Читаем без скачивания Женщина, которая боялась любви - Аманда Браунинг

Она подняла голову, чтобы показать на ящик в тумбочке возле кровати, и сморщилась от боли. Секундой позже Лукас достал пузырек, прочел надпись на этикетке, высыпал на ладонь нужную дозу и пошел в ванную за стаканом воды. Поддерживая за плечи, он помог ей принять лекарство, а потом вновь бережно уложил на кровать.

Проследив взглядом, как он подошел к окну и опустил шторы, она облегченно вздохнула. При тусклом свете боль стала чуть меньше. Но как Лукас узнал, что ей нужна помощь?

– Почему ты пришел на верфь? – спросила она слабым голосом.

– Я искал тебя. Подумал, что, наверно, ты огорчилась, и хотел извиниться. В доме я тебя не нашел и решил посмотреть в офисе.

– Не беспокойся обо мне, Лукас. – Она с трудом перевела дыхание. – Я сама могу о себе позаботиться.

– Я это заметил, – сухо бросил он, подходя к кровати. – Я не могу удержаться, чтобы не заботиться о тебе, Рыжик. По-моему, пора кому-то сделать это… А сейчас позволь я сниму с тебя джинсы и рубашку. Тебе станет легче.

Меган знала, что станет легче. Но при мысли, что Лукас будет раздевать ее, кровь тревожно застучала в висках. Она попыталась сесть.

– Я сама могу раздеться, – запротестовала она, но Лукас мягко опрокинул ее на подушку.

– Будет быстрее, если этим займусь я. Хоть на минуту, Рыжик, перестань спорить, дай помочь тебе, – властно проговорил он и ловко стянул с нее верхнюю одежду. Когда она осталась только в трусиках, он чуть приподнял ее, чтобы вытащить из-под нее одеяло, и накрыл им дрожавшее тело. – Лучше? – ласково спросил он.

У Меган горели щеки. И поэтому она радовалась полумраку в комнате. Лукас ухаживал за ней, как сиделка, отрешившись от всего личного. Почему же она так дрожала? Для этого не было причины. Но все равно дрожь сотрясала ее, и по сравнению с этой дрожью головная боль казалась пустяком.

– Да. Спасибо. – Язык слегка заплетался, потому что сильное болеутоляющее уже начало действовать.

– Спи, Меган. Позже я приду посмотрю, как ты, – пообещал он и направился к двери. А у нее уже слипались глаза.

Лукас не ушел, он лишь проверил, закрыта ли дверь. Потом взял стул и пододвинул к кровати. Он сидел и изучал ее лицо. Видел боль, мучившую ее, и печаль, которую она, возможно, даже не осознавала.

Он понимал, что совершал ошибку, воспринимая ее поверхностно. Он видел в ней девчонку-язву, с которой вместе вырос. Теперь до него дошло, что она клубок противоречий. С одной стороны, холодная, с другой – невероятно страстная. На первый взгляд она производила впечатление женщины, которая держит под контролем свою жизнь. А сегодня она выглядела настолько уязвимой, что у него едва не остановилось сердце. Что-то в Меган Террелл скрывалось такое, чего не должно бы быть. И он хотел докопаться – что это? Он и сам не представлял, как ему необходимо, чтобы она полагалась на него, верила ему. А до сих пор она отказывалась быть искренней.

Вздохнув, он вытянул длинные ноги, приготовившись остаться и смотреть за ней. Как он ей и сказал, кому-то пора это сделать. Потому что за железным панцирем скрывалась беззащитная женщина. И он хотел защитить ее. Его даже удивило, как сильно было это желание. Но он хорошо знал себя и смирился с этим. Что-то подсказывало ему, что награда оправдает все хлопоты.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Меган пошевелилась, медленно просыпаясь. Несмотря на хаос, царивший в сознании, она отметила две вещи. Подушка стала жесткой, и в голове по-прежнему бухал молот. Обычно таблетки так нокаутировали ее, что она просыпалась будто с похмелья, но выздоравливающей. В этот раз состояние было непривычное. Нахмурившись, она осторожно открыла глаза, готовая моментально закрыть их, если ударит свет. Но глаза ее распахнулись от невообразимого удивления. Причина, по которой подушка показалась твердой, была легкообъяснима. Ведь подушкой ей служила грудь Лукаса. Буханье молота, которое она слышала, не имело ничего общего с головной болью. Это ритмично стучало сердце Лукаса.

Ее сразил шок. Меган не могла представить, как Лукас – совершенно голый, что она ощущала, поскольку сама была голой, – оказался в ее постели. И она не понимала, когда она, свернувшись в клубок, так доверчиво прижалась к нему. Но немного спустя, полностью проснувшись, она заглянула под одеяло и вздохнула с облегчением: на ней и на Лукасе было белье.

Меган знала, что ей надо отодвинуться. Она лежала в потрясающей близости от него. Но тепло и запах его тела заставили ее помедлить и насладиться моментом, который больше никогда не повторится. Ее мучило неодолимое искушение провести ладонью по гладкой натянутой коже его живота. Она еще боролась с собой в этой заранее проигранной битве, когда услышала над головой вздох. Она тут же сделала попытку перекатиться к краю кровати, но сильная рука обвилась вокруг талии и не давала ей шелохнуться.

У Меган перехватило дыхание. Мгновение она смотрела в сверкающие голубые глаза, а потом он притянул ее к себе, и его губы скользнули по теплой коже ее плеча. Прикосновение вызвало сокрушительный эффект.

Ей пришлось крепко прикусить нижнюю губу, чтобы сдержать тихий стон.

– Ммм, какая ты вкусная, – мечтательно пробормотал Лукас, положив свободную руку на изгиб ее бедра. – Теплая и мягкая. Мне нравится вот так просыпаться, – протянул он.

Ее пульс включился в невероятную гонку. У нее свело живот от открытия, что ей тоже нравится «вот так просыпаться». Внешний мир вроде бы удалился на миллионы миль. Осталась только одна реальность – их близость. В предрассветной темноте казалось: ничто другое не имеет значения.

– Как голова? – ласково спросил он, проводя губами по ее виску. И хотя в ответ по телу пробежала легкая дрожь, его слова вернули ее на землю.

– Прекрасно, – бросила Меган. Ей хотелось, чтобы от голоса веяло холодом. Но ничего не получилось. – Лукас, не знаю, как мы оказались здесь вместе, но ты должен уйти, – потрясенно приказала она, откинувшись назад, чтобы видеть его лицо.

– Мы здесь вместе, Рыжик, – он чуть улыбнулся, – потому, что вечером ты не позволила мне уйти.

Его слова поразили ее. Она, задыхаясь, раскрыла рот.

– Я не могла этого сделать! – запротестовала она, хотя в голове мелькнуло воспоминание о том, как это было. Воспоминание вспыхнуло и потухло.

– Ты не помнишь, что просила меня остаться? – Лукас приглаживал ее волосы, убирая с лица. – Ты сказала, что больше не хочешь быть одна.

Последняя фраза, точно копье, вонзилась ей в сердце. Обнажающая правду фраза. Милостивый Боже, что еще она наговорила и сделала?!

– Я… – Судорога свела горло.

– Все о'кей, Рыжик. – Он приложил палец к ее губам, заставляя замолчать. – Ты хотела покоя, а я был счастлив дать его тебе. Что в этом плохого?