Читаем без скачивания Женитьба под расписку - Джулия Джеймс

Никосу пришла в голову еще одна мысль. Откуда все-таки взялась эта внучка Йоргоса Костакиса? Одной из причин, почему он так стремился заполучить контроль над «Костакис индастриз», было то, что у Йоргоса нет детей, которые могли бы воспротивиться этому. Его единственный сын погиб много лет назад в автокатастрофе. С Мариной Костакис, женой Йоргоса, в молодости случилось что-то вроде удара, после которого она так и не оправилась, но еще долго жила беспомощным инвалидом и умерла всего года два назад. Из-за этого Йоргос не мог жениться снова и родить наследников. Что ж получается? Допустим, сын был женат и у него родилась дочь. Выходит, Йоргосу было на это наплевать. Потом вдова сына могла снова выйти замуж и вообще исчезнуть со сцены, но при этом, конечно, не преминула воспитать внучку Костакиса в духе послушания, как это положено гречанке.

Что ж, подумал Никос, то, что она, похоже, девушка кроткая, облегчает его положение. Мать наверняка внушила ей, что все мужчины склонны к изменам, это у них в крови, а ее предназначение — быть благонравной супругой, безупречной хозяйкой дома и заботливой матерью.

Никое поднял бокал с вином, рука его застыла на полпути. Йоргос снова рассказывал об операции, которую он когда-то провернул. Ему явно доставляло удовольствие вспоминать, как он разбил в пух и прах своего конкурента и довел его до банкротства. Никос слушал старика вполуха, занятый совсем другим. Он думал о том, что это значит — быть отцом.

Ведь в конечном счете именно этим все и объясняется. Йоргос доживает последние годы и хочет продлить свой род. Наследник — вот кто ему нужен.

А он сам, хочет ли он этого? Странное чувство овладело Никосом. Что ему известно об отцовстве? Его собственный отец даже не знал о его существовании — переспал с его матерью, а с рассветом исчез. Много лет они влачили жалкое существование. Постепенно, с трудом пробивая себе дорогу, Никос стал зарабатывать и кое-что подкидывать матери. Она принимала деньги, но ни о чем не спрашивала и ничем не интересовалась. До тех дней, когда он разбогател, она не дожила.

Никос поднес бокал ко рту. Вино было очень хорошее, он это сразу почувствовал. Он умеет ценить хорошие вещи, и все самое прекрасное в этом мире будет к его услугам, когда он возглавит «Костакис индастриз». И если Костакис хочет, чтобы он женился на его внучке и подарил ему правнука, — что ж, он это сделает.

Андреа застыла у входной двери, глядя на распечатанное письмо. Оно было не из «Костакис индастриз». Письмо пришло из одного из самых дорогих лондонских магазинов, в нем сообщалось, что по вложенной в конверт золотой кредитной карточке она имеет право сделать покупок на пять тысяч фунтов стерлингов. Далее в письме указывалось, что все счета за совершенные ею покупки в пределах этой суммы будут отправлены для оплаты в частный офис Йоргоса Костакиса.

Андреа сердито прищурилась. Что задумал этот старый хрыч? Чего он добивается? На душе стало тревожно. Не нравится ей все это, ужасно не нравится.

Йоргосу Костакису что-то нужно от нее. До последнего времени он и знать не хотел о ее существовании. Но он богат, очень богат. А богачи могущественны, и если чего-то захотели — добиваются своего.

Андреа похолодела. Что может с ними сделать Йоргос Костакис, пожелай он того? У Ким долги, Андреа и думать не хотелось об этих долгах и тем более о том, почему они образовались, но долги эти камнем давили на их плечи. Мать и дочь много работали и постепенно выплачивали деньги. Предстоящие пять лет они будут отдавать все заработанное кредиторам. Но до этого еще надо было дожить. А здоровье Ким между тем ухудшалось.

Отчаяние подступило к сердцу Андреа. Мать так много страдала, прожила такую безрадостную жизнь. В двадцать лет счастье улыбнулось ей, несколько счастливых недель — и все обрушилось. Навсегда. И последующие двадцать четыре года она жила только дочерью и была ей самой внимательной, самой заботливой, самой любящей матерью, какая только может быть.

Как же хочется выбраться отсюда, в тысячный раз подумала Андреа. Многоэтажный дом, в котором они живут, уже давно нуждается в ремонте, но муниципалитет не торопится приступать к работам. Самое страшное — это сырость на кухне и в ванной, что для Ким при ее астме очень опасно. Лифт большую часть времени не работает и служит в основном для ночных любовных утех, а уж о том, что там колются наркотиками, знали все жильцы.

На какую-то долю секунды Андреа подумала об огромном состоянии Йоргоса Костакиса.

И тут же прогнала эту мысль.

Она не желает иметь ничего общего с этим человеком.

Какие бы планы он ни строил на ее счет.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Никос отодвинул рукав пиджака и посмотрел на массивные золотые часы на сухощавом запястье. Зачем старик Костакис его позвал сюда? Вот уже больше десяти минут он топчется на крытой террасе, а ведь десять минут при его занятости — немалый срок. Никос Вассилис вообще не любил ждать, он был человеком действия. Такой уж у него характер.

Из-за широкой двустворчатой двери, ведущей в пышно убранную гостиную, снова появился лакей. Он приблизился к Никосу и равнодушным тоном спросил, не желает ли тот еще чего-нибудь выпить. Никос в ответ лишь раздраженно мотнул головой и продолжил смотреть на расстилающийся внизу сад. Прекрасно распланированный и ухоженный, он был рассчитан на то, чтобы производить впечатление, но вот гулять по нему не хотелось. Ну уж нет, невольно пришло в голову Никосу, если я стану отцом, надо будет создать подходящую обстановку для детей…

Его мысли приняли другое направление, обратившись к тому, что он собирался сделать — жениться на некрасивой, изнеженной внучке Йоргоса Костакиса, которую он никогда не видел. Он поймал себя на том, что побаивается. Неужели и вправду он решился на такое?

Никос решительно отмел сомнения. В конце концов, это же не на всю жизнь. Старик Костакис не бессмертен, лет через шесть он умрет, а тогда можно будет как-нибудь тихо развестись с его внучкой.

За спиной послышались шаги. Никос обернулся — и замер, глядя прищуренными глазами на незнакомую девушку. Пышные волосы цвета темной бронзы падали на плечи, подчеркивая гладкость стройной шеи. Скользнув по ней быстрым взглядом, достаточным, чтобы отдать ей должное, Никос посмотрел на лицо девушки.

О, да она красотка! Не такая смуглая, как гречанки, кажется просто слегка загорелой. Небольшой аккуратный носик, четко очерченные скулы и широкий рот с пухлыми губами. Глаза темно-каштанового цвета окаймлены на удивление длинными, пушистыми ресницами.

Взгляд Никоса скользнул вниз, по гладкой шее, обрамленной роскошными волосами, потом по высокой, полной груди, подчеркнутой облегающим жакетом. Задержался на тонкой талии и переместился на плавно круглившиеся бедра, а затем — на длинные-предлинные ноги.