Читаем без скачивания Обретение настоящего - Елена Семёнова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Значит, ты приносишь счастье? – Саша расхохоталась и в ярости швырнула фигурку об стену, отчего китайский мудрец рассыпался на мелкие осколки.
– А теперь я также уничтожу твоего хозяина, – прошептала Саша. Она тяжело поднялась и вышла из комнаты. Навстречу ей бросила испуганная бабушка:
– Шурочка, ангел мой, что с тобою? Господи, да на тебе лица нет! У тебя жар! Ты вся горишь! Я сейчас позову доктора! Матвей! Матвей! Живо беги за доктором!
Саша скользнула мимо отвлёкшейся на Матвея бабушки и выбежала на улицу.
– Шура, стой! Догоните её кто-нибудь! Горе-то какое!
На улице шёл дождь. Саша радостно подставила ему своё горящее лицо и побежала по лужам к дому генерала. Иван Петрович только что вернулся. Промокшая до нитки, с разлохмаченными полосами, с горящими глазами, Саша вошла за ним в дом. Увидев её, генерал поднёс руку к сердцу:
– Дитя моё, что с тобою? Боже мой, да ты совсем больна! Ты не в себе! Я сейчас же прикажу отвезти тебя домой… Нет, лучше я сам отвезу тебя, моя девочка.
О, сколько неподдельной тревоги и нежности было в этом отеческом голосе. Слёзы покатились по щекам Саши, смешиваясь с дождевой водой. Трясясь от рыданий и озноба, она прошипела:
– Ненавижу, ненавижу… Не смогла! Опять не смогла! Будьте вы все прокляты!
И, оставив генерала в полном замешательстве, Саша вновь помчалась по улице, сквозь пелену расходящегося дождя, озаряемая светом молнии. Глупо, как глупо! Теперь все будут смеяться и показывать пальцем! Не смогла! Ясное дело, барышня! Куда ей до настоящей борьбы, настоящего дела! Позор! Нет, этого не будет! Этого не должно быть!
Дома Сашу ждали перепуганная бабушка и сестра, прижимавшая к груди щенка, тоже казавшегося напуганным, а с ними приведённый Матвеем доктор. Все они кинулись к ней, но Саша рукой велела им остановиться:
– Не приближайтесь ко мне! – хрипло закричала она. – Вы все! Вы ничего не знаете, вам ничего не понять! Живите, как живёте, а меня не трогайте! Оставьте меня!
– Сашенька! – со слезами вскрикнула бабушка.
– Сестра, опомнись! Ты нездорова! – всхлипнула Варя, подаваясь вперёд.
– Прочь! Все прочь от меня! – Саша взвилась по лестнице и, захлопнув дверь спальни, заперла её на ключ. В неё тотчас начали стучать с мольбами открыть и позволить помочь.
Саша, шатаясь, подошла к столу и опустилась на стул. Всё кончено. Она оказалась негодной к борьбе. Значит, незачем жить. Довольно, хватит… Хорошо, что не отдала пистолет… А куда стрелять? В голову? Нет, лучше в сердце… В самое сердце… Бах – и никаких мук больше… Надо только записку написать… Ему написать…
«Уважаемый Иван Петрович!
Вы тиран, деспот и палач лучших и благороднейших людей. За это вы приговорены к смерти. Три раза и приходила к вам, чтобы привести приговор в исполнение, но не смогла, потому что чувства взяли во мне верх над идеей, и в этом мой позор. Я не смогла убить вас, а потому во искупление того убиваю себя!
Александра Шатаева».
А если бы был жив отец? И его бы – приговорили?.. Но это не важно теперь. Запечатать и надписать. В собственные руки… Вот, теперь всё…
– Шура, умоляю, открой!
– Сестричка, что ты там делаешь?! Скажи что-нибудь…
Нечего говорить… Живите, будьте умнее и счастливее… И не огорчайтесь слишком… Руки дрожат… Как бы не дать промаха… Обеими руками, под грудь, в самое сердце… Ну, с Богом!
Последний патрон
Сквозь дыру в тёмном лоскуте ткани, занавешивающей крохотное окно, из которого были видны лишь ноги прохожих, прорвался белый луч солнца и упал на лежащую на столе французскую газету с траурным портретом генерала П.Н. Врангеля на первой полосе.
Капитан неловко чиркнул спичкой о коробок, и тот упал на пол. Чертыхаясь, он подобрал его и всё-таки закурил.
Постепенно блюдце, используемое в качестве пепельницы, заполнилось окурками. Луч продолжал скользить по комнате. Капитан перечёл исписанную крупным, неровным почерком бумагу, взял единственной левой рукой химический карандаш и поставил дату и подпись.
Конец ознакомительного фрагмента.
