Читаем без скачивания Купель дьявола - Виктория Платова

— Это все твои вещи? — удивился Леха, и я вдруг почувствовала легкую, бьющую в голову, как хорошее вино, ярость.

— На уик-энд хватит. Где моя комната?

— Твоя комната?

— Ну да… У тебя же есть комнаты для гостей.

— Я думал… Ну, хорошо. Я провожу тебя.

Мы поднялись на третий этаж. Пройдя анфиладу комнат, набитых книгами, оружием и бытовой техникой последнего поколения, Титов остановился возле одной из дверей и распахнул ее.

— Прошу!

За дверью оказалась спальня. Широкое, во всю стену, окно выходило на близкий залив. Я подошла к окну, постучала по стеклу и проницательно спросила:

— Пуленепробиваемое?

— Да. Как ты догадалась?

Бедный ты, бедный…

— Торжественный ужин через час, — радостно сообщил мне Леха.

— По какому поводу пирушка?

Он подошел ко мне, обнял за плечи, повернул к себе и принялся неторопливо расстегивать пуговицы на костюме.

— Во-первых, ты приехала. А во-вторых… Ладно, я потом тебе скажу, что будет во-вторых…

…В час мы явно не укладывались.

Мне нравилось Лехино тело: оно было таким же торопливо натренированным, как и вся его стремительная жизнь. В этом-то и заключалось главное отличие Лехи от Быкадорова. Быкадоров был созерцателем, даже в любви. Он мог часами изучать мои руки и волосы, бродить пальцами по коже, сбиваться с главной дороги и снова возвращаться на нее.

Титов был совсем другим: он моментально оценивал ситуацию и моментально выбирал стратегию. Он схватывал все на лету. На то, чтобы изучить меня, у Быкадорова ушло несколько месяцев. Лехе же хватило одной — первой — ночи.

В разгар наших утех дверь в спальню приоткрылась, и на пороге появился бизнесменчик.

— Черт! — унизительно взвизгнула я и попыталась прикрыться простыней.

— Что такое? — недовольно спросил Леха, прочно застрявший в моем теле. Он даже не подумал отодвинуться.

— Время. Агнесса Львовна уже приехала.

— Ладно. Через двадцать пять минут спускаемся. Бизнесменчик исчез, а я тотчас же накинулась на Леху.

— Твои люди могли хотя бы стучать! Свинство натуральное…

— Прости-прости, — торопливо зашептал Леха, целуя меня. — Я как-то не подумал. Я скажу… Я распоряжусь.

Но злость моя куда-то улетучилась, стоило Лехе уткнуться в меня теплыми нетерпеливыми губами: чего еще ты ожидала от владельца небольшой империи? Ему и в голову не придет таиться от собаки, или кошки, или улитки на склоне. Или от клопа-солдатика. А вся его челядь — клопы-солдатики и есть…

Через двадцать пять минут мы уже спускались по лестнице: Леха, обладавший фантастическим чутьем на время, ускорил темп и уложился ровно в двадцать три минуты. Еще две минуты ушли на тряпки. Косметику этот цейтнот явно не предполагал.

…За накрытым столом уже скучала Агнесса Львовна. Коротая время, она курила мятую “беломорину” — очевидно, в память о проведенных на свободолюбивых кухнях молодости и зрелости. Я не удержалась от улыбки: у матери миллионера были довольно странные вкусы.

— Добрый вечер, — поздоровалась я, неловко спрятав руки за спину.

Агнесса не удостоила меня и взглядом.

— Ты все-таки привез ее, — обратилась она к сыну.

— Мама!..

Должно быть, таким же образом они устраивали склоки из-за подобранного щенка в далеком детстве Титова.

Леха устроился напротив матери, на противоположном конце стола, и принялся пожирать меня глазами. Я присела недалеко от Агнессы. Бизнесменчик откупорил бутылку с вином.

— Мне водки, Дементий. Как обычно, — ледяным тоном произнесла Агнесса.

Карманный Дементий кивнул и плеснул водку в стопку Агнессы Львовны так же изящно, как намедни повышал ставки на аукционе. Водка в тяжелом хрустале сверкала так соблазнительно, что я решила присоединиться к Агнессе.

— Я бы тоже не отказалась, — невинным голосом сказала я. Агнесса поджала губы, а Леха широко улыбнулся мне.

Он поднял свой бокал и торжественно произнес:

— Сегодня знаменательный день. Я наконец-то заполучил ее.

Лехина голая пятка коснулась моей ноги (под столом он уже успел сбросить туфли), и последнюю фразу я неосмотрительно отнесла к себе самой.

— Ты идиот, — парировала Агнесса. — Такие деньги…

— Тебя ждет большой сюрприз, мама. Думаю, ты начнешь относиться к Кате гораздо лучше, когда… Давайте сначала выпьем.

Агнесса махнула водку, как какой-нибудь прапорщик внутренних войск. Я последовала ее примеру.

Затем мы несколько минут молча работали вилками и челюстями.

— Чем вы занимаетесь, милочка? — спросила у меня Агнесса.

— У Кати галерея на Васильевском, — ответил вместо меня Леха.

— Я искусствовед. Специалист по прерафаэлитам.

Знаем мы, какой ты искусствовед, было написано на сморщенном лице Агнессы, специалист по оральному сексу и прочим извращениям, вот ты кто!..

— Это она тебе сосватала?

— Катя здесь ни при чем.

— Алексей, можно тебя на минутку? — наконец-то решилась Агнесса Львовна.

— Может быть, подождем конца ужина?

— Сейчас.

— Ну, хорошо, — его пятка, прощально скользнув по моей голени, опустилась вниз. Леха быстро надел туфли и вышел следом за матерью.

Агнесса даже не удосужилась прикрыть двери, чтобы еще больше унизить меня. Я меланхолично жевала мясо и слушала весьма нелицеприятный разговор матери и сына.

— Она что, здесь жить собирается? — фальцетом пропищала Агнесса.

— Я сам ее пригласил.

— Зачем?

— Потому что я так хочу. Хочу, чтобы она была здесь… Со мной. Мне она нравится. Очень нравится…

— У тебя было столько приличных девушек, но ни одну из них ты не привозил сюда… Людочка, дочь Ираиды Германовны, она так по тебе убивалась…

Бедная Людочка, пай-девочка, аспиранточка и наследница правозащитного движения, судя по интонациям Агнессы. Я снова налила себе водки, поднялась из-за стола и отправилась к двери. Голоса Лехи и Агнессы Львовны зазвучали явственнее.

— В гробу я видел твою Людочку. Катя останется.

— Ты давно ее знаешь?

— Это имеет какое-то значение?

— Поверь своей матери. Она типичная охотница за наследством. Хочет прикарманить и тебя, и твои деньги. Может, ты и женишься на ней, не приведи господи?

— Может, и женюсь.

Я едва не хлопнулась на пол. Неожиданный поворот, ничего не скажешь.

— Я не позволю… Приводишь в дом какую-то шлюху…

Пора вмешаться. Я толкнула дверь ногой и обворожительно улыбнулась.

— Я не шлюха, Агнесса Львовна, я специалист по прерафаэлитам. А что касается денег… я достаточно обеспеченный человек, поверьте. Все ваши деньги останутся при вас. Так что вы всегда сможете пожертвовать на нужды пострадавшим от политических репрессий.

Лицо Агнессы пошло пятнами.

— Хамка!

— Мне тоже очень приятно познакомиться с вами поближе.

Леха, взиравший на нашу перебранку с веселым удивлением, поднял руки.

— Ну, хватит, девочки. Сейчас вы забудете все дрязги, обещаю вам. Идемте.

И, не дожидаясь нас с Агнессой, двинулся по коридору.

— Ну что, Агнесса Львовна, — я подмигнула Агнессе, с трудом подавляя желание двинуть ей в сухонький, измордованный десятилетиями диссидентства бок. — Ночная кукушка дневную перекукует, а?

Агнесса задохнулась, но так и не нашла, что ответить. Она повернулась на каблуках и устремилась вслед за сыном.

— Дементий! — хозяйским голосом крикнула я, и образцово-показательный Дементий тотчас же вырос на пороге.

— Слушаю.

— Еще водки.

Дементий с видимым удовольствием плеснул мне водки, я с таким же видимым удовольствием выпила. Теперь, когда температура моей ярости подскочила сразу на сорок градусов, я была готова дать бой кому УГОДНО.

— Куда пошел хозяин? — спросила я.

— В кабинет.

— Проводи меня.

— Лихо начинаете, — заметил Дементий, впрочем, без всякого осуждения.

Кабинет Лехи располагался в самом конце коридора, прямо под спальней, в которой мы провели такие незабываемые полтора часа. Час и двадцать пять минут, если уж быть совсем точной. Дементий галантно придержал дверь, и я с трудом удержалась, чтобы не сунуть несуществующий кусок сахара в его собачью преданную пасть.

Первое, что я увидела, были “Всадники Апокалипсиса”.

Они стояли на специально оборудованной подставке и искусно освещались маленькими мягкими софитами. Человек, расположивший “Всадников” в кабинете, видимо, знал толк в подаче картин. “Всадники” втягивали в себя все окружающие предметы, как гигантская воронка, они изменили пространство кабинета самым причудливым образом.

— Что скажете? — самодовольно спросил Леха.

— Ты все-таки купил ее, — прошептала я. Агнесса Львовна, совершенно обессиленная, сидела в кресле.

— Это целая эпопея, — воодушевился Леха.

Он подошел к “Всадникам” и осторожно повернул подставку. Рыжеволосая Дева Мария, мелькнув отворотами мантии, царственно вплыла в кабинет. И в который раз я поразилась нашему удивительному, почти невероятному сходству.