Читаем без скачивания Блин – секретный агент - Евгений Некрасов

– Любопытно живете, – нашел он подходящее слово.

Ирка заглянула в лицо Блинкову-младшему и увидела, что у него открыты глаза.

– Митек, ты чего вырядился?

– Суббота же, – сказал Блинков-младший, вставая. Он подумал, что выглядит, как Штирлиц в анекдоте, когда тот двадцать третьего февраля гулял по Берлину в буденновке, распевая «Но от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней». Еще никогда Штирлиц не был так близок к провалу. Надел бы шорты, и никаких вопросов.

– А где мои джинсы? – не отставала Ирка.

Под мышкой у нее была коробка со стиральным порошком. Блинков-младший мгновенно оценил ситуацию. Ясно, зачем Дэнни напросился с Иркой в сарай!

– Да я их уже постирал, – сказал он сонным голосом. – Не отходит краска, надо кипятить.

Только бы Ирка не ляпнула что-нибудь вроде: «А с какой радости ты мои джинсы стираешь?» К счастью, Ирка была уверена в том, что Блинков-младший появился на свет исключительно для того, чтобы служить ей Золотой рыбкой.

– Стиральщик, – фыркнула она, как будто ничего другого не ожидала: и того, что Блинков-младший постирает, и того, что плохо. – Ладно, гони джинсы. Я замочу их, да поедем. К Дэну приехал отец, ожидается парадный обед.

Блинков-младший шестым чувством ощутил, как напрягся Америкэн бой.

– Да вон они висят! – Он махнул рукой вниз, присмотрелся и убитым голосом забормотал: – То есть висели… Ир, они висели на тех вон граблях.

– Разыгрываешь, – не поверила Ирка.

– Я сейчас! – полным отчаяния голосом сказал Блинков-младший. – Пойду бабулю спрошу, может, она их куда-нибудь на солнце перевесила.

Он спрыгнул с сеновала и убежал.

Ему просто хотелось смыться на время. Дэнни убедился, что Худышкина кража удалась, и теперь сам начнет уговаривать Ирку не поднимать шума.

Само собой, розовый автомобиль стоял у калитки, и Увеличенная Красавица восседала на своем месте. Казалось, она не шелохнулась с тех пор, как Блинков-младший видел ее в прошлый раз. А под навесом летней кухни хозяйничала майор Снежко. В цветастом сарафане и с пучком волос на затылке она снова превратилась в недалекую деревенскую бабулю.

– Марьпетровна, вы Иркины джинсы не видели? – подошел к ней Блинков-младший.

Лжебабуля многозначительным кивком оценила его конспирацию: мол, продолжай в том же духе, это на чердаке я майор Снежко, а здесь – бабуля Марьпетровна.

– Набил песком и утопил. Место я заметила, потом достанем, – шепнула она и запричитала своим сказочным голосом:

– Ох, не знаю, Митенька, истинный крест! Неужто мальчишки опять балуют?

– А что, были случаи?

– Да уж, почитай, больше года не было!

Они продолжали в том же духе, хотя никто не мог их слышать. Сейчас Блинков-младший ясно видел, что бабуля никудышная актриса. Если считать образцом деревенской старухи Каллистратов-ну, то бабуля играла с силой в одну децикалли-стратовну, оставаясь на девять десятых майором Снежко. Было просто непонятно, как она водила за нос Блинкова-младшего и продолжает водить Ирку.

А все дело в информации. Когда ее не хватает, простыня может показаться привидением, оборотень – рыцарем, а майор с университетским дипломом – полуграмотной старухой.

Ирка и Дэнни вышли из сарая. Америкэн бой издали поклонился бабуле и махнул рукой в сторону розового автомобиля. Понятно, что не бабулю приглашал. Майор Снежко улыбнулась ему в ответ и, не шевеля губами, пробормотала:

– Смотри, не задерживайся.

– Да мы только пообедаем, – беззаботно ответил Блинков-младший. – Не до вечера же там торчать.

– Так уже вечер, шестой час. У них поздние обеды, Митек.

До Блинкова-младшего дошло, что он проспал весь день. Карусель спецмероприятий уже крутилась вовсю! Бормотали милицейские рации, усаживались в машины рослые омоновцы, напуганная сотрудница архива, которую увезли из собственной квартиры в домашних тапочках, разыскивала среди тысяч документов архитектурный план особняка под медной крышей, и над ним сразу же склонялся руководящий операцией седой полковник.

А Ирка собиралась на виллу Букашиных, где через час-два будет самое пекло, и отговорить ее было невозможно. Нельзя же объяснить ей все при Дэнни.

Блинков-младший был готов поклясться, что майор Снежко думает о том же.

– Если бы она знала, кто вы, то послушалась бы, – сказал он.

– Я не имела права раскрываться, – пожала плечами майор Снежко. – Теперь надежда только на тебя. Постарайся вытащить ее до того, как начнется.

Спрашивать, когда именно начнется, не имело смысла. Майор знала не больше, чем Блинков-младший. Он кивнул и пошел к розовому автомобилю.

Если кто-то думает, что силовое задержание опасных преступников – увлекательное приключение, советую порасспросить об этом Блинкова-младшего. Дмитрий Олегович не соврет. Ему пришлось однажды участвовать в таком «приключении», и он был счастлив, что отделался порванными штанами. Тогда все в итоге оказались счастливы. Папа был счастлив, что всего-навсего разбил чужую машину. Мама – что сгоряча не пустила пулю в лоб старому другу Ванечке Кузину. А задержанный мафиози Георгий Козобеко-вич был счастлив, потому что получил в глаз от Блинкова-младшего, а не от какого-нибудь контрразведчика. При всех несомненных достоинствах Блинкова-младшего контрразведчики все же бьют больнее.

Нет, нет, силовое задержание не доставляет удовольствия даже двухметровым омоновцам в бронежилетах и с автоматами. Для них это довольно противная, хотя и необходимая работа.

Всем силовикам – и омоновцам, и контрразведчикам, и бойцам отдела физзащиты налоговой полиции, где служил полковник Кузин, – хочется уехать с работы на метро или в собственной машине, а не на «Скорой помощи». Поэтому они работают очень жестко, не оставляя никому шанса не то что достать оружие, но и пошевелиться. После того что они называют психологическим воздействием, у человека два месяца не сходят синяки. Причем не обязательно человек этот – преступник. Следствие разберется, кто он такой, а задача силовиков – положить всех лицом в землю и надеть наручники.

Мирным гражданам, оказавшимся в центре таких событий, Блинков-младший посоветовал бы не возмущаться, не лезть в карманы за документами, пока не спросят, а сразу лечь лицом в землю и сложить руки за спиной, а ноги раздвинуть шире плеч. И лучше не пытаться подглядывать, чтобы потом рассказать одноклассникам.

С той минуты, как Блинков-младший уселся в розовый автомобиль, события понеслись вскачь. Сердце билось, как метроном, отсчитывающий секунды. До начала операции оставалось все меньше времени, а обед даже еще не начался и неизвестно, когда закончится!

Триста секунд, и они, объехав овраг, сигналят у калитки Сержа. Коттедж, где живет компьютерный гений, самый скромный в дачном поселке. Папа Сержа работает в банке у старшего Букаши-на. Он тоже усаживается в розовый автомобиль, потому что сегодня хозяин дает парадный обед и собирает всех сотрудников и знакомых.

Еще сто пятьдесят секунд, и следом за розовым автомобилем пристраивается открытый пляжный джип с Энни-жвачкой и ее мамой. Энни – в белоснежном теннисном костюме с короткой юбочкой. Ирка комплексует. Америкэн бой обещает отдать ей свои трехсотдолларовые джинсы, специально простреленные из ружья картечью, что и определило их высокую цену. Ирка говорит, что не может принять такой дорогой подарок, а Дэнни – что вырос из этих джинсов и они все равно пропадут. Не деревенскому же Петьке их отдавать. Ирка соглашается, что Петька не сможет оценить столь остромодную вещь и зашьет чего доброго дыры от картечи.

В следующие двести восемьдесят секунд за розовым автомобилем выстраивается целая автоколонна. Она медленно втягивается в чугунные ворота с надписью «Вилла «Букашка». Старший Бу-кашин умеет посмеяться над собой, чтобы другие не делали этого за его спиной.

Стол накрыт на лужайке для гольфа. Он бесконечен, как уходящий вдаль железнодорожный путь. За спинками пластмассовых пляжных кресел выстроился весь персонал виллы, человек двадцать. Блинков-младший узнает Худышку и Палыча. Они в черных брюках и белых рубашках с крохотными черными бабочками. Одетый точно так же охранник из «Контроля за периметром» тоже здесь. Карман его брюк оттопырен, и от пояса туда тянется кожаный ремешок.

Еще пятьсот секунд гости здороваются друг с другом и рассаживаются. Происходит какой-то непонятный Блинкову-младшему, но полный скрытого смысла обмен местами. Некоторые раза по три пересаживаются из кресла в кресло, заставляя сдвигаться всех соседей. Место старшего Букаши-на во главе стола пустует. Рядом с его прибором лежит эстрадный радиомикрофон. Серж уводит Блинкова-младшего на дальний конец стола, и все становится ясно. Для Америкэн боя положен точно такой же радиомикрофон. У стола нет «главы» и «хвоста». Оба Букашина, и старший и младший, во главе своей половины, и на этой половине гости рассажены по степени близости к хозяевам. Отец Сержа и Натали оказались в середине, дальше всех и от папы, и от сына.