Читаем без скачивания Женщина, которая боялась любви - Аманда Браунинг

– Я знаю, он часто меняет их. Но когда найдет свою единственную женщину, никто не увидит его с другой. Поверьте моему слову! – искренне воскликнула Пегги, и Меган улыбнулась.

Пегги пыталась убедить ее, что ей не о чем беспокоиться! И у нее не нашлось возражений. Лукасу повезло, что у него такие преданные защитники.

– Верю, Пегги, – единственное, что выжала из себя Меган, а Пегги сжала ее руку, посмотрела на часы и вскочила.

– Я сию минуту вернусь, – извинилась она и заспешила к дому.

Меган вздохнула и закрыла глаза. Давным-давно она не чувствовала себя так легко. Она удобнее устроилась в шезлонге и, наверно, задремала, потому что немного спустя резкий крик, словно толчком, вернул ее к яви.

– Ой-ой-ой, – простонала рядом Пегги. – Меган, подержите Энни, пожалуйста. А я посмотрю, кто расшибся.

И прежде чем Меган полностью осознала, что произошло, у нее в руках оказался теплый сверток. А Пегги торопливо шагала по траве. Меган, сморгнув от удивления, уставилась в ясные карие глаза крошечной девочки, оказавшейся в свертке, и на миг просто окаменела. Нет! Единственное, что она была не способна заставить себя сделать, – держать на руках младенцев. Так работал защитный механизм. Она знала: пока она находится на расстоянии от маленьких комочков жизни, она избавлена от боли. И вот вдруг самое худшее из всего, что могло быть.

Ей захотелось убежать отсюда, но обессилевшие ноги не слушались. Маленькое доверчивое существо полностью обезоружило ее. От ужаса у Меган защемило сердце. Потом Энни улыбнулась, и что-то в глубине Меган внезапно широко раскрылось. Она подавила рыдание, а крошечная ручка потянулась к ее лицу. Со сдавленным стоном Меган поднесла свою дрожащую руку к миниатюрной ладони и почувствовала, как сжалось сердце, когда пухленькие пальчики обхватили ее палец.

О милостивый Боже!

Она закрыла глаза и наклонила голову, коснувшись щекой бархатистой щечки малышки. Меган задохнулась, ощутив теплый детский запах. А она всегда так старалась загородиться от него. Опустошенность придавила ее. И в то же время щемящая до боли нежность заполнила сердце. Ей показалось, что сейчас последует взрыв, настолько переполнили ее эмоции. Но вместо этого откуда-то из глубины пришло удивительное чувство покоя. Меган открыла глаза, изумленно посмотрела на девочку и – заулыбалась.

Малышка была такой красивой, такой совершенной. Глазки сверкали, как драгоценные камни. Меган поднесла обе крошечные ручки к губам и стала целовать их. Энни торжественно смотрела на Меган, будто понимая, какое это исключительное событие для женщины, державшей ее. Когда Меган погладила пушистые волосы Энни, все защитные барьеры разлетелись, будто сухие листья осенью под порывом ветра. Теперь она поняла, что, запирая сердце от детей, наказывала себя больше, чем кто бы то ни было другой. Она любила детей и, отрицая это лишь потому, что сама не могла их иметь, только увеличивала свои страдания.

Простой случай освободил ее от мучений. И она радостно восприняла свободу и погрузилась в богатство чувств… Наконец она приподнялась, перевела дыхание и обнаружила, что на нее, будто кончик копья, нацелен наэлектризованный взгляд. Не больше чем в ярде от нее тихо стоял Лукас и боялся пошевелиться. Странное выражение его глаз вызвало у нее шок. Но потом он улыбнулся, и Меган поняла, что тоже улыбается в ответ.

– С мальчиками все в порядке? – спросила она таким скрипучим голосом, точно не пользовалась им годы, а не минуты.

– Завтра будут синяки, но это для них обычное дело, – ответил Лукас, подходя и опускаясь в шезлонг, в котором прежде сидела Пегги. – Хочешь, я возьму ее?

Меган посмотрела на малышку, со счастливым видом сосавшую свой кулачок.

– Нет. Я… я бы хотела немного подержать ее, если можно.

Лукас громко втянул воздух и вопросительно поднял брови, повернувшись к Пегги и остальным членам семьи, подошедшим к ним.

– Конечно, держи сколько хочешь, – проговорил он, когда мать девочки кивнула в знак согласия.

– Когда она начнет скандалить, отдадите ее мне, – спокойно добавила Пегги, обменявшись многозначительным взглядом с мужем. И потом все направились к дому.

– Мама, почему тетя Меган плачет? – завопил пронзительным сопрано Майкл.

– Ох, Майкл! – простонала Пегги. – Если бы я так сильно не любила тебя, то утопила бы еще при рождении! – воскликнула она, уводя сына, чтобы заткнуть ему рот мороженым.

Меган же подняла руку к щеке и обнаружила, что щека мокрая. Она и не знала, что из глаз текли слезы. Неудивительно, что все так странно на нее смотрели. Наверно, подумали, что она законченная идиотка, решила Меган. И чтобы проверить, взглянула на Лукаса. Но он лежал с закрытыми глазами в шезлонге и впитывал солнце. Она вздохнула и снова расслабилась.

Время шло, а у Меган в голове не шевельнулось ни единой осознанной мысли. Это пройдет, но сейчас она наслаждалась тем, что просто сидела и какой-то дозволенный ей миг вкушала радостное блаженство. Никто не тревожил ее, и она ощущала рядом успокаивающее присутствие Лукаса. Меган не сумела бы объяснить почему, но само его присутствие давало чувство правильной устроенности жизни.

Потом Пегги все-таки вернулась, и Меган с горьким сожалением отдала ей девочку.

– Какая красивая малышка, – хрипло проговорила она. – Завидую вам, Пегги.

Посадив дочку на детский стул, Пегги поправила навес, чтобы загородить ее от солнца, а потом, видя бледность Меган, озабоченно спросила:

– С вами все в порядке?

Меган прекрасно сознавала, что с ней далеко не все в порядке. Она испытала сильное потрясение. Но надо взять себя в руки.

– Конечно, со мной все в порядке. Почему бы могло быть иначе? – с вызовом засмеялась она. Смех прозвучал фальшиво. Чувствуя на себе взгляд, она обернулась и увидела Лукаса, который сидел с непроницаемым лицом и наблюдал за происходящим.

– Не принимай близко к сердцу, Рыжик, – спокойно произнес он.

Самая безобидная фраза, какую только можно сказать, прозвучала для Меган как выстрел.

– Не нужны мне твои советы! – взорвалась она. – Ты ни черта не знаешь о том, что я чувствую!

Он медленно встал, будто догадывался, что от любого резкого движения она замкнется.

– Ты права. Не знаю. Так, может, расскажешь мне?

Она уставилась на него, готового слушать, и гнев так же быстро прошел, как и навалился. Лукас предлагал ей плечо, чтобы выплакаться. А плечи у него были широкие – всё бы выдержали. Но она бы не вынесла, если бы увидела, как светятся жалостью его красивые голубые глаза. Жалости она не смогла бы принять ни от кого. Она так долго хранила свой секрет. Будет хранить и дальше. Всегда.