Читаем без скачивания Охота на Охотника - Данил Корецкий

– Получается, что «Дельта» действует заодно с СВР? – спросил заместитель директора.

– Полностью исключить такой возможности я не могу, – ответил Смит. Он никогда полностью не исключал ни одной возможности.

– Но они могут работать и независимо. Просто интересы на данном этапе объективно совпадают. Для «Дельты» – убрать своих людей из всей этой шумихи, а для СВР – создать как можно больший скандал. Во всяком случае, я дам приказ моим людям настороженно относиться ко всем инициативам «Дельты».

Смит снял и отработанным жестом протер очки.

– И еще. Вы сказали, что вопросы надо задавать тем, кто может на них ответить. Вы спросили Хопкинса, мы поспрашивали девчонку. Но Адамсу и его людям вопросы не задавались. По-моему, это упущение.

Начальник специального отдела остро взглянул на своего начальника, и тот почувствовал, как не смягченный линзами взгляд проникает прямо в душу.

– Ваши предложения? – холодно спросил заместитель директора. Сейчас он впервые признал, что Смита недаром недолюбливают коллеги.

– Где мы будем их искать: на том или на этом свете?

– На этом, – хладнокровно ответил Смит. – Мелон запрашивал вертолет в девятый квадрат. И Адамс в последней радиограмме подтвердил, что идет туда. Надо поручить оперативному отделу провести воздушный поиск в этом и прилегающих районах.

Заместитель директора задумался, барабаня пальцами по крышке стола.

– Я поручаю эту операцию вам, – наконец вымолвил он. – Поскольку возможность «зачистки» остается достаточно высокой, нет смысла расширять круг осведомленных лиц.

Смит встал.

– Предупредите своих людей, чтобы они держали ухо востро. Отряду «Дельта» не нравится, когда ему переходят дорогу. В этом надутый индюк Хопкинс прав. И их методы могут немногим отличаться от ваших.

– Мы это учтем, сэр.

Смит вышел. Заместитель директора проводил его долгим взглядом.

– Да, на редкость неприятный тип, – пробурчал он себе под нос.

Зверь бесшумно планировал над рекой. Неподалеку шумел водопад, над ним стояла круглая, зловеще багровая луна. Тепловое зрение не позволяло воспринять богатство красок, полутонов, игры света и тени. Для существа далекого чуждого мира картины земной природы не могли показаться прекрасными или даже привлекательными. Он различал только два цвета, живой и неживой природы. И любил наблюдать, как первый превращается во второй.

Генри Адамс воспринимал ночную картину земными органами чувств. Блики на поверхности реки, искрящиеся, переплетающиеся струи водопада, розовый ореол водной пыли, полный круг луны… Но он не замечал великолепия ландшафта, будто сошедшего с глянцевой обложки туристского проспекта. Сейчас он был боевой машиной, и все его внимание поглощали лишь огоньки тропических звезд. Потому что опытный боец знал: именно они должны ему помочь.

Все ночные десанты осуществляются, когда небо затянуто тучами. Пусть проглядывает луна – можно выбрать такое направление прыжка, чтобы не пересекать светящегося диска. Но звезды выдадут ночных парашютистов с головой. И не помогут черные купола, черные комбинезоны, выкрашенные черной краской лица и руки. В семьдесят шестом, в Ливане, подразделение «Гамма» забыло это правило… И перестало существовать.

Невидимое Чудовище, кем бы оно ни было, явно не знало тактики ночного десантирования. Потому майор Адамс напряженно осматривал звездный небосклон.

Вот оно! Что-то скользило по небу, перекрывая холодные огоньки далеких миров. Пора!

Адамс швырнул факел вниз. Там он заранее сложил огромное количество сухих веток, листьев, стволов деревьев, на приметное место насыпал порох. Поэтому пламя вспыхнуло сразу.

Ухватившись за косо натянутую лиану, Адамс оттолкнулся и перелетел на другое дерево. Прижавшись к стволу, он смотрел в сторону разгорающегося пламени. Оно должно было ослепить Зверя и обрисовать его силуэт для точного выстрела из лука. Но никаких силуэтов на фоне огня не появлялось.

Вдруг майору послышался какой-то шум вверху… Он напрягся. Действительно, листва шевелилась. Словно легкое дуновение ветерка коснулось его волос. Совсем рядом скользнула невидимая темная масса, на миг задержалась – если бы майор вытянул руку, он коснулся бы ее пальцами.

Сердце учащенно забилось, и Адамс испугался, что Чудовище услышит его. Но тень отодвинулась и исчезла. Адамс перевел дух.

Через несколько минут он увидел мерцающую фигуру на фоне огромного костра. Зверь стоял на суку, который Адамс покинул незадолго до этого. Сильное тепловое излучение ослепило его, и он пытался снизить уровень чувствительности зрительных датчиков.

Адамс снял с туловища свой огромный лук, наложил стрелу на тетиву. Вместо наконечника к концу стрелы была прикручена головная часть гранаты. С трудом натянув тетиву, майор прицелился и разжал пальцы. Усиленное оружие первобытного времени угодило в середину трудноразличимой фигуры, раздался взрыв.

Зверя сбросило с ветки, но он успел включить антиграв и, оглушенный, плавно опустился на землю. Граната была не бронебойной, а осколочной, а скафандр на спине и груди имел усиленную защиту. Это спасло пришельца. Но он получил контузию и пришел в ярость, а потому обрушил шквал огня в том направлении, откуда прилетел снаряд.

Экран обзора не показывал живой жизни, и сетка прицела напрасно двигалась взад-вперед, вверх-вниз и по диагонали. Бесполезно! Цели не было видно.

Но электронные сгустки извергались из ствола ружья один за другим. Яркими бело-фиолетовыми каплями они прочерчивали ночь, срезали ветки и кроны деревьев, рикошетили, сталкивались между собой, взрываясь и осыпая землю сотнями тысяч искр. Стало светло, как днем, остро запахло гарью, с неба падали струи огненного дождя.

Взрывом гранаты перебило силовой кабель лазера, и Зверь вдруг обнаружил, что его боевая мощь ослабла вдвое. Это усилило ярость, и он, вдавив спусковую кнопку, разворачивался всем корпусом то влево, то вправо, расширяя сектор сплошного поражения.

Ударная волна сшибла Адамса, он упал на кучу листьев и не пострадал. Лежа на спине, майор смотрел на буйство разных оттенков огня, бесшумно парящие в воздухе куски деревьев, снопы искр и молнии разрядов. Внезапно все прекратилось. Только искры продолжали сыпаться, постепенно остывая.

По скафандру Зверя змеились искры электрических разрядов. Круги, зигзаги, овалы с потрескиванием возникали то на конечностях, то на груди, плечах, животе. Они переплетались, вновь распадались, потом выстраивали новый сложный узор и снова меняли форму…

Зверю ничего не оставалось, как выключить подачу энергии на светоотражающую поверхность. Искрение прекратилось. Одновременно пропал эффект невидимости. Вконец разъяренный Зверь внимательно осматривался вокруг.