Читаем без скачивания За номером 600 - Николай Костин

МиГ-3 стал пикировать. И опять майор Шевченко просчитался. Ил-2 был намного тяжелее истребителя и легко его нагнал. Я держал дистанцию 300 - 400 метров. Поймал МиГ-3 в прицел и, если бы это был не показательный, а настоящий бой, уничтожил бы его короткой пушечной очередью.

Майор Шевченко пикировал. Я висел у него на хвосте. "Не до самой же земли он будет пикировать", - думал я и готовился к переводу "ила" в горизонтальный полет. Я знал, что на пикировании штурмовик сильно проседает, и вывел его раньше, чем это сделал майор Шевченко. И когда истребитель пошел вверх, он оказался у меня в прицеле в третий раз... За показательным боем внимательно наблюдал генерал Д. Ф. Кондратюк. Когда я трижды "сбил" истребитель, он повернулся к полковнику Иванову и в сердцах спросил:

- Кого вы посадили на истребитель?

- Майора Шевченко, товарищ командующий.

- Как же он допустил, чтобы штурмовик "сбил" его трижды в одном "бою"?

- Товарищ командующий, так штурмовиком-то управляет Герой Советского Союза старший лейтенант Александр Носов.

На аэродроме мне устроили бурную встречу. Вытащили из кабины вместе с парашютом, подхватили на руки и начали подбрасывать вверх. Когда наконец я оказался на земле, полковник Иванов подошел ко мне и крепко обнял.

30.9.1942 г. О показательном бое Ил-2 с МиГ-3 среди авиаторов ходят легенды. Летчики-штурмовики окончательно перестали бояться встреч с немецкими истребителями и смело вступали с ними в бой. Теперь, прежде чем сбить штурмовик, надо сначала заставить замолчать воздушного стрелка. Сделать это не так просто. Воздушные стрелки у нас, как правило, ребята закаленные, мастера своего дела. Им на мушку лучше не попадайся. Недавно, когда мы возвращались с боевого задания, нас атаковали "мессершмитты". Воздушный стрелок Бураев сбил одного из них. Это сразу охладило пыл гитлеровцев, и они отвалили в сторону.

Воздушный стрелок Виталий Кашинцев, одессит, как мы его называем, берет в полет ракетницу. Когда по "мессершмиттам" нельзя бить из пулемета или он оказывается в бою поврежденным, Кашинцев стреляет по ним из ракетницы. Гитлеровцы принимают ракету за реактивный снаряд и шарахаются от "ила", как черт от ладана. Придумку Кашинцева взяли на вооружение многие. Ракетница спасала экипажи штурмовиков в бою.

31.10.42 г. При подходе к высоте 59,5 штурмовиков встретили шесть "мессершмиттов". Минут через пять после начала воздушного боя я недосчитался в строю самолетов Калинина и Елина. Видел, что их подбили, а вот как они выходили из боя, проследить не удалось. Сам был от смерти на волосок. Перед схваткой с "мессершмиттами" мои ведомые сбросили бомбы, а у меня они остались в бомболюках. Четыре штуки по 50 килограммов. Естественно, я лишен был маневра, наступательности и ушел в глухую оборону. Едва-едва дотянул до своего аэродрома. Сделал посадку. Все обошлось благополучно. А ведь чего греха таить - мог и подорваться. Разобрались с бомбами. Не сработала электрическая цепь. Замкнуло где-то. Механическая (аварийная) проводка оказалась перебитой осколком снаряда. Техники и механики устранили неисправность в рекордные сроки. И совсем стало хорошо на душе, когда мне сообщили, что летчики Калинин и Елин живы. Находятся в Крестцах и ждут, когда их оттуда эвакуируют в полк.

6.12.1942 г. Давно не заносил в дневник ни одной строчки. За относительно короткий промежуток времени произошло столько событий! Главное из них то, что 21 ноября 1942 года нашему родному 288-му штурмовому авиаполку присвоили звание гвардейского. Теперь мы не просто летчики, а летчики-гвардейцы. Не просто штурмовики, а штурмовики-гвардейцы. И я теперь не просто капитан, а гвардии капитан, командир 2-й гвардейской авиаэскадрильи 33-го гвардейского штурмового авиационного полка. Сколько получено поздравлений! Звание гвардейцев ко многому обязывает. Зовет на новые ратные дела. Гвардия - это отборная часть наших войск. Об этом надо постоянно помнить. Высоко держать врученное полку гвардейское знамя.

На днях я водил на штурмовку группу самолетов. При подходе к цели на нас напали вражеские истребители. Я успел занять выгодную позицию и ударил по лидеру "мессершмиттов" из пушек. Он задымил, долго планировал, цепляясь за деревья, а потом упал в районе деревни Тупицыно.

Штурмовики дружно отбивались. "Мессершмитты" наседали. Их даже не обескуражила потеря ведущего. И надо же такому случиться: у воздушного стрелка Громова заело пулемет. Он перестал стрелять. "Мессершмитты" заметили, что воздушный стрелок вышел из строя, и стали атаковать без опаски. В этот критический момент Громов сообщил мне, что штурмовик загорелся. На всякий случай я сразу же закрыл пожарный кран и приказал воздушному стрелку выброситься с парашютом. Сам же решил производить посадку.

Облюбовал небольшое болотце. Плюхнулся туда на фюзеляже. Понял: мешкать в кабине нельзя. Загорелись унты. Я их быстро сбросил и в одних носках побежал навстречу пехотинцам. Подбегут, а самолет взорвется. Опять они меня выручили. Дали сапоги. Спасибо матушке-пехоте. Низкий ей поклон от летчика-гвардейца Александра Носова. Если бы не матушка-пехота, где бы я теперь был? За мной прислали По-2, и я улетел в Вины... Фронтовой дневник Героя Советского Союза А. А. Носова свидетельствует о том, что надежды гитлеровцев на транспортную авиацию не оправдались. Им не удалось вдохнуть силы в блокированную демянскую группировку. Войска, предназначенные для выхода на наши важнейшие коммуникации, так и просидели в "котле", не одержав ни одной победы, не продвинувшись ни на метр по валдайской земле.

На вражеских аэродромах под Демянском горели не только самолеты, горели и трещали по всем швам гитлеровские планы захвата Сталинграда, Ленинграда и Москвы.

Удары войск Северо-Западного фронта по немецко-фашистской группировке в районе Демянска нарастали, Только от действий нашей авиации гитлеровцы потеряли здесь 345 самолетов, 1131 автомашину, 807 артиллерийских орудий и 136 складов.

После ликвидации Демянского плацдарма, 14 марта 1943 года войска Северо-Западного фронта вышли к окраинам Старой Руссы. В боях за этот город снова отличилась 243-я штурмовая авиадивизия. 18 марта 1943 года приказом народного комиссара обороны она была преобразована в 3-ю гвардейскую. На митингах личный состав прославленной авиадивизии поклялся высоко держать гвардейское знамя и донести его до Берлина. Радость гвардейцев омрачилась только тем, что за три дня до знаменательного события, 15 марта 1943 года, погиб ее первый командир, подполковник Иван Васильевич Дельнов. Гвардейцем он стал посмертно.

Узнав о гибели любимого командира, Носов пошатнулся, вцепился в спинку стоявшего перед ним стула. Дерево жалобно скрипнуло среди царившей в комнате тишины. С вопрошающим, сочувствующим взглядом к летчику тотчас же подошел начальник штаба. Носов ничего ему не сказал. Только кровь стучала в висках: погиб Дельнов... Иван Васильевич... Друг и командир...