Читаем без скачивания Это мое дело! - Мамаева Надежда Николаевна

– Не оглушила, – повторила я. – Всего лишь слишком быстро и близко познакомилась. А он взял и уложил меня на обе лопатки, вот я и решила сопротивляться…

А что? Не соврала ровным счетом ничего. Правда, слегка поменяла события местами. Брюнет с сомнением уставился на меня. Он не произнёс ни звука, но во взгляде явно читалось: познакомься Достоевский со мной, и своего «Идиота» он написал бы гораздо быстрее.

Я дрыгнулась, вновь попытавшись освободиться из ловушки, которую себе собственноручно организовала. Брюнет злорадно понаблюдал за мной, склонился к лысому и протянул руку. Видно, хотел нащупать в складках его шеи пульс. Похоже, нащупал – или… наоборот? – и достал из кармана телефон.

Пока он набирал номер, шевельнулся третий участник нашей беседы. С протяжным:

– Ё-о-о-опт, башка трещит… – он вернулся в реальный мир.

И завозился, гад, явно устраиваясь поудобнее.

– А-а-а! – заорала я, чувствуя, как сплющиваются кости.

Лысый дернулся, словно его иголкой ткнули, и рывком скатился с меня. Свободный вдох был упоителен. И плевать, что пыль асфальта в нескольких сантиметрах от носа. Тут главное не соотношение кислорода и сора, а сама возможность его оценить.

– Какого… – пробормотал лысый, садясь на землю и одной рукой ощупывая затылок.

Хотя безо всяких ощупываний понятно, что шишка будет ну о-о-очень внушительной. Я быстро отлепилась от асфальта и тоже села, покрепче ухватив сковородку. На всякий случай.

– Сколько пальцев видишь, – опустившись перед лысым на корточки, поинтересовался брюнет и выставил мизинец и указательный на манер козы.

– Брось, Фил, все нормально, – выдохнул тот. Услышав «Фил», брюнет слегка поморщился, но ничего не сказал. – И даже башка не кружится, только слегка гудит. Что со мной случилось?

Я поискала глазами нож. Тот лежал успокаивающе далеко от загребущих лап лысого.

– Простите, с вами случилась я…

Чем быстрее извинюсь и отползу на безопасное расстояние, тем лучше для моего здоровья. К тому же чистосердечное раскаяние обеляет злодеяния, превращая их из черных в серые.

– Я нечаянно на вас напала и завали… В смысле, уронила… – выпалила я и, увидев, как расширяются глаза лысого, добавила: – Думала, вы его… – я обличающе ткнула пальцем в поднимающегося на ноги брюнета, – …хотите зарезать. Вот я и…

– Спасала? Его? От меня?!

Лысый заржал. От души. Громко, с чувством. Так, что Джигурда обзавидовался бы. Вот честно, если бы лысый издавал эдакие звуки под стенами роддома, то родили бы не только беременные, но и вся акушерская бригада. Даже если бы состояла целиком из мужиков!

Я медленно отползала вместе со сковородкой. Главное – добраться до бордюра, пока тут всем не до меня. А там как задам стрекача! Не успела. Лысый захлопнул рот и весело посмотрел на меня. Я застыла на месте, словно и не пыталась совершить побег.

– Ну ты, чика, даешь! Да это тому несчастному, кто тронет Фила, надо срочно будет себе гроб заказывать.

– Вы… – я замялась, тщательно подбирая слова. – Так эмоционально… разговаривали, что я и подумала…

– Ага, подумала, – проворчал лысый и машинально потер наливающуюся шишку. – Ты сначала сделала, а потом уже подумала.

Я мысленно прикинула, какой статьей на сей раз меня порадует брюнет. Он ведь наверняка еще от Машкиного обсчета не отошел. А тут я, такая вся героическая, как супермен. Со сковородкой.

– Вы ножом размахивали! – упрямо заявила я, отбросив этические приседания и намеки. Какие уж тут намеки, когда срочно нужно перенести нападение в разряд «почти самооборона». – И угрожающе напрыгивали!

– Да я показывал, как меня год назад одни отморозки хотели расписать…

– Со спины это было тяжело понять! – отрезала я.

Рука сама собой сжала ручку сковороды. Лысый насмешливо пошевелил бровями и повернулся к брюнету:

– Фил, смотри, как тебя бабы любят. Даже незнакомые. Вон. Эта как эта на защиту ринулась. Цени.

– Я уже оценил. На шесть тысяч, – тот тут же припомнил наш диалог в «Лосе».

– Эй, ты чего? – возмутился лысый. – Ну погорячилась девка чуток. Так от чистого же сердца. Тебя спасти хотела. А ты ей уже и статью примерил, и штраф посчитал!

Да он, оказывается, нормальный человек! Почти святой, хотя и выглядит как бандит. Верно сказано: не суди товар по логотипу. Но следующие слова лысого слегка притушили сияние нимба над его пострадавшей головой.

– А ты ничего, симпотная, – подмигнул он, пройдясь по мне оценивающим взглядом. – И отчаянная. Я таких люблю…

– Все-таки она отбила тебе мозги, – печально вздохнул брюнет.

Лично я сомневалась, что там вообще было что отбивать. И следующей своей фразой лысый лишь укрепил меня в этом предположении:

– Для любви они и не нужны. Нужно лишь сердце… Ну и чтобы пониже него кое-что еще работало. А у меня и с тем, и с другим полный порядок, – он радостно захохотал над собственной «шуткой». – Так что, Фил, сегодня вечером я буду занят. У меня свидание намечается…

Сви… что?! Я нервно сглотнула. Похоже, лысому для любви не только мозги не нужны, но и мое согласие на встречу, которую он явно планирует провести в горизонтальной плоскости. О последнем красноречиво говорил взгляд, которым меня не только раздели, но и просквозили всю так, что была вероятность подхватить насморк.

– Во сколько и куда мне заехать?

Я бы с удовольствием заехала сама. По лысой голове. Сковородой. Еще раз. И дала деру. Но увы… Имелся брюнетистый свидетель адвокатской наружности, который знал, где меня найти. Мысль оглушить сразу двоих, присовокупив к шишкам еще и амнезию, была столь же соблазнительной, сколь и трудновыполнимой.

Идея, пришедшая в голову, была гениальной до банальности.

– В травматологию! – ликующе объявила я. – Часа через три. Как раз оставите мне на гипсе номер телефона…

И, вспомнив, что мне должно быть больно, для верности схватилась за колено. А что? Под узкой джинсовой штаниной не видно, насколько оно пострадало.

Лысый приуныл. Его явно не вдохновляло свидание с девушкой, у которой перелом. Ну хорошо, не перелом, но вывих или растяжение я в состоянии сыграть. А там, глядишь, через пару дней этот на голову ушибленный новую «любовь» найдет. И меня забудет без желания административной мести. А та обязательно последует, если решительно отказать. Обиженный мужчина может пойти на любую подлость. Даже юристов натравить. А один такой вон стоит уже, возвышается в своих отутюженных штанах и начищенных ботинках.

Лысый поднялся с асфальта, предложил меня подвезти. Настырный. Я уже было приготовила приличную порцию лапши, дабы развесить ее на две пары ушей, но тут из-за поворота появился Айрат. И не один. А под ручку с довольной, как сытая кошка, Машкой. О не-е-ет… Вот только их тут и не хватало. Какого черта эту сладкую парочку вообще сюда принесло?! Стоянка в другой стороне! Стиснув зубы, я совершенно искренне застонала.

Мгновенно срисовав цепким взглядом меня на асфальте, двух типов, а главное – сковородку с ресторанной кухни, управляющий напрягся. Стоит уточнить, что в жилах моего начальства текла горячая и сильно восточная кровь. Про таких говорят: им только винтовку в руки дай, а глаз уже прищурен.

С рыком: «Что здесь происходит?» – Айрат вошел в наше мирное трио словно раскаленный паяльник в масло. И как Машка ни старалась изобразить одновременно якорь, гирю и тазик с цементом, дабы удержать его на месте, ей это не удалось.

К моему удивлению, ни лысый, ни адвокат ни словом не обмолвились о моем феерическом шоу со сковородкой.

– Девушка, кажется, повредила колено, – задумчиво произнес брюнет.

– Это я на нее упал, – покаялся лысый.

Айрат поперхнулся и тут же развернулся ко мне:

– Таня… Ты… Ты хоть ходить сможешь?

Если бы я не знала столь хорошо этого потомка Чингисхана, то непременно бы растрогалась. Но им двигало не человеколюбие, а предчувствие глобального геморроя: в случае моего больничного придется перестраивать весь график смен.