Читаем без скачивания Византийские портреты - Шарль Диль

Но в других вещах благочестивое рвение, воодушевлявшее регентшу, внушило ей благие начинания; она первая положила основание великому делу миссионеров, долженствовавших через несколько лет нести проповедь Евангелия хазарам, моравам, болгарам. Ей также принадлежит слава нескольких прочных военных успехов, одержанных над арабами, и полного подавления восстания славян в Элладе. Но в особенности она поставила себе задачей хорошее управление финансами империи. Говорят, она понимала финансовые вопросы, и в одной легенде рассказан по этому поводу следующий любопытный анекдот: император Феофил стоял раз во дворце у окна и увидал, как в гавань Золотого Рога входит большое великолепное коммерческое судно. Справившись, чье это прекрасное судно, он узнал, что оно принадлежало императрице. Император промолчал; но на следующий день, отправляясь во Влахерны, он спустился в порт и приказал выгрузить корабль, а затем поджечь его. После этого он обратился к своим приближенным со следующими словами: "Вы, конечно, и представить себе не могли, чтобы императрица, жена моя, сделала из меня купца! Никогда до сих пор не было видано, чтобы римский император занимался торговлей". Не входя в подробности этого происшествия, надо заметить, что Феодора умела управлять государственной казной не хуже, чем своей. Когда она сложила с себя власть, казна была достаточно полна. И одно это давало бы ей несомненное право занять место среди выдающихся монархинь, не будь придворных интриг и дворцовых происков, всегда в таком количестве гнездящихся там, где правит женщина, и не награди ее судьба совершенно негодным сыном.

IV

В царствование Феофила императорский дворец, столько веков служивший резиденцией византийских василевсов, стал еще великолепнее. Император любил постройки: к прежним покоям Константина и Юстиниана он прибавил целый ряд чудных сооружений, украшенных с самой изящной и изощренной роскошью. Он любил пышность и великолепие: чтобы увеличить блеск дворцо-{104}вых приемов, художники по его заказу исполнили чудеса ювелирного и механического искусства. Таковы, например, пентапиргий, знаменитый золотой шкаф, где были выставлены царские драгоценности, золотые оргaны, игравшие в дни торжественных приемов, золотая чинара, возвышавшаяся подле императорского трона, где летали и пели механические птицы; золотые львы, лежавшие у ног царя, время от времени поднимавшиеся, бившие хвостом и рыкавшие, и золотые грифоны с таинственным видом, которые, казалось, как во дворцах азиатских царей, охраняли безопасность императора. Кроме того, он велел обновить весь императорский гардероб, красивые одежды, сверкающие золотом, в которые облачался василевс во время придворных церемоний, удивительные одеяния, тканные золотом и усыпанные драгоценными камнями, в какие рядилась августа. Он любил, наконец, литературу, науки и искусства. Он осыпал своими милостями великого математика Льва Солунского и в своем Магнаврском дворце устроил школу, где этот ученый вел свое удивительное преподавание, составившее славу Византии; и даже он, этот суровый иконоборец, выказал себя вполне терпимым в отношении исповедника Мефодия, после того как нашел его способным разъяснить некоторые научные трудности, сильно его занимавшие. Совсем очарованный шедеврами арабской архитектуры, очень озабоченный тем, чтобы заменить благочестивые украшения, представляемые иконами, которые он упразднил, произведениями более вольного и более светского стиля, он направил византийское искусство своего времени на новые пути, и благодаря его усилиям и его просвещенному покровительству в этом дивном Священном дворце, полном утонченного великолепия и редкой роскоши, среди этих несравненных красот в виде беседок, террас, садов, откуда открывался широкий вид на сверкающую полосу водного простора Мраморного моря, придворная жизнь дала новый пышный цвет. Но когда император умер, этот великолепный дворец стал главным образом местом всяких смут, интриг и козней.

Фактически главой правительства во время регентства Феодоры был логофет Феоктист. Он был человек довольно посредственный, полководец малоспособный и не имевший никогда удачи; ограниченного политического ума, темперамента сухого, холодного и унылого, не внушая ни симпатий, ни любви, он держался только милостью и расположением, какие выказывала ему императрица. Он добился того, что ему дали помещение в самом дворце, а огромное влияние его на императрицу и ее доверие к нему были таковы, что в Византии ходили довольно сомнительные слухи насчет характера отношений его с царицей. Его считали честолюбивым, по-{105}мнили, с какой лихорадочной поспешностью он покинул войско на Крите, чтобы следить за событиями в столице, как только пришло известие о приготовлявшейся дворцовой революции; его подозревали в замыслах овладеть престолом и доходили до того, что говорили, будто Феодора, сочувствуя его желаниям, думала выйти за него замуж или выдать за него одну из своих дочерей, вполне готовая, чтобы очистить ему дорогу к власти, свергнуть и ослепить собственного сына, как это сделала некогда великая Ирина. Во всяком случае, глубоко и искренне преданный регентше, всесильный по своему влиянию на нее, логофет старался возбуждать ее недоверие ко всем советникам, разделявшим с ним власть.

Скоро всякими интригами он отстранил всех своих соперников. Магистра Мануила, бывшего вместе с Феоктистом опекуном юного Михаила III, обвинили в заговоре против императорской фамилии, и он должен был отказаться от своей должности. Братья императрицы, Петрона и Варда, были много опаснее, особенно второй, соединявший с выдающимся умом необыкновенное отсутствие всяких нравственных требований. С согласия самой Феодоры Варда был под каким-то предлогом удален от двора, и логофет думал, что окончательно упрочил свою власть. Он не предвидел, что ему придется считаться с юным императором.

Действительно, Михаил III подрастал, а подрастая, обнаруживал все более плачевные стороны своей натуры. Напрасно мать его и министр прилагали все старание, чтобы дать ему наилучшее воспитание; напрасно приставили к нему лучших учителей, окружили самыми отборными товарищами; рассказывают, что среди других товарищей по ученью юного царевича находился Кирилл, ставший впоследствии апостолом славян. Все оказалось бесполезно, Михаил был плох по существу. В пятнадцать-шестнадцать лет, - возраст, какого он достиг теперь, - он больше всего любил охоту, лошадей, бега, театр, борьбу атлетов и сам не брезговал у себя во дворцовом Ипподроме, взойдя на колесницу, доставлять собственной особой зрелище своим приближенным. В личной жизни поведение его было еще предосудительнее. Он посещал самое скверное общество, проводил за вином часть ночи; у него была открытая связь с Евдокией Ингериной.

Феодора и Феоктист решили, что при данных обстоятельствах ничего другого не оставалось, как женить юного императора, и чем скорее, тем лучше. Опять, согласно обычаю, гонцы из дворца были отправлены по всем провинциям, чтобы привезти в Константинополь самых красивых девушек империи; из них была выбрана Евдокия, дочь Декаполита, и почти тотчас вслед за тем коронована царицей. Но по прошествии нескольких недель Михаил III, ко-{106}торому скоро надоела и жена, и супружеская жизнь, уже вернулся к прежним привычкам, к своим друзьям, к своей любовнице, и потекла та же беспутная жизнь. Но, разумеется, не надо буквально принимать все сумасбродные или отвратительные поступки, приписываемые византийскими историками Михаилу III: летописцы, преданные Македонской династии, были слишком заинтересованы в том, чтобы извинить и оправдать убийство, возведшее на престол Василия I, и не могли не поддаться соблазну очернить несколько его жертву. Но даже и при этой оговорке некоторые несомненные факты ясно показывают, сколько было безумия в поступках злосчастного императора. Вечно окруженный шутами, людьми развращенными и буффонами, он забавлялся с такими недостойными приближенными, разыгрывая грубые или непристойные фарсы, скандализируя дворец проделками дурного вкуса, причем не оказывал уважения ни семейным, ни религиозным началам. Одним из его любимых развлечений было наряжать своих друзей в епископов: один изображал патриарха, другие митрополитов; сам царь изображал архиепископа Колонейского; и в таком виде они шли по городу, как на маскарад, распевая грязные или нелепо смешные песни, подделываясь под духовные песни, пародируя священные церемонии. Однажды в подражание Христу Михаил отправился обедать к одной бедной женщине, совсем растерявшейся от необходимости так неожиданно принимать у себя царя; в другой раз, повстречав на дороге патриарха Игнатия и его чиновников, император решил угостить их серенадой и в сопровождении своих шутов долго следовал за ними, крича им в уши слова непристойных песен под аккомпанемент кимвалов и тамбуринов.