Читаем без скачивания Эверест. Кому и за что мстит гора? - Джон Кракауэр

– У НГАВАНГА ДЕЛА СОВСЕМ ПЛОХИ, – СКАЗАЛ ОН. – ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛЫЙ СЛУЧАЙ ОТЕКА ЛЕГКИХ, МНЕ НЕ ДОВОДИЛОСЬ ВИДЕТЬ НИЧЕГО ХУЖЕ. НАДО БЫЛО ЕГО ВЫВОЗИТЬ НА ВЕРТОЛЕТЕ ЕЩЕ ВЧЕРА УТРОМ, КОГДА БЫЛА ЛЕТНАЯ ПОГОДА. УВЕРЕН, ЕСЛИ БЫ ЗАБОЛЕЛ ОДИН ИЗ КЛИЕНТОВ СКОТТА, А НЕ ШЕРП, К ЕГО ЛЕЧЕНИЮ ПОДОШЛИ НАМНОГО СЕРЬЕЗНЕЙ. ПОКА СПУСТЯТ НГАВАНГА В ФЕРИЧЕ, ВОЗМОЖНО, БУДЕТ СЛИШКОМ ПОЗДНО…

В среду вечером, когда больного шерпа после девятичасового перехода доставили в Фериче, его состояние все ухудшалось, несмотря на то, что он дышал кислородом и находился на высоте 4270 метров, что не намного выше уровня, на котором расположена его родная деревня. Хант приняла решение снова поместить его в гипербарическую камеру, установленную в гестхаусе рядом с больницей Гималайской спасательной ассоциации. Нгаванг не мог взять в толк, зачем и почему его лечат в камере-гробу, и попросил, чтобы позвали буддистского ламу. Прежде чем согласиться на гипербарическую камеру, он потребовал, чтобы в нее положили и молитвенные буддистские тексты.

Гипербарическая камера нормально работает, когда кто-то снаружи постоянно подкачивает в нее свежий воздух при помощи ножного насоса. Два шерпа по очереди качали насос, пока уставшая Хант следила за состоянием Нгаванга через пластиковое окошко в лицевой части камеры. Около восьми часов вечера один из шерпов по имени Джета заметил, что у Нгаванга появилась пена изо рта и он явно прекратил дышать. Хант тут же открыла камеру и определила, что у него произошла остановка сердца, скорее всего из-за того, что он захлебнулся рвотной массой. Она начала делать ему искусственное дыхание и массаж сердца и сразу же позвала врача Ларри Силвера, одного из докторов-добровольцев из клиники Гималайской спасательной ассоциации, который в тот момент находился в соседней комнате.

– Я подошел сразу же, как меня позвали, – рассказывал Силвер. – Кожа Нгаванга была синего цвета. Все вокруг него было перепачкано рвотными массами, а его лицо и грудь покрыты розовой пенистой слизью. В общем, все выглядело ужасно. Ингрид делала ему искусственное дыхание «рот в рот», не обращая внимания на рвотные массы. С первого взгляда я понял, что больной умрет без эндотрахеальной трубки.

Силвер быстро сбегал за эндотрахеальной трубкой в расположенную рядом больницу, вставил ее в горло Нгаванга и начал качать кислород в его легкие, сначала ртом, а потом ручным насосом, после чего у шерпа появились пульс и кровяное давление. Однако с момента остановки сердца до момента, когда оно снова забилось, прошло приблизительно десять минут, и все это время мозг Нгаванга оставался практически без кислорода.

– Десять минут без пульса и необходимого уровня кислорода в крови – это более чем достаточно, чтобы нанести серьезную травму мозгу, – сказал Силвер.

Последующие сорок часов Силвер, Хант и Литч по очереди подкачивали кислород в легкие Нгаванга при помощи насоса, сжимая его вручную двадцать раз в минуту. Когда сгустки выделений забивали трубку, вставленную в горло шерпа, Хант отсасывала ртом ее содержимое. В пятницу, 26 апреля, погода улучшилась, шерпа вывезли вертолетом в больницу в Катманду, но Нгаванг так и не выздоровел. Постепенно слабея, он провел в больнице несколько недель. Его руки скрючились, мускулы атрофировались, а вес упал до сорока килограммов. К середине июня Нгаванг умер, оставив в Ролвалинге жену и четверых дочерей.

Как ни странно, но большинство альпинистов на Эвересте знали о состоянии Нгаванга гораздо меньше, чем десятки тысяч людей, находящихся очень далеко от горы. Информация распространялась благодаря Интернету, что многим из нас в базовом лагере тогда казалось чем-то совершенно сюрреалистичным.

К примеру, товарищ по экспедиции мог позвонить по спутниковому телефону домой в Новую Зеландию или Мичиган и узнать от своей супруги, имеющей выход в Интернет, как идут дела у южноафриканцев во втором лагере.

По крайней мере пять сайтов размещали информацию от корреспондентов из базового лагеря Эвереста[17]. У южноафриканской экспедиции был свой сайт, точно так же, как и у международной коммерческой экспедиции Мэла Даффа. Телевизионная программа Nova компании PBS имела очень грамотный сайт, на котором размещалась ежедневно обновляемая информация от Лисла Кларка и выдающегося знатока покорения Эвереста Одри Салкелда, которые были членами экспедиции MacGillivray Freeman IМАХ. (Возглавляемая известным кинорежиссером и опытным альпинистом Дэвидом Бришерсом, который сопровождал Дика Басса при подъеме на Эверест в 1985 году, команда IMAX снимала полнометражный фильм стоимостью в пять с половиной миллионов долларов о подъеме на вершину.) Экспедиция Скотта Фишера имела аж двух корреспондентов, писавших для двух конкурирующих сайтов.

Джен Бромет, которая ежедневно писала статьи для сайта Outside online{32}, была одной из корреспондентов команды Фишера, не являясь при этом его клиентом и не имея разрешения подниматься выше базового лагеря. В составе экспедиции Фишера был второй интернет-корреспондент, бывший одновременно его платным клиентом, намеревавшимся пройти весь путь до вершины. Этот корреспондент ежедневно отправлял сообщения для NBC Interactive Media. Ее звали Сэнди Хилл Питтман, и никто на горе не привлекал к себе такого пристального внимания и не вызывал такого количества сплетен, как она.

ПИТТМАН БЫЛА АЛЬПИНИСТКОЙ, МИЛЛИОНЕРШЕЙ И ВРАЩАЛАСЬ В ВЫСШЕМ СВЕТЕ. ОНА УЖЕ ТРЕТИЙ РАЗ ВОЗВРАЩАЛАСЬ НА ЭВЕРЕСТ, ЧТОБЫ ПОПЫТАТЬСЯ ПОКОРИТЬ ЕГО ВЕРШИНУ. В ЭТОМ ГОДУ ОНА БЫЛА ОЧЕНЬ РЕШИТЕЛЬНО НАСТРОЕНА И ХОТЕЛА ДОЙТИ ДО ВЕРШИНЫ, ЧТОБЫ ЗАВЕРШИТЬ СВОЮ СИЛЬНО РАСПИАРЕННУЮ КАМПАНИЮ ПО ВОСХОЖДЕНИЮ НА СЕМЬ ВЕРШИН.

В 1993 году Сэнди Питтман купила себе место в экспедиции с проводниками, чтобы попытаться пройти по маршруту до Южного седла и Юго-восточного гребня, и всех очень удивила тем, что появилась в базовом лагере со своим девятилетним сыном Бо и с няней, которая за ним присматривала. Однако в тот год Питтман дошла только до высоты 7300 метров и повернула обратно.

Она вернулась на Эверест в 1994 году – после того, как собрала более четверти миллиона долларов от корпоративных спонсоров. Эти деньги были ей нужны, чтобы нанять четырех самых знаменитых альпинистов Северной Америки: Бришерса (у которого был контракт с телекомпанией NBC на съемку фильма об экспедиции), Стива Свенсона, Барри Бленчерда и Алекса Лоу.

Лоу, являвшийся, вероятно, лучшим в мире альпинистом-универсалом, пришел к подножию Эвереста в качестве персонального проводника Сэнди, за что ему платили приличные деньги. Чтобы провести Питтман, эта четверка альпинистов навесила веревки на части маршрута по стене Канчунг, крайне трудной и опасной стены на тибетской стороне горы. При помощи Лоу Питтман поднялась по провешенным веревкам до высоты 6700 метров, но опять была вынуждена сдаться, не дойдя до вершины. На этот раз проблема заключалась в опасном и неустойчивом состоянии снежного покрова, что заставило всю команду уйти с горы.

До того, как я столкнулся с Сэнди Питтман в Горак-Шепе во время перехода в базовый лагерь, я никогда лично с ней не встречался, хотя на протяжении нескольких лет много о ней слышал. В 1992 году Men’s Journal поручил мне написать статью о путешествии на мотоциклах Harley-Davidson из Нью-Йорка в Сан-Франциско в компании Яна Веннера (легендарного, чрезвычайно богатого издателя журналов Rolling Stone, Men’s Journal и Us), а также его состоятельных друзей, среди которых были Роки Хилл, брат Питтман, и ее муж Боб Питтман, соучредитель MTV.

Прокатиться на оглушительном, хромированном «Харлее», который одолжил мне Ян, было приятно, а мои богатые спутники оказались достаточно дружелюбными и приветливыми. Но у меня с ними было мало общего, к тому же я ни на секунду не забывал, что нахожусь среди них в качестве наемного помощника Яна. За обедом Боб, Ян и Роки сравнивали разные модели самолетов, которыми они владели (помнится, Ян рекомендовал мне в следующий раз, когда я буду покупать себе самолет, обязательно брать Gulfstream IV), обсуждали свои загородные виллы и говорили о Сэнди, которая в это время поднималась на гору Мак-Кинли.

– Слушай, – воскликнул Боб, когда узнал, что я тоже был альпинистом. – Вам с Сэнди надо как-нибудь вместе подняться на какую-нибудь гору.

И вот теперь, четыре года спустя, мы оказались вместе на горе.

Ростом Сэнди Питтман была метр восемьдесят, то есть на пять сантиметров выше меня. Даже здесь, на высоте 5200 метров, ее по-мальчишески короткие волосы, казалось, завил и уложил профессиональный парикмахер. Она была энергичной и прямолинейной; выросла в Северной Калифорнии, где отец с малых лет научил ее жить в палатках, а также много ходить пешком и кататься на лыжах. Ей нравились свобода и романтика гор, и она продолжала периодически заниматься альпинизмом на протяжении всех лет учебы в колледже и даже после его окончания. Но когда после неудачного первого брака в середине семидесятых Сэнди переехала в Нью-Йорк, ходить в горы она стала не так часто.