Читаем без скачивания Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе. 1941–1944 гг. - Дмитрий Зубов

Во-вторых, первый удар 4 апреля вместо одного внезапного и молниеносного рейда превратился в длинную, растянутую по времени цепочку мероприятий, в результате чего обычно беспечное командование русской противовоздушной обороны смогло привести в боевую готовность все свои средства ПВО. Удары наносились со слишком большими интервалами, что позволяло зенитчикам вовремя переносить огонь с одной группы бомбардировщиков на другую.

В-третьих, после тяжелой зимней кампании 1941/42 года сказывалась нехватка самолетов и опытных экипажей. Так, например, тот же известный ас обер-лейтенант Ханс Ульрих Рудель в марте был назначен в эскадрилью в учебно-боевой группе StG2, базировавшейся в австрийском городе Грац и занимавшейся вводом в строй прибывающего из авиашкол пополнения. Большинство летчиков еще ни разу не атаковали такие сложные цели, как боевые корабли, тем более при сильном противодействии сил ПВО.

В-четвертых, командование 1-го авиакорпуса недооценило возможности противовоздушной обороны Ленинграда. В результате вероятность поражения точечных целей оказалась значительно ниже расчетной[128].

«Гётц фон Берлихинген» над Ленинградом

Тем временем самолеты-разведчики люфтваффе продолжали регулярно появляться над Ленинградом, а дальнобойная артиллерия 18-й армии по-прежнему обстреливала город и корабли. Все это давало советскому командованию повод думать, что в налетах наступил лишь кратковременный перерыв и что немцы лишь проводят разведку целей и копят силы. Поэтому 12 апреля Военный совет Ленинградского фронта принял решение нанести силами 7-го ИАК ПВО и ВВС КБФ упреждающие удары по аэродромам противника.

В отличие от люфтваффе, чьи дальние разведчики летали на расстояние до 1600 километров, советские самолеты не могли далеко проникать в воздушное пространство за линией фронта. Основные базы ударных сил 1-го воздушного флота находились на аэродромах Дно, Плескау (Псков), Коровье Село и Рига-Спливе, то есть как минимум в 240 километрах от Ленинграда, где их не могли достать никакие самолеты из 7-го ИАК ПВО и ВВС КБФ. Однако надо было претворять принятое решение в жизнь, и посему «скопления бомбардировщиков» обнаружились на ближайших к городу аэродромах, в частности в Пушкине и Красногвардейске. Фактически же там были одни «Мессершмитты». Хотя действительно на этих аэродромах время от времени приземлялись отдельные самолеты-разведчики и бомбардировщики, использовавшие при необходимости их для дозаправки и для вынужденных посадок.

В ночь на 15 апреля эти два аэродрома атаковали летающие лодки МБР-2 из ВВС КБФ. Затем днем 36 истребителей – И-153, И-16, МиГ-3 и Як-1 и И-16 – из 26-го ИАП и 123-го ИАП нанесли штурмовой удар по аэродрому Красногвардейск. При этом еще на подходе к цели они натолкнулись на плотный зенитный огонь. В итоге был сбит ведущий МиГ, который, врезавшись в землю недалеко от Красногвардейска, взорвался. Его пилот – командир 26-го ИАП подполковник Б. Н. Романов – погиб.

С аэродрома успели взлететь два «Мессершмитта» из 3-й эскадрильи JG54. Они попытались атаковать советские истребители, но капитан Георгий Жидов подбил один из них. По данным люфтваффе, это был Bf-109F-2 W.Nr.5694, который, получив попадание в двигатель, все же благополучно приземлился. Однако оставшийся в живых немецкий летчик уже вскоре вернул «долг». Атаковав сверху на большой скорости уже повернувшего назад противника, он подбил МиГ-3 лейтенанта Николая Щербины из 26-го ИАП, который, дотянув до линии фронта, совершил вынужденную посадку «на живот».

По возвращении летчики 7-го ИАК ПВО и ВВС КБФ заявили об уничтожении 12 самолетов на земле, в том числе «Юнкерсов», и еще двух в воздухе. Фактически же в Красногвардейске легкие повреждения получил лишь один «Мессершмитт».

Утром 18 апреля – в период между 9:45 и 10:46–12 И-153 из 71-го ИАП ВВС КБФ вновь атаковали все тот же Красногвардейск. Их снова встретил интенсивный огонь 20-мм зениток, и две «Чайки», принадлежавшие старшему лейтенанту Александру Шитову и лейтенанту Юрию Спитцыну, были сбиты. Затем в сводке штаба флота говорилось: «Обнаружены 20–25 самолетов, находившихся на бетонированных стоянках. Подожжены или уничтожены 15 Ju-88 и Ju-87». Далее утверждалось, что лейтенант Спитцын направил свою подбитую машину прямо в группу припаркованных германских самолетов.

Фактически же протаранил стоящие на земле самолеты старший лейтенант Шитов. Проявив самопожертвование, он тяжело повредил один и уничтожил второй Ju-88D из 5-й эскадрильи дальней авиаразведки Aufkl. Gr.122[129]. Также в результате этого авиаудара были сильно повреждены (60–80 процентов) и два Ju-88D-1 из 3-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L[130]. Кстати, для немцев это был вопиющий случай, когда стратегические разведчики базировались в непосредственной близости от линии фронта, прямо под носом у противника.

19 апреля германская дальнобойная артиллерия начала обстрел Кронштадта из 280-мм железнодорожных орудий. В результате первого удара в городе было разрушено множество зданий, сильно пострадал Морской судоремонтный завод. Стрельба велась с помощью самолетов-корректировщиков, но истребители ВВС КБФ бездействовали, так как «флотские аэродромы растаяли». На следующий день немецкие артиллеристы добились серьезного успеха, повредив минный заградитель «Ока».

Тем временем над кораблями Балтфлота, стоявшими на Неве в Ленинграде, снова нависла угроза. Несмотря на официальное «закрытие» операции «Битье льда», высшее руководство люфтваффе, прежде всего в лице рейхсмаршала Геринга, не собиралось отказываться от идеи их уничтожения. Кроме того, благодаря эффективным действиям авиации произошло и общее положительное изменение ситуации в полосе группы армий «Норд». 21 апреля ударная группа генерал-лейтенанта фон Зейдлиц-Канцбаха смогла прорваться и соединиться около поселка Рамушево, приблизительно в 20 километрах юго-восточнее Старой Руссы, с частями 2-го армейского корпуса, ранее окруженными в районе Демянска. В целом успешно шли дела и в части деблокирования частей, окруженных в районе города Холм.

Все это способствовало тому, что командование 1-го авиакорпуса решило нанести новые удары по кораблям Балтийского флота. При этом, учитывая неудачный опыт налетов 4–5 апреля, на этот раз планировалось провести не один-два массированных налета с привлечением всех имевшихся сил, а серию налетов небольшими группами самолетов, в первую очередь Ju-87. Это также позволяло параллельно продолжать интенсивную поддержку сухопутных войск. В целом это было возвращение к тактике, полностью оправдавшей себя во время налетов на Кронштадт еще в сентябре 41-го.

С подачи кого-то из штабистов новая операция получила кодовое наименование «Гётц фон Берлихинген». Это было имя главного героя исторической драмы знаменитого немецкого поэта и ученого Йоханна Гёте и одновременно реально существовавшего немецкого рыцаря, жившего в конце XIV – начале XV века. Фон Берлихинген прославился тем, что во время Великой крестьянской войны 1524–1526 годов был главнокомандующим всеми силами восставших крестьян, которые вели борьбу с властью князей.

К 23 апреля из-за быстрого потепления Нева уже полностью очистилась ото льда. На следующий день командование Балтийского флота в ожидании новых налетов собиралось перевести все крупные корабли на новые места стоянок. Но неожиданно оказалось, что топлива для этого на буксирах нет, и о передислокации пришлось на время позабыть.

С утра 24 апреля над Ленинградом висела низкая облачность. Она затрудняла визуальное обнаружение самолетов и прицельный огонь зениток. В штабе 1-го авиакорпуса решили, что пришло время для решающего удара по кораблям. Самолеты должны были пикировать на них, используя разрывы в облаках, а затем сразу же снова уходить наверх, под защиту облаков.

В 12:58 по московскому времени дальнобойная артиллерия немецкой 18-й армии открыла огонь по позициям зенитной артиллерии и местам стоянок кораблей. Согласно данным штаба Ленинградского фронта, в районе батарей, расположенных в Кировском районе города, разорвались 226 снарядов, а в районе батарей в Торговом порту – 154 снаряда. В минный заградитель «Марти» попали три 203-мм снаряда, один из которых, к счастью, не взорвался. Однако хватило и двух оставшихся, и корабль получил тяжелые повреждения. Также серьезно пострадала подводная лодка К-51.

Вскоре РЛС «Редут» и посты ВНОС начали сообщать о небольших группах немецких самолетов, которые заходили со стороны Финского залива по маршруту Стрельна – Угольная гавань – Торговый порт. Это были 44 Ju-87D и 18 Ju-88A, которых сопровождали 28 Bf-109F из I. и III./JG54 во главе с оберст-лейтенантом Траутлофтом.

В 13:10 с КП Ленинградской армии ПВО был дан сигнал «воздушная тревога». В воздух срочно поднялись 25 истребителей ВВС КБФ и 29 – из 7-го ИАК ПВО. Однако им практически сразу же пришлось вступить в бой, поскольку аэродромы уже были блокированы «Мессершмиттами». По советским данным, летчики ПВО сбили 10 немецких самолетов, а флотские летчики из 11-го ИАП во главе со старшим лейтенантом А. Батуриным – 5, потеряв при этом 3 собственных истребителя.