Читаем без скачивания Финалом Злодейки может быть только смерть - Gwon Gyeoeul

с грустью в голосе, чувствуя, как у меня вытянулось лицо. — Какое это имеет к нам отношение?

Когда все завершится, когда игра подойдет к концу, у меня не будет больше причин здесь оставаться. Я не знала, почему он заставлял меня передумать. Я перебила его, потому что не хотела снова слушать, какие хорошие из нас выйдут партнеры.

— Не смотри на меня так, словно между нами ничего нет, — вдруг поднял голову Каллисто.

— Но ведь между нами ничего нет.

— …

— Вы забыли? Мой отказ перед церемонией совершеннолетия.

— …Как я мог это забыть?

Мы посмотрели друг на друга, и он болезненно улыбнулся.

— Я видел, как ты… разочаровалась, выслушав мой бред, как ты умирала.

— …

— Если ты разозлилась, то дала бы мне пощечину, зачем было пить яд?

Я выпила яд не из-за него. Однако лицо у Каллисто помрачнело; он даже замолчал на некоторое время.

Кронпринц посмотрел на меня с нежной улыбкой и неожиданно сказал:

— …Может, это в университете тебя научили плохому, но ты всегда подбираешь слова, которые ранят, словно ножи.

— Да кто, черт возьми, подбирает слова…

— Величие императорской семьи проявляется и в том, что нельзя произносить вслух грубости перед кронпринцем. И почему ты вечно такая злая, тц, — недовольно пробормотал перебивший меня кронпринц, глядя на меня своими сверкающими красными глазами.

Однако несмотря на сказанные им слова, по щеке он меня гладил ласково.

— И все же… — прошептал он, слабо улыбаясь. — Я люблю тебя, Пенелопа Экхарт.

Глава 201

От его внезапного признания у меня перехватило дух.

Кронпринц посмотрел на меня и тихо сказал:

— Мне плевать, Пенелопа Экхарт ты или нет.

Мое сердце сильно заколотилось, а внутри все сжалось.

— Почему… — выдавила я. Горло совсем пересохло. — Почему Вы… говорите это сейчас?

Я никак не могла понять, к чему он это говорит. Рефлекторно подняв взгляд, я посмотрела на шкалу интереса у него над головой. Она по-прежнему пылала красным.

Я все еще четко помнила, что он мне тогда сказал. У меня в голове так и крутились его слова о том, что из нас выйдут идеальные партнеры, а также въевшиеся в память 76 %.

— Вы же говорили, что это слово слишком наивно для нас. Вы же говорили, что это просто глупая игра эмоций…

Было так просто погасить слабо тлеющие угольки чувств, похожих на легкую лихорадку… Интересно, стоило ли в этом всем признаваться, если мы все равно в конце расстанемся…

В отличие от других целей захвата, кронпринц не носил маску и не менял своего ко мне отношения. Поэтому я испытала разочарование, но в то же время и облегчение, что его интерес составлял лишь 76 %.

Хоть он и произнес подобное, ему было несложно отступить. Я была уверенна, что так он и сделает…

— Вы же сказали, что это просто иллюзия. Поэтому я тут же отвергла Ваше предложение, чтобы не заблуждаться…

— …

— Так почему Вы признаетесь мне сейчас? — тихо пробормотала я.

Глядя на меня и вспоминая тот разговор, Каллисто поморщился:

— …Прости. Я не мог тогда это сказать, — он говорил спокойно, по-прежнему не отводя от меня глаз. — Я боялся.

— …Что?

— Император тоже говорил, что любит мою мать.

— …

— Мать, обманутая его словами, все делала для принца, лишенного наследства, семьи и власти.

— …

— Откуда ей было знать, что едва она умрет в Святом Источнике, не выдержав все тех страданий и лишений, которые она терпела ради него, как он приведет наложницу?

Я затаила дыхание, слушая о его прошлом, даже не упомянутом в игре.

Каллисто горько усмехнулся.

— Мне всю жизнь полоскали мозги на тему того, что я не должен никому верить, а мимолетных чувств должен опасаться. Поэтому…

— …

— Я решил, что договорные отношения будут лучше тех, чувства в которых слабы. И если бы я рассказал обо всем, что испытываю…

— …

— Тогда мне казалось, что это поставит крест на наших с тобой отношениях.

Я нахмурилась — мне словно нож в сердце вогнали. Я прямо чувствовала, как трескается моя маска безэмоциональности. Слышать, что он боялся признаться, потому что это означало бы «конец наших отношений», было невыносимо больно.

— Ты чего так скривилась? — Каллисто при виде моей гримасы слабо улыбнулся и погладил меня по щеке.

— И с каких же пор Вы это чувствовали? — с любопытством спросила я.

Он наморщил лоб.

— Это немного неловко. Ты правда хочешь услышать? Это уже, вроде как, неактуально.

— Хуже все равно не будет.

— Верно, — спокойно кивнул он в ответ на мое прямолинейное замечание. — В еще более худшем свете мне себя перед тобой уже не выставить… — он медленно открыл рот и немного задумчиво выдал: — Возможно, с того самого момента, как увидел тебя в живом лабиринте.

То была худшая первая встреча.

— Когда я о тебе думал, то не мог сдержать улыбку. Я так много смеялся во время совещаний, что Седрик Портер в итоге начал пялиться на меня, явно подозревая в сумасшествии.

Однако от следующих его слов у меня глаза полезли на лоб. Мне казалось, что в самом начале он и знать меня не желал.

Когда Каллисто увидел, как я хмурюсь при воспоминании о нашей первой встрече, он рассмеялся, словно ему было очень весело.

— Каждый раз, как ты отвергала мои приглашения, выдумывая самые разные оправдания, я начинал нервничать. Прежде я ничего такого не испытывал, даже когда выходил на поле боя…

— …

— Я хотел еще раз встретиться с тобой, поговорить, поэтому буянил, как ребенок, — он нежно щипнул меня за щеки и лукаво произнес: — Это и правда… потрясающе.

Мою грудь сдавило незнакомое чувство. Я не ожидала, что он с самого начала чувствовал подобное, поэтому пришла в замешательство.

«До охотничьего турнира у него точно было только 2 % интереса».

Я избегала Каллисто изо всех сил, так как не хотела погибнуть от его рук. Однако, по словам кронпринца, он тогда не собирался меня убивать.

— …Когда ты выпила яд и уже умирала, — продолжил кронпринц, глядя на меня пустыми глазами. Его хулиганская ухмылка вдруг растаяла, — я думал, что если бы мог, то принял яд сотни, тысячи раз, лишь бы только не видеть тебя лежащей без сознания.

— …

— Я знал, что тебе это не понравится, однако каждый раз, как я входил в твою спальню, у меня при себе был меч.

— …Меч?

А герцог ему разрешил?

Едва эта мысль проскочила у меня в голове, как Каллисто бессильно произнес:

— Если бы ты перестала дышать, я умер бы следом