Читаем без скачивания Загадки истории России - Николай Непомнящий

Но это упражнение показывает лишь ловкость ума и воображения некоторых исследователей, тогда как ларчик открывался просто — Тараканов существовал в действительности. Правда, до поры до времени он, простой генерал-майор, был далек от придворных кругов и тянул нелегкую солдатскую лямку не в столицах, а все больше на украинах, но затем попал в поле зрения Елизаветы, тогда еще цесаревны. Познакомился и с Алексеем Разумовским, несмотря на то, что никаких видимых причин для такого знакомства не было. И хотя некоторые историки говорят, что Тараканова приблизили к Елизавете и Разумовскому в качестве официального отца для их детей (тем самым пытаясь обосновать версию, что «всклепавшая на себя имя» — дочь именно Разумовского), думается, это не так. Самозванка была значительно моложе детей Елизаветы и Разумовского, а вот в дочери Ивану Шувалову, связь которого с Елизаветой началась в 1749 году, она годилась вполне, поскольку родилась, по общему мнению, тремя годами позже. Ее-то «отцом» и мог стать генерал-майор Тараканов.

Тянем ниточку дальше. В 1750-х годах мы видим Тараканова уже командиром крупного войскового соединения в персидском походе. С чем может ассоциироваться этот факт? Да с тем, что самозванка в своих рассказах не раз упоминала, что в Персии она была с дядей. Но кто такой этот дядя? Уж не наш ли генерал-майор, который, как полагает часть исследователей, к тому времени удочерил будущую «княжну Елизавету Всероссийскую», поскольку ее законные родители по государственным соображениям не могли признать ее своей?

Как видим, в «фантастической» версии жизни Таракановой, рассказанной ею самой, появляются кое-какие просветы. Дальше — больше. Помните, самозванка говорила, что некоторое время жила в Киле? А Киль — это Голштиния, наследственная вотчина Петра III, племянника Елизаветы. Туда, как полагают, и отправили дочь императрицы после ее смерти, чтобы девочка не стала разменной картой в борьбе, развернувшейся вокруг трона.

Но вот на престол всходит Екатерина II. Ее муж, император Петр III, убит братьями Орловыми (вероятно — Алексеем Орловым) в Ропше, и Голштиния, таким образом, переходит в наследство Екатерине. Однако в 1767 году она отказывается от права на нее в пользу Дании. Дочери Елизаветы приходится покинуть Киль и пуститься в странствование по Европе. И это тоже похоже на правду — ведь именно в 1767 году, если верить де Кастере, в замке Кароля Радзивилла объявляется девушка, которую называют наследницей русского престола.

Еще один немаловажный факт: в переписке, которую вела самозванка, есть упоминание о ее русском опекуне, который жил в Спа. Но там жил не кто иной, как граф Шувалов! Совпадение? Если да, то, согласитесь, довольно подозрительное, тем более что позже, когда разбирали переписку самозванки, граф Орлов обнаружил среди бумаг немало писем, написанных, по его уверению, рукой Шувалова. (Этот факт до сих пор оспаривается некоторыми историками. — Авт.) Да и маршруты переездов последнего по Европе во многих случаях почему-то странным образом пересекаются с маршрутами самозванки.

Кстати, насчет этих самых переездов. Казалось бы: ну кто такой граф Шувалов? Бывший фаворит императрицы Елизаветы, а ныне — частное лицо и вольный путешественник (впрочем, не такой уж вольный, поскольку отъезд из России был для Шувалова все-таки вынужденным). Но посмотрите, кто принимает его в Европе — в основном королевские особы!

В Вене графа с особым почтением встречает австрийский император Иосиф II, в Париже герцог Орлеанский преподносит Шувалову ценные подарки. Не остается в стороне и Ватикан.

Чем объяснить все это обилие почестей? Ведь в том статусе, в каком Шувалов пребывал в то время, он вряд ли представлял какой-либо интерес для коронованных лиц. И тем не менее они его принимали. Спрашивается: почему? Может быть, знали о Шувалове нечто такое, что заставляло их обходиться с ним как с равным? Не секрет, что многие европейские государи, а французский король в первую очередь, хотели бы видеть на российском престоле фигуру более легитимную, чем Екатерина II (заметим заодно, что та же Франция признала Россию в качестве империи лишь за 20 лет до описываемых событий — в 1754 году, хотя Петр I принял титул императора тридцатью годами раньше). Так, может, под этой легитимной фигурой подразумевался Шувалов? Может, в Европе знали о его происхождении, отсюда и все реверансы?

Есть и другие — назовем их косвенными — признаки того, что не все так просто в истории с той, которую вот уже два с лишним века числят как самозванку. При желании таких признаков можно набрать хоть десяток, но мы не будем, что называется, размениваться на мелочи и остановимся лишь на главных.

Известно, что часть историков отождествляют «княжну Тараканову» с «секретной» монахиней Досифеей, что до конца жизни содержалась в московском Ивановском монастыре. Конечно, каждый имеет право на свое собственное мнение, но тут напрашивается вопрос: почему претендентка на российский престол, если это она закончила жизнь под именем Досифеи, никогда не называла себя тем именем, какое монахиня носила до пострижения? А ведь оно известно — Августа. Однако Тараканова упорно называла себя Елизаветой, и это же имя употреблено в «Завещании» Елизаветы-императрицы. Чем хуже, спрашивается, такое «царское» имя, как Августа? Может, все дело в том, что, прими его Тараканова, она и в самом деле стала бы самозванкой? Поскольку оно для нее — чужое?

Немало вопросов вызывает и эпопея выслеживания и захвата самозванки, если к ней присмотреться повнимательнее. Например: разве не проще и не умнее выглядело бы полное неприятие самозванки Екатериной И, если та действительно была ею? Да, императрица назвала претендентку «побродяжкой», но почему-то не придала ее полному презрению, а устроила за ней настоящую охоту, к которой были привлечены поистине гигантские силы — целый флот, множество сыщиков, пытавшихся разыскать след Таракановой по всей Италии, официальные лица английского посольства, вступившие ради поимки всего-навсего одной женщины в настоящий сговор с Орловым и офицерами русской эскадры. Не многовато ли для случая, когда речь шла о какой-то «побродяжке»? Не дорого ли было целый лишний год держать в Средиземном море эскадру лишь для того, чтобы захватить «сумасшедшую», как окрестила самозванку Екатерина в одном из своих писем к графу Орлову? Стало быть, не дорого, если к тому же вспомнить, что русская императрица давала приказ кораблям бомбардировать Рагузу, лишь бы захватить «всклепавшую на себя имя». Выходит, Екатерина не пугалась даже вероятного международного скандала. Неужели она решалась на это только из-за «побродяжки»?

Есть над чем задуматься и при обсуждении вопроса о средствах самозванки. В многочисленных работах о ней их авторы, как правило, утверждают, что она постоянно нуждалась в деньгах и ради них шла на обманы и вступала в сомнительные связи. Не станем опровергать эти утверждения; весьма вероятно, что самозванка не раз действовала по принципу: дают — бери, но вот факт: когда князю Лимбургскому (который, как помнит читатель, предложил княжне Волдомир руку и сердце) понадобились деньги для приобретения нужных ему земель, их ему предложила никто иная, как названная княжна. А ведь речь шла о сумме порядка 100 000 золотых. Откуда они, спрашивается, взялись у человека, который будто бы постоянно ощущал их недостаток? А ведь имеющиеся сведения позволяют если не ответить на вопрос, то, может быть, приблизиться к этому. Ведь известно же, что князь Лимбургский, касаясь своих денежных дел, упоминал о некоем опекуне своей невесты (он называл самозванку Алиной), который жил в Спа и принимал самое непосредственное участие в ее судьбе. Мы уже говорили, что в Спа жил в то время Шувалов, и нам нечего добавить к сказанному.

А чем объяснить несомненную образованность самозванки, знавшей к двадцати трем годам несколько европейских языков? Как совместить это с мнением, что она была всего лишь искательницей приключений, переезжавшей из города в город, из страны в страну и таким образом обучившейся языкам? Конечно, нечто подобное возможно, но только «нечто». Учась, как говорится, «с листа», на ходу, едва ли овладеешь языком хорошо. Скорее, научишься сносно объясняться, и только, тогда как самозванка знала немецкий, английский и французский, можно сказать, в совершенстве. А вот с итальянским и польским были проблемы. Почему? Видимо, потому, что первые три языка она изучала капитально, а итальянский и польский от случая к случаю, а может, и вовсе не изучала, ограничиваясь разговорным набором слов, которым человек довольно быстро овладевает при живом общении с аборигенами. Такое предположение весьма реально — вспомним, что самозванка девять месяцев прожила в Италии, а среди ее ближайшего окружения было немало поляков.

Но образованность Таракановой подтверждает не только знание языков. Ее обширнейшая переписка с разными людьми дает нам право говорить о ее общем интеллектуальном уровне, который с полным правом можно охарактеризовать как высокий, что опять же свидетельствует о целенаправленном обучении и воспитании. Такого обучения и воспитания в карете путешественника не приобретешь.