Читаем без скачивания Оборона дурацкого замка. Том 7 - Макар Ютин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Может быть, это и к лучшему? В любви на расстоянии тоже есть свои плюсы», — Он горько усмехнулся, — «А поступаться собой я все же не намерен…»
С одной девушки мысли плавно перетекли на другую.
Его покровительница, Госпожа Проклятий, Богиня Нингаль.
Настроение испортилось. Спрашивать насчет синских путей культивации ЭТУ женщину он точно не намерен. Слишком дорого ему обходится каждый акт взаимодействия с ней.
Особенно если учесть, что именно недобитая аркадская Богиня поспособствовала вбиванию клина между ним и Ба нюй-ши. А еще ему очень не нравилось, что она продолжает звать его осликом.
«С другой стороны, возможно, именно ссора лучше всего подействует на наши, хм, любовные отношения…»
Прежде сама дочь коменданта не особо задумывалась над системой ценностей своего странного оппонента. Он казался ей преданным по умолчанию — как страж Форта. Однако теперь она не могла не видеть альтернативы.
Его альтернативы Форту, альтернативы ее Империи, даже примату синов внутри страны. А также альтернативы ей лично: как женщине, как собеседнику, как источнику сведений, как покровителю и многим другим аспектам их отношений.
Теперь из объекта Саргон может стать субъектом. Превратить изначально перекособоченные отношения представителей разных каст в нечто чуть более равное. Словно иностранец, свободный от заморочек чуждого ему общества.
Поэтому последнее, что стоит делать — публично каяться, рвать себе волосы или глотку в попытках вымолить прощение.
Такой образ действий подходит слугам. Как вариант — поведению ведомого, зависимого человека. Ему же стоит наступить на горло совести и отстаивать один-единственный тезис: он не сделал ничего особо ужасного.
Если не по закону, то, хотя бы, по совести.
Призвал Темную Богиню? Она никак не навредила Облачному Форту. Наоборот: предупредила об опасности. Тем более, сами сины не брезгуют покровительством разных неприятных божков. По сравнению с некоторыми, вполне признанными «небесными патронами», Госпожа Проклятий смотрится вполне респектабельно.
Не думал о потребностях Форта? Так он — раб, призван в защитники насильно. Никаких патриотических чувств не имеется изначально.
Подумать о благе народа? Чьего народа? Синов или аркчжэней?
Демоны атакуют? Так Нингаль никого не вызывала, а Желтый Источник имеет своих собственных, СИНСКИХ, эмиссаров вполне себе в стенах нашей богоизбранной крепости. Вот как неловко получается.
Саргон вздохнул.
Он совершенно не ощущал той уверенности, с которой вел диалог в мысленном эксперименте. Слишком много слов, слишком циничная позиция. Даст ли девушка ему в принципе возможность оправдаться?
Должна, хотя бы ради блага нежно лелеемой крепости. Если Ба нюй-ши хочет больше узнать о пророчестве Нингаль, то у нее есть только одна возможность установить связь напрямую: через него самого. Преимущество, которым грех не воспользоваться.
«А надо ли мне это?»
Он вспомнил образ темной, арктической ночи. Робкие огни бумажных фонарей на толстых, укрепленных столбах с изрезанными ветром гранями. Высокий шпиль дворца Старого Города за тяжелыми коваными воротами, чья потертая бронза недобро мерцает под бледным светом наложенного на петли барьера.
Силуэт девушки на краю крыши.
Губы изгибает усмешка, брови слегка подняты в недоверии, в шутливом поддразнивании, пальцы оправляют рукав платья. Мир замирает, звезды блестят на ее темных локонах, зрачки отражают свет луны, как сама луна отражает солнечные лучи.
«Я хочу ее увидеть», — Горькое осознание факта.
Он не мог от нее отказаться. Не сейчас, когда еще оставался шанс все исправить, вернуть, углубить их связь.
«Я поговорю с ней. Не сегодня. А если Мяо ждет меня на крыше… Неважно, я все равно не готов к разговору. Даже если она поможет с Ксином… Нет, не в эту ночь. Сперва я должен разобраться с системой и собственной культивацией».
Юный практик неохотно вернулся назад в своих размышлениях.
Образ девушки ушел, однако он не смог подобрать никого взамен. Других потенциальных источников ценных сведений у него не имелось. Цзяо и Акургаль могли помочь: один добровольно, другой после небольшой стимуляции. Эту возможность ему закрыл сам десятник.
Оставался последний, самый привычный ему вариант.
Узнать все самому.
«Ничто не ново под луной», — Невесело хмыкнул Саргон.
Следующая четверть часа ушла на подбор правильной медитации. Недостаточно просто закрыть глаза — нужен упор на чувствительность, на интуицию, на тонкости разделения разных Ци. И на память, воспоминания о прошлых ощущениях.
Первое открытие: Саргон больше не мог переключаться между разными видами медитаций.
Системная возможность исчезла — произошло объединение разных стилей. Теперь нужно контролировать весь процесс по старинке, зато границы между видами медитаций размылись, перестали быть такими категоричными, как в бытность смертным практиком.
Спустя целый час экспериментов разной степени серьезности, он нащупал достаточно интересный способ самопознания.
Саргон назвал это «Взгляд сквозь призму». Он строил вокруг тела слабый, на уровне пленки Ци, призматический барьер, вся функция которого заключалась в преломлении определенным образом исходящих из него интенсивных аурных потоков.
Активная аура туго била в барьер, тот мягко пружинил под ней, но не ломался, направлял свечение обратно, вовнутрь, как причудливый маяк. Сохранял свет, который больше не являлся внутренним, однако еще не успел стать внешним.
Через эту разницу Саргон, как сквозь стекло электронного микроскопа, осматривал свой внутренний мир. Он смог разглядеть, как меняется циркулирующая по его энергосистеме линьши. Как перетекают друг в друга разные оттенки, меняется плотность, напрягаются тонкие каналы, насыщаются мышцы и многое другое.
Зрелище завораживало. Зрелище пугало и отталкивало. Тем страхом ипохондрика, который очень боится проблем в своем организме, но не меньше этого боится навредить, испортить идеальный природный механизм, чья сложность многократно превосходит его примитивное понимание.
Когда Саргон вынырнул из своего транса, сокомандники уже успели помедитировать, приготовить ужин, оставить ему немного, а потом вновь усесться в медитацию.
Непонятно, то ли их вдохновил пример новоиспеченного Сборщика Ци, то ли они так решили позаботиться о нем самом, не беспокоить хотя бы в первый день, то ли в них говорила лень, ведь Саргон не успел посмотреть и скорректировать их результаты.
Он вздохнул, с благодарностью кивнул им, но все же выделил немного времени, чтобы отметить особенности каждого из практиков в медитации, включая рабов, Айру и фармацевта.
Последний даже в трансе сидел с пучком противной серо-буро-зеленой дряни на своих замызганных коленях цвета никогда не стиранных штанов деревенского дурака.
Второе погружение в механику тела далось проще: больше не хотелось так сильно пялиться на мистически сложный процесс функционирования бессмертного тела.
Теперь Саргон сосредоточился на том, чтобы вспомнить свои прошлые ощущения, выделить новые оттенки, разделить спектр трансформаций на отдельные
