Читаем без скачивания Изгои Третьего Рима. Начало - Алексей Нестольважный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В-четвертых, на протяжении всего диалога ты используешь паузы в моменты, когда тебе нужно что-то вспомнить или подумать. Ты часто заминаешься, подбирая слова. При этом ты сходу назвал годы и места своей работы. Без пауз, без размышлений. Становится очевидно, что эту информацию ты вызубрил, а вот остальное. Либо правда вспоминал, либо придумывал.
Лицо старика скорчилось в недоумении. Казалось, что ему рассказали какую-то сложную задачу, и он пытается её решить.
— Интересная, конечно, у вас теория, но я правда не понимаю, о чём Вы говорите, — начал снова старик. На его лице виднелись страх и удивление.
— Я всего лишь указала тебе на твои промахи, которые были бы очевидны любому наблюдательному человеку. Мне же они не нужны. Я вижу тебя насквозь. Так же, как и ты, я выродок “Колизея”, — последнее слово вызвало у Карины отвращение. — Ну и как ты можешь догадываться, в отличие от тебя, я из нового поколения. Я эмпат.
От этих слов удивление с лица старика ушло, оставив только страх. Зрачки расширились, дыхание участилось, пальцы слегка задрожали. Реакция "бей или беги" выпустила в кровь солидную порцию адреналина. Однако старик не двигался. Разума боролся с инстинктами, понимая, что сейчас они могут его погубить.
— Даже не думай! Я не для того тебя тут два часа ждала! — Резко отрезала Карина. Её глаза продолжали сверлить старика, изучая каждое его движение. Она разжала левую ладонь и показала старику небольшую капсулу бирюзового цвета, — в воде был растворён СП-173, у тебя в лучшем случае минут 10. Это антидот. Будешь хорошо себя вести, получишь его, — при этих словах Карина снова сжала руку в кулак, не прекращая наблюдать за стариком. Несколько секунд его лицо было неподвижным, вероятно, он оценивал все, что услышал. Потом снова посмотрел в глаза Карине, слегка прищурив их.
— Вот именно, дедуль, ты отлично понимаешь, кто я. Ты даже в лучшие свои годы вряд ли составил бы мне конкуренцию. А сейчас, — Карина с грустью обвела старика глазами, — Шансов, скажем прямо, у тебя нет.
— Хорошо, — совершенно спокойно ответил старик, словно все сказанное ранее его не касалось, — чего Вы хотите? — После этих слов старик, как ни в чём не бывало, откинулся на спинку лавочки и стал наблюдать закат.
— Знаешь, когда я была в проекте, ходило много легенд про Акелу. Гордость проекта “Колизей”, тот, кого боялись и свои и чужие. Даже ребята из 8 отдела Управления “С” уважали и побаивались его. Он ликвидировал 59 высокопоставленных зарубежных лиц и остался не раскрыт. В те времена я очень хотела встретиться с ним. Каждый раз, когда ублюдки в белых халатах делали инъекции, от которых хотелось умереть, — Карина потерла свободной правой рукой запястье левой. — Я терпела и убеждала себя в том, что стану такой же, как Акела. Бесстрашной, неуловимой, непобедимой, идеальной. Что буду выполнять задания государственной важности. Ведь это самая великая цель, ради которой стоит жить. Ведь это то, ради чего можно пожертвовать всем. Положить на алтарь свою волю, семью, здоровь. Положить на алтарь все и даже чуть больше. И все ради того, чтобы вписать себя в историю. Стать примером для нового поколения, — все это время Карина не сводила взгляд с лица старика, который продолжал смотреть на закат. Произнеся последние слова, Карина улыбнулась.
— И вот я сижу рядом со знаменитым Акелой. И что же я вижу? Неумелая, откровенно провальная маскировка. Неаккуратность, из-за которой ты удосужился выпить эту воду. Неумение распознать опасность, которой ты так славился. Получается, Акела промахнулся? — С улыбкой на лице заключила Карина. — Ну и самое главное. Твой страх. Я его вижу, я его чувствую. Ты дрожишь и готов заползти под эту лавочку от страха. Я так долго боготворила тебя, а ты оказался обычным трусливым ублюдком, — Карина вздохнула, набирая воздуха для того, чтобы продолжить свой спич.
— Могу я узнать, как вам удалось выжить? — Ровным голосом спросил старик. — Я слышал о страшной трагедии и гибели всей вашей группы.
— Фу! Ещё одна такая выходка, и я начну разговаривать с тобой на языке боли. Не нужно считать меня дурой и кормить этим бредом! — огрызнулась Карина. — То, что вы называете “страшной трагедией”, было плановой зачисткой проекта от неверных, которых вы решили утопить, как щенков и ещё растоптать для верности. Ведь новое поколение уже не отличалось теми качествами, которые были присущи Вам. Ведь у нас оказался характер и рассудительность. Мы оказались слишком умными. И за это нас решили просто убрать. А твоя попытка придерживаться “официальной версии” в разговоре со мной омерзительна.
— Я правда об этом ничего не знал. Я не принимал решений, — ответил старик. Его голос по-прежнему был спокоен.
— Я знаю, старик. Это, впрочем, не отменяет другие твои грехи. Но знаешь, что более любопытно? Тебя ведь тоже бросили на произвол судьбы. Настоящая легенда разведки живёт в захолустном городке. Тебя охраняет всего один человек, при этом не самый одарённый, — при этих словах Карина снова взглянула на парня, спящего на лавочке. — Жрать шаурму из чужих рук в общественном месте. Он бы и без моего участия долго не протянул.
— Он?
— Нет, просто сильнодействующее снотворное. Он жив и через несколько часов придет в себя. Нас не интересуют мелкие шестёрки. Я просто не хотела, чтобы он помешал этому диалогу, — спокойной ответила Карина.
— Нас? — Старик наконец-то оторвал взгляд от заката и посмотрел на Карину удивленным взглядом.
— А ты думал, я одна выжила? — Лицо Карины стало каменным, изображая полное безразличие и спокойствие. — Это собственно, то, для чего ты мне нужен. Я знаю, что ты ещё имеешь старые связи со всей этой сворой ублюдков, причастных к тому, что с нами делали за колючей проволокой. Мы хотим, чтобы ты передал им послание.
— Какое послание?
— Часть нового поколения выжило. Мы требуем полной остановки проекта. Мы также хотим, чтобы они предали все огласке и принесли извинения всем пострадавшим, — голос Карины был ледяным.
— Проект давно закрыт.
— Ты уже не в обойме, старик. Альберт выкинул тебя на обочину жизни. Они снова возрождают проект. Это главная причина нашей активности.
— Они никогда на это не согласятся. Признавать ошибки не в стиле Альберта, — спокойно заметил старик после небольшой паузы.
— Да, мы знаем. Однако это жест вежливости. Это то, что отличает нас от вас. Мы хотим решить все мирно. Нам не нужна кровь. Но если Альберт
