Читаем без скачивания Русь нордическая - Валерий Дёмин

Взглянем в данной связи непредвзято на первоначальный смысл кастового деления общества. Для того чтобы анализ оказался предельно объективным, лучше всего опираться на первоисточники и мнение тех исследователей, для которых мировая история представлялась исключительно ареной классовой борьбы. Забегая вперед, отмечу, что подобная весьма распространенная (особенно в недавнем прошлом) модель сущности исторического процесса не срабатывает именно применительно к кастам, поскольку последние представляют не борьбу (или результат борьбы), а не без труда достигнутую гармонию в общественном устройстве.

Для доказательства последнего тезиса мало чем помогут труды тех ученых, которые в любой социальной стратификации (от латинск. stratum — «слой» + facere — «делать») пытаются отыскать разделение на господ и рабов. Наиболее объективным и верным представляется мне подход одного из основателей современной независимой Индии и ее первого премьер-министра Джавахарлала Неру (1889–1964). В 1930–1933 годах по приговору британского колониального суда Неру находился в заключении за участие в освободительной борьбе. Будущий лидер независимой Индии воспользовался тремя годами, проведенными в тюрьме, дабы создать обширный труд по всемирной истории, написанный им в виде писем к своей дочери Индире (впоследствии взявшей фамилию мужа — Ганди).

Однако из всего этого 3-томного труда, где многие страницы посвящены истории Индии, особый интерес представляет понимание Джавахарлалом Неру сущности кастового деления индийского общества, пришедшее из более древней — арийской — эпохи. С самого начала арийской (и ранее — гиперборейской) истории и вплоть до наших дней таких каст было четыре: брахманы (или по-старому — брамины), кшатрии, вайшии, шудры. Функции, которые закрепились за четырьмя перечисленными кастами, по Неру, суть следующие: брахманы — ученые, жрецы, мудрецы; кшатрии — правители (и добавлю: обязательно — воины); вайшии — купцы; шудры — работники)[63].

Эта универсальная четырехполюсная стратификация, вызревшая и сформировавшаяся в недрах древнеарийского общества, судя по всему, еще на Севере, позволила достичь максимальной гармонии в общественных отношениях древнего социума. Исходный принцип более чем прост: каждый должен заниматься чем-то одним. Нельзя, чтобы все занимались всем, в противном случае вместо органического единства наступит хаос. Единственное уточнение, которое хотелось бы сделать, касается терминологии, точнее, ее современного истолкования. Представляется, что функции вайшиев-купцов в дальнейшем значительно расширились, и их в дальнейшем лучше именовать предпринимателями.

Мировоззренческую составляющую жизни древних ариев обеспечивали жрецы (они же, по Неру, мудрецы-ученые). Кшатрии занимались управлением (и в случае военной необходимости принимали на себя роль вождей). Весьма существенной была роль вайшиев-предпринимателей: они осуществляли функции посредников между арийскими общинами и внешним миром; наиболее удобным и распространенным путем для реализации данной задачи выступала торговля, обмен материальными ценностями (товарами). Наконец, основу основ арийского общества (как, впрочем, и любого другого) составляли шудры — работники, понимаемые, однако, не как бесправные рабы, а как люди, занимавшиеся конкретным делом по указанию (или решению) общины.

Ничего более оптимального, чем указанная четырехэлементная структура общественного устройства, за всю историю человеческого общества выработано не было, хотя в разные эпохи и в разных исторических условиях обозначенные компоненты выступали под разными именами. Неудивительно, что в грандиозной политической модели, разработанной Платоном, исходными элементами идеального государства выступают мудрецы, воины, купцы и ремесленники[64], то есть по существу те же самые структурные элементы, что и в предшествовавшем эллинской культуре древнеарийском обществе. (Впрочем, удивляться тут особенно не приходится, так как эллины, в конечном счете, являлись потомками древних арийцев и некогда вместе с другими протоэтносами мигрировали с Севера на Юг, из Гипербореи в Средиземноморье.)

Отсутствие хотя бы одного из них или гипертрофирование любого из четырех неизбежно приводило к дисгармонии общественного уклада в целом. Гармонизация многообразной общественной жизни достигалась не за счет доминирования одной касты над другой, а путем нахождения оптимального численного и структурного баланса между ними. Изменение кастовой принадлежности допускалось, но, естественно, в случае объективной необходимости и уж никак не за счет поголовного перехода из одной касты в другую, когда, к примеру, все шудры-работники вдруг вознамерились бы стать кшатриями-управленцами.

Сказанное однако можно отнести главным образом к начальному этапу арийской истории, связанному с выделением из этнически недифференцированного гиперборейского общества и длительной миграцией протоэтносов по просторам Евразии. После вторжения индоариев на Индостан и смешения с темнокожими дравидскими аборигенами, говорившими на принципиально другом языке (некогда, впрочем, также отпочковавшегося от нерасчлененной лингвистической общности), структура прежнего арийского социума, перешедшего от ведизма к индуизму, стала совсем иной. Прежний, с таким трудом найденный баланс варн был утрачен, произошла абсолютизация брахманского сословия и полное уничижение низшей (с точки зрения брахманов) касты шудр и присвоение себе ведущей роли в земной и неземной жизни.

Частичное совмещение одним лицом или группой лиц функций различных каст может привести и к позитивному результату. Так, в русской истории положительными примерами сочетания управленческих и идеологических функций можно считать деятельность Олега Вещего и Александра Невского, Ивана Грозного и Петра Великого. Однако присвоение одним из сословий функций всех остальных никогда к добру не приводило. Например, попытка создания теократической власти (когда решающую роль пыталась играть «жреческая каста») всегда и всюду оканчивалась неудачей. К еще более трагическому результату приводило присвоение себе властных функций со стороны последней «низшей» касты или толпы, когда, так сказать, каждая кухарка начинала учиться управлять государством. В конечном счете в подобных случаях дело, как правило, заканчивалось насилием, смутой и хаосом.

Когда-нибудь на примере различных событий и коллизий прежде всего отечественной истории уместно будет показать, каким именно образом трансформировалась на русской почве арийская модель оптимального общественного устройства, насколько она оказалась жизнеспособной и действенной. Пока же хотелось бы обратить внимание на следующий факт: древнеарийское и санскритское название некоторых варн по сей день живо в русском языке. Особенно это относится к, казалось бы, совершенно инородному понятию «кшатрий». Корневая основа в нем, общая для многих индоевропейских языков, — [кш]. Гласные звуки между этими двумя согласными, по-разному чередовавшиеся на протяжении тысячелетий в фонетике различных языков, в принципе могут быть любыми: в русском языке возможны варианты — кая/, коя/, кыш, кия/, куш и др. Почти к каждому из перечисленных корней можно подобрать подходящее слово. В соответствии с первоначальным смыслом древнеарийского слова кшатрий означает «воина» и «правителя» (именно поэтому последнее понятие первоначально имело совершенно иное, но хорошо знакомое, обличив — раджа[нья][65]). В славянских языках соответственно этому древнейшему смыслу также имеются понятия — «кош», «кошевой [атаман]», означающие: первое — название военного лагеря в древней Руси или у запорожских казаков; второе — «военачальника, командира коша». Как видим, налицо фактически полное смысловое и лексическое соответствие между древнеиндийскими и славянскими словами.

Аналогичной смысловой и лексической реконструкции поддаются и другие лексемы, составляющие древнеарийский стратификационный «катрен». Первый слог понятия шудра в изолированном виде звучит оглушено — [шут]. Есть все основания полагать, что именно отсюда происходят русские слова «шут», «шутка», «шутить» и др.

Вообще же Традиция как таковая вечна и незыблема не потому, что она есть изобретение какого-то одного гениального человека или группы гениальных людей, рассредоточенных в историческом времени. Традиция вечна и незыблема потому и только потому, что является, как доказывал К.Э. Циолковский, порождением Воли Вселенной (или, что одно и то же, — повелением Космоса). Законы и нормы, требующие своего исполнения, сохранения и защиты, являются естественноисторическими, сформированы в виде природной закономерности — «физического фактора», как выражался АЛ. Чижевский, — и транслируются разумным существам и их сообществам с целью создания благоприятных условий для возникновения и расцвета цивилизаций.