Читаем без скачивания Клятвопреступник - Мишель Пейвер

Позади кто-то чихнул. Жеребенок лежал на скрещенных тощих ножках. Казалось, он не меньше Торака был напуган собственным чиханьем. Торак нежно потеребил его гриву, и жеребенок моргнул ему длинными ресницами. Искорка надежды промелькнула в душе Торака. Если уж жеребенок смог пережить пожар, может быть, Волк и Ренн тоже смогли.

Разговаривая с жеребенком вполголоса, он развязал свой пояс и накинул его петлей вокруг его шеи. Жеребенок вскочил на ноги и дернулся в сторону. Затем опустил вниз голову и кашлянул.

После недолгой борьбы он зашел в воду, и они поплыли к берегу вместе.

Они едва ли успели добраться до мелководья, как раздалось пронзительное ржание. Жеребенок заржал в ответ удивительно громко и потянул ремень. Торак отпустил его, и тот поскакал к черной тени, промелькнувшей среди деревьев. Мать и детеныш потерлись мордами, а потом жеребенок уткнулся матери под брюхо и начал сосать молоко.

Торак различил и других лошадей. Главная кобыла повернулась и посмотрела на него пронизывающим взглядом. В тот момент он понял, что делать.

Он лихорадочно вытащил последний кусок корешка Саеунн из мешочка с целебными травами и разжевал его. Если Волк и Ренн где-то в этой опустошенной земле, кто лучше почувствует их, чем животные, которые всегда являются чьей-то добычей.

Остальные лошади переступали боком и трясли головами, опасаясь такой близости с человеком, но главная кобыла твердо стояла на месте. Прядая ушами, она слушала стоны Торака, когда судорога накрыла его. Она опустила голову и смотрела, как он держится за живот, падает на землю, подняв вокруг себя облако пепла…

И тут уже через глаза лошади Торак посмотрел на тело, которое корчилось в судорогах с пеной у рта.

Впервые в жизни он ощутил беспрестанную бдительность дикого животного. Он повел ухом, слушая, как люди колотят по золе, и затем уловил ржание кобылы, ласкающей своего жеребенка. Одним глазом он оглядел берег в поисках охотников, другим — склон наверху, а его лошадиное обоняние сообщало ему о любом движении каждого члена стада.

Души кобылы оказались на удивление сильными, но очень пугливыми, и хотя Торак хотел, чтобы она поскакала вверх по холму, она отказалась повиноваться. Она была мудрой лошадью, и знала, что лучше избегать всего странного, и поскольку вокруг все было странным, она не сдвинулась с места. Ее стадо прошло через ужасы лесного пожара, и теперь они очутились в этом почерневшем Лесу, где не было никакой травы, и лишь от воды исходил знакомый запах, и потому лошадь предпочла оставаться здесь.

Но чужие души в ее теле причиняли кобыле беспокойство. Она храпела и вращала глазами, и обеспокоенное стадо повторяло за ней.

В этой битве воли Торак победил. Он вселился в тело кобылы, стал ею. Вскинув свои задние копыта, он бросился в галоп. Почти без усилий его мощные ноги колотили по земле. Такая мощь, такая скорость. Он почувствовал прилив дикого восторга, с грохотом проносясь по холму, а его стадо грохотало за ним, не отставая ни на шаг.

На вершине он остановился, фыркая и шумно дыша. Насыщенный пеплом ветер ласкал его гриву, охлаждая запотевшую шею. Он раздул ноздри, пытаясь различить запахи.

И почти в то же мгновение он уловил запах волка.

Кобыла вздрогнула, вспоминая, как острые клыки кусали ее за ляжки. Торак заставил ее остаться на месте. Затем он услышал тонкий, срывающийся вой.

«Я ищу тебя…»

Это был не Волк.

Разочарование его было так велико, что он потерял власть над духом кобылы, и она развернулась и помчалась вниз по склону. Прокладывая себе дорогу сквозь свой сбитый с толку табун, она неслась обратно к безопасной воде.

Кобыла остановилась, подняв облако пыли. Она ощутила пахнущее мясом дыхание людей. По запаху почувствовала, что некоторые несли на себе шкуры летучих мышей, другие — хвосты лошадей. Она была встревожена, но не напугана. Хотя люди и были Охотниками Леса, они никогда не угрожали ей.

А вот Тораку было страшно. Он увидел свое человеческое тело, беззащитно лежащее на земле. Охотники тоже заметили его.

Он видел, как они поспешили к нему по растрескавшейся земле, разглядел их безжалостные татуированные лица. Он видел, как охотник племени Лесной Лошади ткнул в его тело пятой копья. Другой ударил его по ребрам. Торак почувствовал приглушенный удар.

Теперь они все столпились вокруг него, молотя и избивая его. Он рывком вернулся обратно в тело, и боль начала разгораться внутри него. Он застонал. Кто-то ударил его по голове.

В последний миг перед тем, как потерять сознание, он послал тихий вой Волку: «Прости, Брат, прости, я не смог найти тебя».

«Прости, Ренн».

Глава двадцать пятая

Ренн все толкали и тащили, пока она не потеряла счет времени. Иногда они несли ее, иногда заталкивали ее в долбленку. Один раз они покормили и напоили ее.

Она почувствовала запах горелой плоти и поняла, что они вступают в выжженную землю. Она казалась бескрайней, но в конце концов они снова очутились среди ухания сов и шелеста листвы.

Внезапно запястья Ренн оказались свободны, повязка сорвана, и она моргала в свете пламени.

Была ночь. Девушка увидела факелы — они были воткнуты в землю, образовывая широкий круг. Она уловила примесь запаха сосны, услышала шепот реки. Племена Зубра и Рыси соорудили свою стоянку в стороне от огненного кольца. В центре его возвышалось алое дерево. Корни, ствол, ветви, листья — все было выкрашено красной охрой. Живое дерево целиком было преподнесено Великому Духу, чтобы призвать его обратно в Сердце Леса.

Кто-то вытолкнул ее вперед, и Ренн оказалась рядом с потрескивающим факелом. К своему изумлению, она увидела, что там собрались не только люди Зубра и Рыси. По другую сторону огненного кольца находилась вторая стоянка и проглядывали темные очертания толпы, поблескивающие топоры и копья. Один из людей придвинулся ближе к огню, и она увидела, что его борода и губы были окрашены зеленым, а на лице — татуировки в виде листьев. В его длинные зеленые волосы были вплетены пучки конских волос, а повязка на голове была коричневой. Ренн не могла поверить своим глазам. Племя Лесной Лошади разбило свою стоянку ближе чем на расстоянии полета стрелы от своих заклятых врагов.

Среди людей Лесной Лошади некоторые бродили из стороны в сторону, едва различимые в лунном свете. Их накидки были цвета ночи, а из-за паутины угольно-черных линий лица становилось трудно различить. Ренн увидела угловатые черные татуировки на их подбородках. Племя Летучей Мыши.

Обе стороны смотрели друг на друга с расстояния двадцати шагов сквозь задымленный свет факелов. Стрелы были вставлены в луки. Руки сжимали топоры и копья.

У корней алого дерева Ренн различила огромный силуэт в струящихся одеждах и свирепую маску, увенчанную конскими хвостами. Мурашки побежали у нее по коже. Это был Тиацци.

Широкие рукава скрывали его изувеченную руку, а в другой он держал тяжелый посох, украшенный выжженными завитками.

— Смотрите, что в моих руках, — произнес он, обращаясь к племенам звучным голосом, который Ренн в последний раз слышала на Дальнем Севере. — Я, колдун племени Лесной Лошади, держу в руках говорящий посох племени Зубра.

Люди Зубра взволнованно зашевелились.

— Колдун племени Зубра, — продолжил Тиацци, — известен своей мудростью и справедливостью. Я говорил с ним в его молитвенном укрытии. В знак доверия он дал мне этот посох.

По толпе людей Зубра пробежала тень сомнения: люди недоверчиво качали головами. Что это за уловка?

Когда колдун племени Лесной Лошади приблизился к вождю племени Зубра, они направили целый пучок копий в его грудь. Тиацци даже не поморщился.

— Чтобы почтить это доверие, я возвращаю посох его племени. — С поклоном он вручил посох вождю.

Даже Ренн пришлось признать, что смелости ему не занимать. Если бы все пошло не по его плану, он бы упал, пронзенный двадцатью копьями.

Вождь племени Зубра настороженно поклонился и принял посох, и Тиацци отступил назад. Медленно люди Зубра опустили свои копья.

Ренн смотрела, как он вернулся обратно к алому дереву, откуда вновь обратился к обеим сторонам.

— Целый месяц, — сказал он им, — я постился в священной роще, а колдун племени Зубра постился в своем молитвенном укрытии. — Он воздел руки к небу. — Мы не должны больше сражаться! Зубр. Лесная Лошадь. Рысь. Летучая Мышь. Благородный Олень. Мы все должны объединиться!

Толпа изумленно ахнула. Руки замелькали в беззвучном разговоре.

«Чего он добивается?» — подумала Ренн. Она могла понять, зачем Пожирателю Душ сеять раздор, но зачем…

— Мы должны объединиться, — повторил колдун, — против общего врага!

Воцарилась такая тишина, что можно было слышать трепет крыльев мотылька. Все устремили взоры к колдуну в маске, шагавшему у алого дерева.