Читаем без скачивания Награда для Героя - Su.мрак

Атаки желавших дорваться до добычи и получить обещанную награду наёмников становились всё яростней и продуманней. С каждым налётом аврорам всё сложнее становилось их отражать. Настроение защитников, засевших за наспех сооружёнными баррикадами, тоже оставляло желать лучшего. Люди даже не разговаривали, стараясь урвать каждый свободный момент для сна, но никто не пытался вопить о сдаче на милость победителей. Осунувшийся Нотт, покрытый копотью с ног до головы, сейчас мало чем отличался от чернокожего Министра. У этих двоих не оставалось даже сил, чтобы собачиться — наоборот, проклятые чары Тождественности заставляли их чуть ли не читать мысли друг друга, и порой для решения какого-нибудь вопроса хватало всего лишь пары взглядов. Авроры и бывшие Упивающиеся сидели и лежали, привалившись один к другому, больше не делясь на «светлых» и «тёмных», с усталой безнадёжностью дожидаясь очередной атаки противника.

— Ещё парочка таких наскоков, и нам придётся запереться в здании Министерства. Надо, пока не поздно, эвакуировать госпиталь и просить гоблинов запечатать банк, — заметив усталый кивок Шеклболта, Эйден сделал знак временно исполняющему обязанности Главного Аврора и одному из капитанов телохранителей, начинать эвакуацию.

— И долго мы сможем удерживать Министерство? Подмоги-то нам ждать неоткуда.

— Полагаю, сутки… если повезёт…

Нотт не успел закончить фразу, когда рядом с ним в укрытие свалился встрёпанный и чем-то очень взволнованный Перси Кристалл:

— Господин Министр… Мистер Шеклболт… Там… в вашем кабинете… портрет…

— Что?

— Портрет Арахнида Честертона в вашем кабинете ожил… Волшебник на портрете сказал, что от Хогсмида к вам на помощь идут отряды магов. Вам надо только немного продержаться.

— Какая помощь? Откуда?

Но что-либо объяснить секретарь не успел, наёмники пошли в очередную атаку, и все, кто находился в укрытии, бросились отражать нападение. Мёртвая тишина сменилась треском и свистом проносившихся рядом проклятий, криками боли и ругательствами. Захватчики наседали. Защитники из последних сил удерживали оборону, давая уйти в тыл раненым, их ряды стремительно редели, но и наёмники несли ощутимые потери. И вот на самом пике атаки со стороны вражеских укреплений до обороняющихся донеслись крики ужаса. Чёткие порядки бандитов сбились, наёмники заметались между домами, как будто пытались уйти от кого-то, напавшего на них со спины, и в то же время не попасть под заклинания авроров. Засевший за обломком разрушенного дома молоденький курсант-наблюдатель только состроил удивлённую гримасу, пожимая плечами, и просигналил, что врагов атакуют какие-то неизвестные люди. Капитан малфоевских телохранителей, пробравшийся к нему, осторожно выглянув в пробитую заклинанием дыру, на секунду замер, будто не веря своим глазам, шепча себе что-то под нос, а потом радостно заорал на всю округу:

— Это Фейрфакс! «Ферзевцы»!

И всё укрепление, не делясь на «тёмных» и «светлых», в ответ рявкнуло «Ура!» Люди шли в контратаку, позабыв про боль и усталость, а навстречу им, зажимая наёмников в клещи, неслась лавина бывших авроров под командованием Дэна Фейрфакса и Алана Доусона. Магия искрила и переливалась, поддерживая мощные Щиты вокруг Боевой Пары, выпущенные ими заклинания выкашивали ряды противников, при каждом попадании пробивая широкие проходы в их боевых порядках.

Стоявшие против курсантов Аврорской Академии бандиты заметались и, не найдя выхода, десятками стали сдаваться в плен вчерашним салажатам, чтобы только не испробовать на своей шкуре удары страшных «блэковцев». Повязав деморализованных и побросавших палочки противников, Уилл и Зигфрид с Саймоном долго смотрели вслед пролетевшим мимо магам, ещё недавно вызывавшим столько пересудов в Академии.

— Зиг, их заклинания в два раза мощнее обычных, и это свечение вокруг… Что это?

— А это, мой наивный командир, Боевая Пара.

— Это же сказки? — убедившись, что его не разыгрывают, Голдстейн внезапно стушевался и, покраснев, нервно спросил. — Пара — это… в смысле…

— Ага. И в «том-самом» смысле тоже.

— А-а-а. Ну, один-то из них Фейрфакс. Я его помню. Он у нас на пятом курсе школы однажды вёл практическое занятие по ЗОТИ. А его… кхмм… парень, кто?

— Это называется «Партнёр», наш слишком правильный командир, — Слай откровенно подсмеивался над смущённым товарищем. — И зовут его Алан Доусон.

— Доусон?! — Уилл вспомнил все слухи, когда-то гулявшие по кулуарам Аврората, и на веки вечные зарёкся верить сплетням. Он слишком хорошо помнил, как двигался и действовал этот молодой маг, которого с лёгкой руки покойного Рона Уизли чуть не вышвырнули из Аврората. Такой не мог быть «истеричкой». А что до не совсем привычного для правильного курсанта объекта чувств… то Голдстейн за эти два дня навидался и наслушался такого, что любовь между двумя мужчинами уже не вызывала привычного отторжения. Магия их признала, так кто он такой, чтобы судить?

Появление отряда Фейрфакса спасло защитников Магического квартала, но, к сожалению, не избавило их от предстоявшей уличной войны. После предварительного допроса захваченных бандитов выяснилось, что приблизительно трём десяткам головорезов и паре команд вербовщиков удалось выскользнуть из западни и затеряться в жилых домах. Там к их услугам было всё: подвалы, чердаки, потайные ходы, запутанные тупики и проходы Лютного, а так же практически неограниченный запас потенциальных заложников. Для того чтобы выкурить их оттуда, необходимо было прочёсывать частым гребнем каждый дом, магазин, кафе, мастерскую сверху донизу, окружив Магический квартал по периметру, чтобы никто не сумел выскочить, и постепенно сжимая круги. А для этого банально не хватало людей. После сражения у Шеклболта на ногах могли держаться от силы сорок человек, причём включая телохранителей Нотта и Малфоя. В отряде Фейрфакса тоже потерь хватало. Какой уж тут «частый гребень». Всё, что они могли сделать, это окружить Магический квартал, тщательно проверять бегущих оттуда магов на предмет принадлежности к бандитам да ждать подхода основных сил под командованием Блэка.

Шеклболт старался поспеть в три места разом, хватаясь за любую задачу. Благо дело, забот хватало. Ещё не до конца были очищены от сбежавшей нечисти нижние этажи Министерства, сильно пострадало здание Аврората, гоблины требовали выплаты неустойки за нарушенную работу банка. Кроме того, к временному штабу десятками стекались маги, чьи родные и близкие погибли или пропали без вести в этом катаклизме. И это ещё если не упоминать бомбардировавших Министерство совами и Патронусами послов иностранных государств. Хорошо хоть, разбирательство с этими политическими акулами взял на себя Эйден Нотт, бывший по образованию юристом и имевший немалый опыт дипломатических переговоров. Кингсли лично возглавлял атаку на монстров, следил за эвакуацией секретных документов из пострадавших архивов Аврората, успокаивал перепуганных гражданских, организовывал лагерь для беженцев, беседовал с родственниками раненых, пропавших и погибших, безропотно принимая их слёзы и несущиеся со всех сторон обвинения… делал всё, что угодно… только чтобы не думать о том, что через несколько часов он встретится с тем, кого предал когда-то. Но всё равно ни на минуту не мог позабыть об этом. Да и как тут забудешь, когда в сражении с нечистью, при помощи раненым, при организации постов он буквально кожей ощущал взгляды тех, кого он не поддержал, не защитил, даже не выслушал когда-то. Их имена постоянно крутились в уставшем мозгу: «Блэтчтли… Доусон… Фейрфакс… Роули… Терпин… Шоррей». Никто из них не сыпал оскорблениями, не злорадствовал, не требовал немедленной смены власти и принесения публичных извинений, но их холодность, отстранённость, невысказанный укор обжигали душу не хуже раскалённого железа. Чувство вины заставляло его снова и снова бросаться в гущу самых опасных дел, то ли пытаясь что-то исправить, искупить, то ли просто надеясь, что очередной удар смертоносной твари оборвёт уже давно не приносившую радости жизнь. Но его желаниям не суждено было исполниться. Во время последней вылазки в подвалы Министерства рядом, словно его персональная Немезида, возник мордредов выползень Эйден Нотт и, выдернув Министра из самой гущи схватки, злобно прошипел на ухо: