Читаем без скачивания Попаданка под соусом (СИ) - Брэйн Даниэль

Жрать это в мои планы категорически не входило. Именно потому, что жить я хотела долго. За пазухой у меня было биологическое оружие, в руках щит и меч, но вот как раз щит гвардеец у меня ловко выдернул, и у меня остался только молоток. Но я не Гимли, с ужасом подумала я, как я могу замахнуться и ударить кого-то, а если убью? Тогда точно дракон!

Выбора у меня не оставалось. Я отступила на шаг, зажала молоток ногами, взяла обеими тарелку с остатками закуски и соусом и, глубоко вздохнув и зажмурившись, впечатала ее расслабившемуся гвардейцу в физиономию.

Последующий вопль я восприняла как маленькую личную победу. Теперь мне оставалось подхватить молоток и юбки и дать деру. Ну, хотя бы к Мего, у него там отличный подвальчик, и никто меня оттуда не вытащит, пока я сама вылезти не захочу.

Я понеслась через зал, размахивая молотком. От меня шарахались не успевшие удрать при начале скандала клиенты. По пятам меня преследовала разбитая королевская гвардия. Два человека. Но мне с лихвой!..

Мелькнула мысль, что молоток лучше выбросить. Что это я женщина слабая и трепетная, а гвардейцы мне точно проломят черепушку и скажут, что так и было. Подумаешь, какая-то мигрантка! Никто и не скажет им ничего. С этой отчаянной мыслью я поскользнулась на чем-то — эх, вот недоглядела! — рухнула на пол, проскользила метра три вперед, зато оторвалась от преследователей, не выпустила из рук молоток, только подумала — сейчас как прольется мое творение, колбочка же хрупкая!..

На меня уже пала тень гвардейцев, как вдруг чья-то рука схватила меня за шкирку, поставила на ноги и отобрала молоток.

— Это что еще такое! В моем заведении!

От праведного гнева Федро я даже присела. Он замахнулся молотком, но, как оказалось, не на меня.

— Да тут ущерба на три тысячи гелдов!..

— Я все объясню! — пискнула я, скрываясь в его тени. Сейчас основное — чтобы до меня не добрались гвардейцы. — Я отработаю!

— Пьянь и хулиганье! — свирепел Федро. — Сегодня же жалоба в министерство! Сегодня же! Лилия, бумагу и перо мне, живо!

Я сдавленно издала какой-то звук и сделала попытку исполнить приказ. Вид у Федро с молотком был как у Тора. Гвардейцы же присмирели моментально, и я не понимала почему. Ну, устроили погром, так это…

— Боно! — крикнул один из них. — Это она все!

— Она вам рожи вымазала и ползала разнесла? — Взмах молотком. Гвардейцев сдуло на безопасное расстояние. — Лилия, бумагу, быстро!

— Боно, мы заплатим! — второй гвардеец кинулся было к Федро, но молоток явно внушал ему опасения. — Мы за все заплатим! Эй, братва, выворачивайте карманы! Нас тут не было!

— Не было, — подтвердил второй. — Боно, вот все, что нужно. У меня тысяча гелдов. Нет, вот еще двести. Держите.

Он высыпал кучу денег на ближайший столик, и руки его тряслись. Второй гвардеец тоже начал расплачиваться, и денег они даже не считали. Федро стоял, нахмурясь, и периодически подгонял их взмахами молотка. Я услышала за спиной пыхтение племянника повара — ну, хоть какая-то от него польза, привел Федро. Когда у гвардейцев деньги кончились, они, то и дело оглядываясь на похожего на памятник возмездию Федро, покорно отправились потрошить своих коллег, которые так и корчились возле столика. Куча денег все росла, звон монет был приятен, а гвардейцы разом растеряли весь свой пыл и только, как мне казалось, мечтали отсюда убраться.

— Боно, мы же в расчете? — заискивающе спросил один из них. — Боно не будет писать в министерство?

Федро ничего не ответил и только мрачно указал им на дверь.

Ах вон оно что! Вероятно, жалоба в министерство их напугала сильнее всего. Ну еще бы, вспомнила я, пусть Федро и простой гражданин, но ведь его жена — добродетельная бонна! Это уже не фунт изюму, тут точно вышибут с работы, а то и улицы отправят мести, особенно если Ассия приложит к жалобе руку, а она была и не на такое способна!

— Чего у них такие рожи синие? — полюбопытствовал Федро, когда последний гвардеец исчез за дверью.

— Э… соус, — призналась я. — Нет, только не надо пробовать! Нет-нет-нет!

— Почему нет? — пожал плечами Федро и широким шагом направился к покинутому столику. Я повисла на нем, вообще не заморачиваясь, как это выглядит со стороны. — Федро, пожалуйста, не надо это е…

Он задумчиво выбрал нетронутое еще тощее крылышко, повертел его в руках, макнул в соус и к моему ужасу сжевал в мгновение ока.

Я разжала руки и рухнула на пол. Господи, вот и все. У меня там яд за пазухой, лучше умереть сразу, чем так мучиться. Неизвестно, правда, как скоро я умру, но будет хоть какая-то определенность.

— Кто готовил? — недовольно проворчал Федро. — Крылышки синебрюха переложили. А порошок мирны можно было не жалеть для остроты. Но в целом так, без огонька вышло. Лилия, вычеркни этот соус из меню. Такое, похвастаться в целом нечем.

Я полузадушенно всхлипнула с пола.

— Эй, Грежо, собери деньги и убери-ка тут все, — приказал Федро. — А ты, Лилия, идем со мной.

Он зашагал к выходу, а я понуро поплелась следом. Я все отработаю. И даже больше. Я вымою весь зал и кухню и… и оплачу все ингредиенты. Именно это я Федро и сказала, но он повернулся ко мне и удивленно моргнул.

— Погоди ты… — и указал мне на домик. — Беги туда, на второй этаж, посиди пока с Ассией, а я тут доктора встречу.

Доктора!.. И я, поняв, что происходит, мухой рванула к домику.

Бывать мне тут уже приходилось, хотя дальше зала внизу я не попадала. Сейчас же я кинулась к лестнице, очень удивляясь, что не слышу криков, стонов и всего, чего полагается.

На лестнице я увидела старшего сына Ассии и Федро. Он держал в руке игрушку и прислушивался к происходящему. Но было тихо — что меня даже пугало.

— Что? — упавшим голосом спросила я. — Что-то случилось?

— Не, — помотал он головой. — Просто скучно. Меня выгнали.

— Ага, ну тогда стой здесь, — велела я и быстро прошла я спальню хозяев.

Ну, не совсем это была спальня, как я поняла. Может быть, Ассия, уже готовая к важной роли добродетельной бонны, оборудовала себе настоящее родильное помещение. А может, она здесь занималась чем-то вроде местной йоги. Сейчас она, в просторной белой рубахе, сидела на огромном плетеном шаре, уперев руки в живот, и вид у нее был не как у роженицы, измученный и болезненный, а очень недовольный.

— Совсем с ума сошли, — она потянулась на шаре туда-сюда, из бока в бок, прислушиваясь к себе, и снова поморщилась. Правда, увидев меня, сразу же засверкала глазами и поспешила поделиться: — Нет, ты представляешь, Лилия, моя доктор занята, присылают мне какого-то плешивого боно — неизвестно, что больше, его живот или самомнение. И началось: бонна, все эти дыхательные гимнастики и упражнения вред и шарлатанство, только по-старинке, бабушки рожали на ходу и вы способны, тем более почти что добродетельная бонна уже. А у меня первые схватки, а он мне — найдите вашу женскую точку ятъ, подумайте о любви и ласке, болезненные роды означают ненависть матери к ребенку. И спрашивает так сурово, а вы точно хотите этого ребенка? Я от возмущения чуть не родила! Живот щупать он отказался, на раскрытие смотреть тем более, это же не мужское дело, и вообще природа сама знает, как и что должно быть! А когда я спросила, зачем мне тогда доктор, знаешь, что он ответил?..

— Что? — поддержала я роженицу. Ну и просто потому что доктор — кстати, его я не видела — был явно не от мира сего. Точнее, нес что-то среднее между местными древними понятиями и антинаучной ересью моего мира.

— Что он своим присутствием — мужским началом — подавляет мою женскую эмоциональность. Мол, настраивает эту часть мира на рождение ребенка. Вот руками он помашет, и ребенок родится здоровый. А если я хочу, чтобы ребенок не только здоровый, но еще и умный родился, то за это я ему еще сто гелдов приплатить должна. Тогда он наложит мне на живот руки и попытается воздействовать на ребенка!..

— Э-э-э?..

— Вот и я сказала «э-э», а потом выгнала его взашей. Умный ребенок у меня и так будет, я же не дура, чтобы сто гелдов какому-то проходимцу платить! Я свою доктора дождусь, Федро обещал, что приведет ее. А так интервал между схватками сокращается, спина болит, все как обычно… Уф-ф… Записывай время, снова приступ! — гаркнула она командным тоном так, что я подскочила, чудом нашла с первого взгляда бумагу с карандашом и начеркала, что нужно.