Читаем без скачивания Пилот - Андрей Лазарчук

— М-м: да. Нашел. В очень вонючем месте. Даже обыскал на всякий случай, вдруг в ней завалялся фунт-другой травки. Но они ее как раз передо мной помыли и почистили:

— Жаль. Идем на такое дело, и без косячка. Вот когда я красила волосы в зеленый цвет и топлесс гоняла на мотоцикле:

— Ты? В зеленый?

— А по краям розовый.

— Не верю.

— А между тем, это гораздо более распространенное явление, чем инопланетяне.

— Мне нечем достойно ответить, — сказал Малдер. — Я был до странности примерным ребенком.

— Странности остались, — согласилась Скалли.

— И долго ты так панковала?

— Две недели.

— А потом?

— Постриглась под машинку.

— О, Боже!…

— О, черт!…

Оба восклицания слились воедино. Малдер, приподняв бровь, рассматривал Скалли, как бы примеряя на нее ультракороткую стрижку, а Скалли с неподвижным лицом рассматривала «Мустанг» восемьдесят шестого года с помятым левым крылом. Ноздри ее вздрагивали.

— Как называется этот цвет? — тихо спросила она.

Малдер неожиданно захохотал:

— Написано: «палая листва». А механики между собой обозвали его «сиська вспугнутой китаянки»: Извини. Это все, что можно было добыть за наличные.

— Привет от «Одинокого бандита»:

— Пожалуй, что привет:

Малдер отпер машину.

— А тебе, наверное, шла та стрижка, — сказал он.

— Да, — сказала Скалли. — Но отец был против.

В Солт-Лэйк-Сити они остановились на ночь в мотеле «Медовый месяц». Грузовик опережал их часов на шестьвосемь.

Скалли, не раздеваясь, свернулась на застеленной кровати и мгновенно уснула. Малдер развернул карту и углубился в изучение маршрута.

Грузовик шел странным зигзагом. Малдер несколько раз повторил про себя эту фразу, и как-то само собой добавилось еще одно слово: «противолодочным».

Противотарелочным:

Ну да. Вот этот отрезок: и если его продлить — то как раз упираешься в Форт-Мэйн, Джорджия. Где, если верить Г. Г., одновременно наблюдалось семнадцать тарелок. Да, Г. Г. представил поддельные фотографии: но, возможно, это тот дым, что бывает только от огня. А грузовик вот здесь очень нелогично развернулся на сто двадцать градусов и рванул прямо в Кентукки: и над Индианополисом тоже видели две тарелки. Ага. Тут он снова делает крутой поворот и идет на юго-запад: и его накрывают, и Ронхейм — или как его там правильно? — дает вооруженный отпор:

Что-то мне слабо верится в действенность такого отпора:

Однако же тарелка там садилась — или хотя бы пыталась сесть.

Странно, конечно:

Впрочем, в поведении инопланетян вообще много странного.

И в воздействии инопланетных — приборов? оружия? — на людей. Зафиксированы случаи, когда человек оказывался вообще невосприимчив к этим глушащим, стирающим память и парализующим лучам:

Может быть, Ронхейм как раз из таких? Может быть, именно потому его и избрали на эту роль?

И еще странно вот что: почему он один?

Двое — было бы логичнее.

Скалли застонала и повернулась на спину. Малдер прикрыл ее пледом. Спи.: Дальше — опять зигзаг, опять на сто двадцать градусов, НЛО ждут грузовик над Новым Орлеаном, а он идет в Мемфис. Но на севере они его уже не ждут — научились? или просто не были замечены? — а ждут на стыке границ Техаса, Арканзаса и Оклахомы, и здесь Ронхейм ускользает просто чудом: Потом долго-долго-долго ничего нет — до самого Альбукерке, где он поворачивает было на север, но потом возвращается и через плато Колорадо несется на запад: а его поджидают над Сангре-де-Кристо: Благополучно добирается до Мохаве (это было позавчера; тарелки замечены над Пасаденой) и поворачивает опять на сто двадцать: Из Солт-Лэйк-Сити он поехал в сторону Сакраменто: и значит, что на полпути свернет.

Куда? На север или на юг?

На юге Невада, славная своими секретными базами и испытательными полигонами. Но:

Пересечь пустыню, потом почти триста миль двигаться по касательной — лишь для того, чтобы в эту же пустыню и вернуться?

На севере — не менее славный штат Вашингтон, родина сесквоча, место расположения Белого Вигвама и легендарной скалы Сиваш, которая стоит на пересечении двух миров и двух времен: и тоже аномальная территория по зафиксированным наблюдениям НЛО: примерно в пять раз выше, чем в среднем по стране:

Итак, на север или на юг?

Он смотрел на карту, как бы врастая в нее. И вот — протянулись тонкие-тонкие нити-паутинки, почти незаметные, почти несуществующие: и очень осторожно, чтобы не разорвать их, он отодвинулся, нашарил к кармане десятицентовик, подбросил и поймал не глядя, приложил к тылу левого запястья и тихо сказал: «Орел — север». Можно было бы посмотреть, но он смотреть не стал.

Конечно, север. Ясно, что север. Какие могут быть сомнения?…

11.

— Вот он, — сказала Скалли, опустив бинокль.

Грузовик приближался, ясно видимый в предвечерних сумерках. Он шел небыстро, ровно, уверенно. Никуда не торопясь. Даже к неизбежно близкому финишу.

Малдер завел мотор, пропустил грузовик вперед и повел свою «китаянку» следом.

— Ты читала досье того иракского летчика?

— Нет, — удивилась Скалли. — Зачем?

— Толком не знаю, — сказал Малдер. — Мне кажется, мы должны собирать материалы еще и о тех, кто сумел нанести урон пришельцам.

— Ты постоянно думаешь о пришельцах лишь как о врагах: задумчиво сказала Скалли. — Но почему?

— А у меня есть основания думать иначе?

— Но ведь мы почти ничего не знаем о них. Хорошо, допустим, они действительно существуют:

— Допустим, — сказал Малдер почти весело.

—: но весь их образ действия: он какой-то: он странный, но не явно враждебный:

— Да? В этом рассуждении что-то есть, Скалли. Ежегодно только в Штатах пропадают бесследно — не просто объявляются в розыск, а не обнаруживаются в результате всех розысков! — восемь-девять тысяч человек. Конечно, какуюто часть, возможно, не слишком малую, составляют те, кого убивают и чьи трупы прячут гангстеры и маньяки, кто тонет в болотах, пропадает в горах и пещерах: допустим, это девять десятых всех пропавших. Это очень щедрый процент: но допустим. Итак, кто-то ежегодно похищает, мучает и убивает около тысячи американцев. И что? Если он при этом не выдвигает политических требований: да все террористы мира за всю историю терроризма убили около двух тысяч американцев — это если считать морских пехотинцев в Ливане и Сомали: Но ведь правительство провозглашает, а мы не возражаем, что после падения коммунизма именно международный терроризм — наш злейший враг:

— Не знаю. Я не до конца уверена в правильности твоих расчетов: но даже если ты и прав: Можно ли судить о поступках пришельцев, не-людей, исходя только из наших взглядов на мир?