Читаем без скачивания Улица младшего сына - Лев Кассиль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Володя молчал, с завистью приглядываясь, как, точно следуя по рисунку, нанесенному на дощечке, острым лезвием погружаясь в дерево, уверенно идет ножичек в твердой руке Жени Бычкова.
— А, я понял! — закричал через минуту Володя. — Я уже понял! Дай мне, я сам… У меня теперь выйдет.
— Ну, попробуй сам, — предложил Женя.
Володя взял у него инструмент и несколько минут старательно вырезал из дощечки нужную фигуру. На этот раз получилось уже гораздо лучше.
— Видишь, и у тебя выходит, — похвалил Бычков, — Тут надо способность иметь.
— Нет, пока еще плохо, — признался Володя.
Придя домой, он до поздней ночи упражнялся в вырезывании из дощечки полукруглых ребрышек. Три дня не ходил он в кружок: все свободное время просиживал с ножичком над доской. Руки его покрылись ссадинами.
На четвертый день он снова явился в кружок. Инструктор спросил его, почему он не был эти дни.
— Тренировку делал, — сказал Володя. — Вот давайте ножичек, я теперь уже сам хорошо могу. Посмотрите, правильно я делаю?
Через двадцать минут все собрались у его стола, и инструктор, ваяв несколько вырезанных распорок и ребер, положил их на чертежи, снова повертел в руках, показал всем, сам удивляясь:
— Способность имеется! И упрямства достаточно. А вот самолюбия излишек… Зря хвастался с первого раза. Вот ничего и не получалось. Ну, давай теперь приниматься за сборку. Покажу тебе, как это делается. Бычкова ты сейчас не тревожь: у него новая модель не вытанцовывается.
То было кропотливое, но увлекательнейшее занятие! Из кривых ребрышек, из тончайших распорок, дужек, скобочек возникал остов крыла, очень похожий на рыбий скелет. Крылья пристраивались к большой толстой рейке.
Но не так-то легко было добиться, чтобы собранная из этих палочек, реечек, планок легкокрылая конструкция могла парить в воздухе. Иногда Володя уже готов был любоваться своим сооружением — таким ловким и стремящимся ввысь выглядело оно в руках. Но стоило пустить его в воздух — и оно, вместо того чтобы плавно и полого опуститься вдалеке, беспорядочно вертелось, иногда на секунду беспомощно взлетало, тыкаясь в невидимую препону, словно отгораживающую высоту, и со стуком валилось на землю. И всегда при этом что-нибудь ломалось.
Но, наверное, даже человек, первым в мире поднявшийся в воздух на планере, не испытал того восторга, который ощутил Володя, когда наконец тщательно выверенная, аккуратно собранная, простенькая схематическая модель, запущенная им в воздух на дворе Дома пионеров, мягко взмыла вверх, описала, слегка накренившись, широкую кривую линию в воздухе и тихо приземлилась, шурша о траву.
И новая упоительная страсть целиком овладела Володей. Он решил стать авиатором, конструктором. Он понял, что его дело и призвание — строить самолеты. Когда Володя дома снимал со своего стола или сдвигал в угол модели кораблей, он чувствовал сперва даже некоторое угрызение совести: не изменил ли он морю?.. Но тут же он утешал себя, что в крайнем случае станет морским летчиком и строителем гидросамолетов, вроде тех, которые иногда садились за Широким молом в Керченской гавани, касаясь поплавками собственного отражения на зеркальной поверхности спокойного моря.
В клубе юных авиастроителей «ЮАС» был заведен строгий порядок, по которому каждый «юас» должен был сперва научиться делать детали, затем собрать схематическую модель планера, потом уже переходить к рейковым моделям с резиновыми двигателями. После этого можно было конструировать фюзеляжную модель — некое подобие настоящего маленького самолета. Лучшие модели запускали с вершины Митридата. Однако нетерпеливому Володе восхождение по этой длинной лестнице показалось слишком медленным, и, подбодренный пробным успешным полетом своей первой модельки, он сейчас же задумал строить по собственным расчетам необыкновенно сложную модель, непременно фюзеляжную и обязательно с двумя резиновыми моторами. Женя Бычков только головой покачал, когда Володя поделился с ним своим замыслом, но Володя уверенно взялся за дело. Он решил действовать так: работать дома, секретно, а когда самолет его будет построен — явиться прямо на площадку «юасов» и показать Женьке Бычкову и всем другим, чего он стоит как авиамоделист.
Теперь весь Володин стол и подоконник возле него были завалены всевозможными вещами, необходимыми для авиаконструктора. Не хватало уже места для них, и, случалось, Валя находила под своими книгами, использованными в качестве пресса, какие-то прочно приклеившиеся к переплету скрещенные палочки, рейки, обмотанные натуго нитками. Тогда юный конструктор должен был отпаривать над чайником пострадавший учебник сестры, отчего, конечно, тот не становился лучше, а хозяйка его — добрее…
Но так или иначе, а задуманный самолет был построен. Он был так велик, что, когда Володя выносил аппарат через дверь, пришлось повернуть его боком, одним крылом вниз, другим вверх. Да и при этом он чуть не зацепился за притолоку. Все ребята на дворе сбежались взглянуть на дивное сооружение Володиных рук. Самолет был действительно великолепен. На широких, округло суживающихся к концам крыльях были выведены пятиконечные красные звезды. Такие же звезды были на фюзеляже, оклеенном плотной бумагой, и на хвосте. Как уверял Володя, это был самолет-амфибия, то есть он мог садиться и на землю и на воду. Даже Алевтина Марковна, раздвинув тюлевые занавески и высунувшись из окна своей комнаты, изрекла сверху:
— Наконец-то подходящим делом занялся Вовочка! Смотрите, какая красота! Абсолютный альбатрос! Неужели он и летать сможет?
Володя презрительно поглядел наверх. Правда, тут же доказать летные качества своего самолета он не мог.
— Двор у нас больно маленький, ему тут тесно. Он у меня на дальнюю дистанцию рассчитан. Ему должно быть кругом свободно… А ну, не трогай — не купишь. Смотри глазами!.. — осадил он какого-то малыша, который робко коснулся пальцем звездочки на крыле.
Дав всем вдоволь насмотреться на это сооружение, Володя потащил свой самолет в авиакружок. Он порядком измучился по дороге — так громоздок был его аппарат. Но когда он появился во дворе Дома пионеров, все «юасы» — да не только «юасы», но и члены шахматного кружка, где шел турнир, и даже участники литературного диспута «Что такое дружба?», который происходил в это время в зале, — высыпали во двор и окружили Володю, А он стоял посреди двора, гордый, торжествующий, держа перед собой обеими руками большой, красивый аэроплан с красными звездами. Он слышал, как пионеры восхищенно переговаривались между собой:
— Здорово сделал!.. Как настоящий совсем.
Маленький пионер-шахматист в больших очках обошел модель со всех сторон, близко склонясь к ней, словно обнюхивая, и потом очень вежливо спросил у Володи:
— Это какого типа?
— Амфибия, — отвечал Володя пренебрежительно.
И мальчики вокруг переглянулись с уважением: им было приятно, что у них в Доме пионеров есть такой замечательный парень, умеющий делать даже амфибии.
— Один делал?.. Сам? — спросил кто-то.
— Нет, мама помогала! — отвечал Володя. И все засмеялись.
Но вот подошел Женя Бычков. Он внимательно осмотрел модель, осторожно потрогал крыло, попросил у Володи разрешения подержать самолет минуточку в своих руках и вернул его обратно нашему конструктору.
— Не полетит, — тихо сказал он.
— Что-о?! — обиделся Володя. — Больно ты много знаешь!
— Потому что перетяжеленный, — так же негромко пояснил Женя Бычков. — И фюзеляж слишком короткий. Скапотирует.
— Ты не каркай! — закричал Володя. — Посмотришь вот…
Модель была так велика, что и двор Дома пионеров, по мнению Володи, оказался тесным для нее. Решили подняться на склон Митридата и там запустить модель для пробы.
Все повалили туда. Володя шел впереди со своей моделью. Решили высоко не забираться на первый раз. Выбрали подходящее место, и Володя закрутил в разные стороны резиновые жгутики, приводящие в движение винты, зажав их пальцами, чтобы они не раскручивались без нужды. Затем он поднял свой самолет над головой, встал на цыпочки и толкнул в воздух модель, одновременно отпустив винты.
— Ура! — с готовностью закричали мальчишки, уже устремляясь вниз по склону за летящей над их головой моделью.
Самолет, задрав нос кверху, вдруг резко клюнул вниз, закинул хвост, два раза перевернулся в воздухе, потом как-то косо съехал на одно крыло, ударился его концом о землю и закувыркался вниз по склону, как перекати-поле. Мальчишки бежали вокруг, крича, подпрыгивая, но не решаясь задержать скатывающийся аппарат. Володя растолкал их, подхватил самолет на руки. Повреждения были невелики: в одном месте отошла стойка, кое-где чуточку порвалась бумага.
— Неправильно запустил, — объяснил Володя.
Он снова закрутил резинки винтов и с силой направил самолет в воздух.