимаете, в чем дело, Ирина Борисовна, институт, несмотря на — то, что тут вокруг все вроде как заполнено коммерческими фирмами, на самом деле живет. И даже некоторым образом здравствует. Правда, на данный момент в нем осталось всего лишь двадцать два человека и занимает он из всего здания только один этаж, да и тот не полностью… Но! — Глеб Севастьянович поднял палец. — Все эти люди заняты ДЕЛОМ. Каждый выполняет необходимую работу, которая приносит ему деньги. То есть овеществленное доказательство того, что его работа кому-то нужна. И это для меня — самая большая радость… — Он улыбнулся и посерьезнел. — Так вот, я тут консолидировал некую сумму денег, а точнее, около сорока тысяч долларов, для того чтобы создать людям более приемлемые условия для работы. Я не знаю, сколько это — много, мало… но это все, что у меня есть. На данном этапе. И я готов заключить договор с вашей фирмой на то, что вы эти условия создадите. Я специально искал кого-нибудь, кто не просто продаст нам стулья и столы, а именно озаботится созданием нужной атмосферы и условий. И то, что я слышал о вас… вы уж извините, но я перед нашим разговором навел еще кое-какие справки… так вот, то, что я слышал о вас, позволяет мне надеяться, что вы с этим справитесь. Ну как, возьметесь?

Ире потребовались очень серьезные усилия, чтобы не зажмурить глаза и не скрестить пальцы. Но она справилась… и тихо ответила:

— Да.

На следующий день она подошла к шефу и, смущенно теребя воротничок блузки, тихо сказала:

— Олег Константинович, я… уволиться хочу.

— Хочешь? — переспросил тот.

— Нет, не хочу, — мотнула головой Ира, — просто… ну так получается.

— Значит, совсем в свой бизнес уходишь, — усмехнулся тот. — Ну что ж, удачи тебе. Ну а как раскрутишься — знаешь, где бумагу и канцелярию покупать. Так ведь?..

А затем случилась беда. Вернее, едва не случилась… В тот вечер Ира возвращалась домой поздно. Машина была в гараже у Митрича, на очередной «профилактике». Поэтому до дома Ира добралась на метро. Ближний выход был уже закрыт, и потому ей пришлось выходить через дальний.

Почему ее понесло в тот переулок, она и сама не знала. Всю жизнь ведь боялась по нему ходить, даже днем, видно, предчувствовала что-то.

Эта пьяная или обкуренная компания семнадцатилетнего плебса вывернулась откуда-то внезапно. Иру мгновенно обступили какие-то молодые люди, кто-то схватил ее за руку, послышался чей-то пьяный голос:

— Ой, какая девушка… а что вы делаете сегодня вечером?

Вокруг заржали. Ира выдернула руку и буркнула:

— Отстаньте.

— Девушка нас не уважает… — издевательски продолжил тот же голос. — Она нами брезгует…

Ее тут же вновь схватили за руку и сразу же за другую.

— Нами не надо брезговать, девушка… а то мы обидимся.

Ей в лицо дохнуло перегаром, а затем чья-то рука рванула застежки блузки.

— Что вы делаете? — растерянно пролепетала Ира. — Перестаньте.

— Заткнись, шалава, — вновь дохнули ей прямо в лицо, — от тебя не убудет…

— Нет! Не смейте! — закричала Ира, но тут ей засветили такую оплеуху, что заболела челюсть.

— Тебе сказано — заткнись…

И в следующее мгновение ей резко задрали лифчик, обнажив грудь.

— Ты смотри, — заржал кто-то, — а сиськи-то — класс!..

И тут раздался глухой удар, и мимо пролетело чье-то тело.

— Эй, ты че…

Еще удар. Вопль. И удивленное:

— Мужик, ты… ля-я-я-а… ать… да ты… ах су… — Еще несколько ударов и топот множества разбегающихся ног. Ира почувствовала, как руки, державшие ее, куда-то исчезли, и обессиленно опустилась на землю. А в следующее мгновение над ней склонилось мужское лицо и сильный голос озабоченно спросил:

— Девушка, вам помочь?

Глава 7

Виктор сидел на кухне, обложившись томами Самуэльсона[6] вперемежку с Друкером,[7] и ожесточенно грыз карандаш. Время подходило к полуночи. Вдруг тихо стукнула дверь и послышалось торопливое шлепанье по полу маленьких ножек. Сонька подошла и, взобравшись на стул, серьезно заглянула отцу в глаза.

— Ты чего не спишь?

Но Сонька проигнорировала его вопрос.

— Пап, — серьезно начала она, — а где мама?

Виктор замер. Он давно ожидал подобного вопроса и… боялся его. Потому что не знал, что отвечать. Отвечать тем не менее было надо.

— Мама, — он тихонько вздохнул, — она ушла.

— Почему?

— Так получилось.

Похоже, Сонька что-то уловила в его лице, а может, бабушка что-то рассказывала… во всяком случае, она спросила:

— Она тебя обидела?

Виктор тихонько вздохнул.

— В общем, да.

Сонька задумалась.

— А если она придет и попросит прощения, ты ее простишь?

Виктор погладил дочку по головке.

— Я ее уже простил.

Сонька радостно вспыхнула.

— Значит, если она вернется — мы будем жить все вместе?

— Не знаю, — серьезно ответил Виктор.

— Почему?

Виктор снова вздохнул.

— Понимаешь, Сонь… вот помнишь, когда ты была совсем маленькой, то писалась в трусишки. И тебя никто за это не ругал.

Сонька серьезно кивнула.

— Ну вот. А если ты сделаешь это сейчас, то непременно поругают. Так ведь?

— Да, — кивнул ребенок.

— Так и другие люди: чем взрослее становятся — тем больше от них требуется. А мама — это вообще самая вершина, на которую может взойти человек, понимаешь?

Сонька мгновение подумала, а затем кивнула:

— Ага, а для вас, мужчин, — папа.

— Верно, — кивнул Виктор, — потому что можно стать самым знаменитым, самым богатым, самым талантливым, но если ты при всем при этом не сможешь стать настоящим папой… или мамой, то весь твой успех умрет вместе с тобой. Ну и ты как бы вместе с ним. А если станешь, то… нет.