Читаем без скачивания Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6 (СИ) - Афанасьев Семён

— Да. Лучше закругляйся с пессимизмом, — спокойно бормочет бывшая спортсменка, продолжая тянуться пальцами рук к пальцам ног. — Я до твоей кислой морды себя вполне нормально чувствовала! А теперь, получается, мне кроме своих проблем нужно думать ещё и о том, как тебя успокоить?! Ну треш же, нет?!

Лёжа лбом на своих коленях, старательно вытягивая позвоночник, пиар-менеджер поворачивает голову и красноречиво глядит на Цубасу.

— Согласна, — вздыхает последняя. — Но я — единственная маленькая девочка в этой компании. Ещё и столько событий. Нервничаю я.

— Про себя, пожалуйста. — Вака.

— Не вслух. — Это Рейко, выходящая из кухни с подносом в руках. — Цубаса, нервничай не вслух. Пожалуйста. Еда готова, идите к столу.

_______

Там же, через некоторое время.

— … в общем, это план. — Из присутствующих, ответа ожидаю в большей степени от Ваки.

Все прочие, хотя и тоже близкие люди, не настолько ориентируются в вопросах общественного мнения. А основным оружием, к сожалению, будет являться именно оно.

— Нормальный план, чё, — пожимает плечами самая высокая женщина на площадке. — Я даже сходу придраться не к чему не могу.

— Ты, кажется, вообще не нервничаешь? В отличие от нас? — Рейко серьёзно смотрит на новую подругу.

— Дорогая, меня совсем недавно убили, — Вака жизнерадостно улыбается и тянется к жаркому на большой жаровне. — Причём убили далеко не безболезненно. Потом реанимация. Пока меня топтали в офисе, я была без концентратора и вообще без расширений — то есть в психозе. Маниакальном, на минутку. Ты что, серьёзно думаешь, что я сейчас буду бояться пары часов судебного заседания? Хе-хе.

— Может быть не пара часов. Далеко не пара, — вздыхает красноволосая.

— Да хоть пара дней. Или месяцев. Или… вы поняли. — Кажется, Ваке действительно всё как с гуся вода. — Так. Дорогие мои. Ваши кислые рожи прямо намекают, что вы не понимаете… У Масы нормальный план! Он нормально навёл мосты! Я считаю, просто нечего бояться. Тем более, с учётом компании и кампании, в которой я типа как работаю, — менеджер хохочет. — От такого ну вообще никто не застрахован. Эй, не гневи бога! Я жива, здорова уже почти! Всего лишь какой-то суд.

***

— Я удивлён. — Синтаро Ходзё решил отбросить японский этикет в этом разговоре и быть максимально откровенным. — Я не предъявляю претензий — пока, но я именно удивлён.

— Вы заметили, что я не оправдываюсь? Не пытаюсь перенести акценты? — Сяо спокойно смотрел на собеседника. — Я не стал звонить, писать, а приехал лично. Через весь город, по пробкам, чтобы говорить глаза в глаза.

— Я оценил. Если судить по контексту, вы сказали не всё и сейчас будут пояснения.

— Вынужден признать: наш светловолосый оппонент оказался далеко не так прост. Мне крайне неловко признаваться, но весь план спутал один-единственный школьник.

— А что там вышло? Могу узнать подробности?

— Если коротко, он голыми руками уложил группу, которая приехала изъять женщину.

— Как так? — Синтаро поймал себя на том, что опешил. — Ладно, допустим, он справился с конкретными полицейскими. Но что это меняет в общем раскладе?! Получается, наоборот? Мы выигрываем ещё больше? — оябун принялся рассуждать вслух. — Если раньше мы хотели изъять одну женщину, то теперь можем и его нейтрализовать? Это же сразу криминальное производство, не так ли? Его отцу сразу станет не до политики, если сына арестует бюро по борьбе с терроризмом.

— И снова не всё так просто. Я пока выясняю подробности, но Асада-младший имеет какой-то хитрый статус товарища японской полиции. Считается их внештатным сотрудником, приказ директора всего департамента. Есть решение суда о том, что сопротивления полиции не было — а был внутренний конфликт между различными полицейскими.

— Однако. — Ходзё повёл подбородком слева направо. — Получается, у Джи-ти-груп свои отношения со столичным департаментом? Если их заранее прикрыли на таком уровне? Неожиданно. Департамент — это уже уровень префектуры. — Синтаро растерянно посмотрел на гостя. — А департамент Токио — это уже даже не префектура, это выше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ещё не национальный уровень, — уверенно покачал головой китаец. — Соглашусь, что не так мало, но ещё не национальный. Тем более — не межнациональный.

— Мы справимся? — японец спросил в лоб.

— Работаем над этим, — дипломатично ушёл от ответа хань. — Пощёчину получили не только мы с вами. Тут задеты уже кое-какие очень серьёзные принципы материка, я бы не хотел уходить в детали.

— Понимаю. Согласен. Какие мои действия?

— Пока никакие. Лично вы вряд ли сможете чем-то помочь, это наша часть работы, как мы и договаривались. Я приехал исключительно проинформировать, соблюдая этикет.

— Занятно. Но приятно.

— О неудачах партнеру нужно сообщать сразу, даже о временных и небольших, — буднично пожал плечами гость.

— И что дальше?

— Будем заходить на цель второй раз. Ничего интересного, обычная рабочая рутина.

— Сяо, мне что-то подсказывает, вы бы не ехали просто так, — открыто и искренне улыбается хозяин. — Признайтесь.

— Есть один момент, — хань скромно опускает взгляд. — Наше обещание вам, поднять в два с половиной раза оборот компании.

— Внимательно слушаю.

Синтаро очень хотелось бы сострить что-нибудь по-западному, навроде того, что хотя бы с увеличением оборота проблем быть не должно. После чего задумчиво посмотреть на собеседника, выдерживая паузу.

Но он решительно задавил малодушное желание и остался в рамках традиционного японского этикета.

— Трансферы сделаны. От всего списка контрагентов, разными долями, со всего побережья, — Сяо имел в виду восточное побережье Китая. — Пожалуйста, проверьте свой мессенджер?

Ходзё не стал кокетничать и быстро сделал то, о чём просят.

Чтобы через секунду поднять изумлённые глаза:

— Здесь более сотни компаний только в первом файле.

— А вы как хотели? — хань искренне удивился в ответ. — Мы — серьёзные люди. Если из Китая в ваш бизнес ввалить миллиард одним платежом, лучше сразу закрыть проект. И пойти сдаться одной вашей организации добровольно…

— Это понятно. Я не ожидал, что будет работать целая инфраструктура. Примите как комплимент: я теперь вижу, что вы воспринимаете всё очень серьёзно.

— А были сомнения? — Сяо легко и иронично улыбнулся.

— Сомнения есть всегда, до того момента, пока всё не заработает, — вздохнул японец. — Но то, что вы подготовили столько компаний… не однодневки? — с замиранием сердца он задал последний ключевой вопрос.

По большому счёту, за исполнение этих финансовых обязательств новым друзьям из-за моря можно было простить что угодно.

Да чёрт с ними, с выборами, подумал Синтаро про себя. Даже если мы на них пролетим, увеличение капитализации на сто пятьдесят процентов — это уровень префектуры и выше префектуры. Ещё один уровень, в дополнение к имеющимся.

Компания, которая умеет привлечь такие инвестиции, автоматически становится вровень с национальными гигантами.

— Мы немного понимаем в процессах, — мягко и по-кошачьи улыбнулся Сяо. — Ваше юридическое лицо только что продемонстрировало всей стране, что имеет огромный вес в глазах потенциальных инвесторов с нашей стороны. В то время, как многие только мечтают поставить кончик ногтя на китайский рынок.

— Компании не однодневки? — оябун повторил вопрос.

— Нет. Каждая из них реально использует оборудование, которое производите вы. Имеет минимум несколько лет коммерческой истории, причём не в виртуале, а в реальности.

Дальше собеседники замолчали.

Сяо с чистой совестью сбросил с души груз, появившийся после провала по вине белобрысого пацана: ему действительно было неудобно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Синтаро Ходзё подумал про себя, что минуту назад были сброшены все маски.

Несколько сотен китайских компаний, синхронно (!) делающих предоплату японскому контрагенту на более чем миллиард, означает только одно: это платит государство.